3:0 в пользу Шапочки - Марина Ли

– Ши-то… что давать?

– Целуй. Вот тут. – Провёл пальцем в районе своей правой ключицы. – Сильно. Чтобы след остался.

Я выдохнула. Вдохнула.

От одного взгляда на загорелую мужскую шею рот наполнился слюной, словно я не оборотень, а долбаный вампир из романтичного фильма для дурочек с интеллектом уровня зубочистки.

– Ты только подстрахуй, – пролепетала я, – если меня опять накроет.

А потом качнулась к нему и, жадно втянув в себя умопомрачительный аромат соснового морского побережья, поцеловала. Адамово яблоко, ямочку в основании шеи, правую ключицу, левую ключицу, потом снова ямочку – ну, она просто притягивала, как магнит! Никаких сил сопротивляться не было!

Дёсны ныли – говорю же, не оборотень, а вампирша недоделанная, – голова кружилась, а перед глазами маячила аппетитная загорелая шея и небольшой кусочек мускулистой груди. И тут меня не иначе как бес попутал, поэтому я, вместо того, чтобы поставить полноценный засос, взяла и лизнула всё это ароматное, загорелое и…

Серый хрипло булькнул, обеими руками ухватился за мой… за бёдра… и резко притянул к себе, наглядно… нет, тактильно демонстрируя, что час назад в ванной я не сумела оценить по достоинству крепость, силу и величину.

Волчица где-то внутри меня довольно оскалилась, зарычала и, пока она снова не потребовала воли, я с жадностью – но очень аккуратно! – прикусила аппетитную ключицу.

Серго зашипел и сильно сжал мои ягодицы. Прямо-таки сильно. Сквозь джинсы. А я, к своему позору, встретила этот жест прямо-таки неприличной влажностью между ног.

– Стой, – пискнула я через силу. – Мы опоздаем… Нам же ещё засос маскировать.

– Да.

Он снова посмотрел на меня этим своим странным взглядом, по которому фиг поймёшь, что он там на самом деле думает, а потом отступил.

– Ты права. – Без малейшего признака стеснения поправил стояк в джинсах (Божечки! Я не так много стояков в своей жизни видела, но этот… этот впечатлял, да). – Неси свой крем, а то я, того и гляди из-за тебя впервые в жизни на тренировку опоздаю.

В Новоозёрске два зимних стадиона: «Металлург» и «Звезда Севера». Один когда-то принадлежал металлургическому заводу, второй – Красной Армии. Построили их вскоре после войны, и, как вы сами можете догадаться, когда в одном городе есть целых два хоккейных клуба, дружбы между ними не может существовать по определению. Даже если забыть о том, что ими владеют Вожаки двух враждующих стай.

Впрочем, о стаях человеческие фанаты и болельщики слыхом не слыхивали, что не мешает им вот уже почти целый век враждовать друг с другом.

Моими цветами до сего дня всегда были бордовый и белый – как форма металлургов, а теперь я сидела на трибуне в красно-жёлтом свитере с цифрой четыре и с фамилией Вольф на спине.

Ой, простите. Не Вольф, а Wolf, конечно же. Свитер был огромный, я в нём на пугало была похожа, о чём мне радостно сообщило зеркало в женском туалете, куда я сбежала, чтобы немножко прийти в себя после знакомства с командой мужа.

В «Северной Звезде» оборотней было меньше, чем людей – всего пятеро из двадцати двух человек, и только они не шумели, не возмущались, не лезли с объятиями и поцелуями, а лишь задумчиво рассматривали платочек, который я повязала на шею, неумела замаскировав липовую «метку».

А вот люди были не столь деликатны. Сначала меня раз триста поздравили и четыреста раз обняли. А сколько попыток меня расцеловать с наигранной ревностью в пылающем взгляде пресёк Серго – я вообще со счёта сбилась. А потом начались они. Обвинения.

В том, что мы зажали свадьбу.

В том, что тихони.

В том, что Серый – партизан недоделанный, молчал, как рыба. А я – такая-сякая – ни разу у любимого на тренировке не была… Короче, еле сбежала, оставив мужа отбиваться от поздравлений. Но надолго в одиночестве меня не оставили – и двух минут не прошло, как в дамскую комнату впорхнула стайка из трёх девушек в таких же свитерах как у меня.

Я сразу было подумала, что это мои коллеги по несчастью. В смысле, жёны других хоккеистов. Но присмотревшись, сразу отбросила эту идею. С чего бы другим жёнам носить свитер с фамилией и номером моего мужа? Да и не были они на жён похожи, а вот на фанатеющих по известным хоккеистам школьниц – очень. К тому же у всех троих были разные кроссовки. Чтобы поддержать родной клуб, девчонки правые ноги обули в красные кроссовки, а левые – в жёлтые.

Сильно.

– О! – воскликнула первая, и я наконец смогла оторвать взгляд от их обуви. – Тебе кто на нашу тренировку приходить разрешил?

Окинув меня презрительным взглядом, она достала из миниатюрного рюкзачка пачку сигарет и, ловко выудив сигарету, закурила. Облако табачного дыма качнулось в мою сторону, и я, помахав перед носом рукой, заметила:

– На стадионе нельзя курить.

– Тебя спросить забыли, – хохотнула вторая девица, тоже закуривая. – В женском туалете сигнализация всё равно не работает. Так кто тебя привёл?

– Муж, – честно призналась я. – А вы бы всё-таки затушили сигареты, девочки.

Читать им лекции о вреде курения я не собиралась. Пусть им родители вливания делают. Я просто не хотела дышать этой отравой. Оборотни все табачный дым не уважают, а я так просто не переношу

– Валила бы ты отсюда, – веско предложила третья девица и мотнула головой в сторону двери. – Пока не наваляли. И чтоб мы тебя здесь, курица, больше не видели.

Они переглянулись и довольно закудахтали. Я, наверное, должна была обидеться или испугаться, а я обрадовалась. Мне этих девиц наглых сам Бог послал, не иначе.

– А если нет? – вкрадчиво поинтересовалась я.

– А если нет, – первая девица всё-таки затушила сигарету о край раковину и, швырнув окурок себе под ноги, шагнула ко мне. – То мы тебя тут…

Она осеклась и вдруг часто-часто заморгала, а потом зачем-то схватила меня за рукав свитера и жалобно пролепетала:

– Это что у тебя? Это клубный свитер?.. – Оглянулась на подруг. – Девочки, у неё свитер Серенького.

– Настоящий? – недоверчиво ахнули те. – Откуда?

Я открыла было рот, чтобы объяснить, но удерживающая меня за рукав фанатка догадалась сама.

– Муж, говоришь дал? – прошептала она. – Я же тебе все патлы повыдёргиваю, курица.

И бросилась на меня. Первая. Сама. Спасибо тебе, Боженька. Калечить я идиоток не стану, но пар спущу – надолго меня запомнят. Я одна с семерыми такими справилась бы, а с тремя так и подавно. И пусть кто-то скажет, что драка в женском туалете – это пошло и банально, но с каким же удовольствием я всыпала этим дурочкам!

И за сигареты, и за курицу, и, буду честной, за то, что жизнь моя покатилась под откос. А после всех процедур, по результату которых девицы мне торжественно поклялись, что больше никогда не станут курить ни на стадионе, ни в его окрестностях, я сдала нарушительниц ошалевшему от моего напора охраннику, и без особого желания потащилась к арене, где уже во всю шла тренировка.