Цветы нашей жизни - Мария Метлицкая

– Я человеком стал. Если тебя что-то не устраивает – твои проблемы! И мать мою оставь в покое! – Юрий понял, что разговора о детях не выйдет, что сейчас начнется ссора – тягостная и отвратительная. Будучи человеком неконфликтным, он разговор свернул – просто вышел из комнаты и в который раз с тоской осознал, что развод, видимо, неминуем. Надо решаться. Они никогда не будут друг друга уважать, никогда не смогут договориться. Так зачем же продолжать это мучение?

Конечно, если семья распадается, виноваты оба. И я нисколько не пытаюсь очернить Марго и оправдать Юрия. Да вообще речь о другом. О детях.

Дети с уходом отца затосковали всерьез. Особенно старший. Вадик был к Юрию очень привязан, подражал ему во всем. Он просто сходил с ума от того, что отец больше с ними не живет. А уж когда мать в порыве очередного приступа бешенства рассказала, что у Даши есть ребенок, приблизительно его ровесник, и что теперь папа будет играть, гулять, ходить в кино и клеить модельки с ним, а не с собственными детьми, вообще впал в депрессию – глаза все время были на мокром месте, он стал вялым, безразличным ко всему. Марго пробовала его растормошить, даже купила модель самолетика, но добилась обратного эффекта. Вадик выбросил коробку с моделью в мусор и зло зарыдал. К нему присоединился Игорек. Марго, которая и так была на взводе, сначала пыталась как-то успокоить детей, потом стала на них кричать, требовать чтобы они «немедленно прекратили этот кошмар», иначе «она за себя не отвечает», а потом и сама разрыдалась, сквозь слезы выкрикивая проклятия в адрес бывшего мужа, награждая его эпитетами, совсем неподходящими для детских ушей.

Она не могла справиться с эмоциями, а эмоций был целый клубок. Во-первых, уязвленное женское самолюбие: ей предпочли другую женщину; во‑вторых, она боялась, что материально станет жить труднее. И хотя Юрий исправно приносил деньги, Марго всем рассказывала, что он оставил ее с детьми «буквально без копейки». Мысль о том, что можно пойти поработать, ее ужасала: что, вот так – утром рано проснуться и бежать сломя голову «пахать на чужого дядю»? Ну уж нет!

И она стала шантажировать бывшего мужа. Не звала к телефону детей, когда он звонил, не открывала дверь, когда он приезжал, требуя денег. Несколько раз якобы случайно путала день, когда Юрий должен был приехать, и дети стояли у двери в ожидании отца, который и не подозревал о том, что происходит. Зато у Марго появлялся повод злобно сказать: «Забыл о вас ваш папочка». Со стороны это выглядело чудовищно: по сути, она продавала собственных сыновей. Но Марго смотрела на ситуацию иначе: она была уверена, что действует «во благо детей», что их отец «чудовище» и «должен понести наказание». Она не понимала, что, настраивая детей против их отца, расшатывает их психику. Заставляет их думать, что они не нужны Юрию, лишает их чувства защищенности.

Юрий действительно страдал: ну не судиться же с бывшей женой! Он пробовал договориться с ней по-хорошему, но это было невозможно – к телефону она не подходила, если же удавалось дозвониться с чужих мобильных, то говорила гадости, рыдала и швыряла трубку. Юрий пробовал разговаривать с тещей – та вела себя поспокойнее: слезами не заливалась, но тоже говорила гадости и обсуждать проблему не желала, разговора не получалось.

Мать Юрия очень скучала по внукам, звонила бывшей невестке, предлагала забирать Вадика и Игорька из школы, помогать с уроками, но Марго и слышать ее не желала – просто швыряла трубку.

И Юрий обратился в суд. Теперь у Марго не было другого выхода, кроме как исполнять предписание мирового судьи: не препятствовать общению детей с отцом определенное количество часов в месяц. Но общение это, особенно на первых порах, было донельзя тягостным. Вадим и Игорь выходили к отцу с таким видом, будто их в кандалах отправляют по этапу в острог. Никакого смеха, никаких шуток и душевных разговоров. Еще бы – мать изо дня в день внушала им, что отец их бросил, больше не любит, что он теперь все время проводит с чужой женщиной и ее ребенком, а о них скоро забудет. А что так добивается встреч с ними – так это чтобы насолить ей, бывшей жене. Мать ее не отставала, тоже не упуская случая внушить внукам, какой мерзавец и подлец их отец. В общем, «информационная война» велась по полной программе, и цель этой войны была достигнута.

Юрий страдал – он понимал, что теряет детей и сделать ничего не может. При этом он понимал, что может потерять жену, – Даша человек терпеливый, но любому терпению есть предел. Он в последнее время ходит мрачный, ни о чем толком думать не может, все из рук валится. О том, чтобы проводить выходные вместе – с Дашей, ее сыном и собственными сыновьями, и речи быть не может: Вадик и Игорек окончательно замкнутся, станет еще хуже.

О том, что чувствуют в этой ситуации сами Вадик и Игорек, никто не думал – ни окончательно потерявшая ощущение границ, буквально сходящая с ума от ревности и чувства уязвленного достоинства мать, ни отец, который метался между сыновьями и новой семьей и в буквальном смысле не понимал, как исправить ситуацию.

Дети стали разменной монетой, и та, и другая стороны забыли, что мальчики не трофеи в войне, а живые люди. У Игорька начался тик, Вадик перестал учиться, стал дерзить учителям. Марго то и дело вызывали в школу, она от беспомощности принималась орать на сына. Тот никак не реагировал, чем еще больше заводил мать, которая стала хвататься за ремень или полотенце.

И ни отцу, ни матери – людям, живущим в XXI веке, считающим себя образованными и цивилизованными, – не пришло в голову обратиться к детскому психологу. Эта мысль пришла Юриной матери. Когда она сказала сыну, что мальчиков надо отвести к специалисту, тот отмахнулся – дескать, отстань со своими глупостями. Видишь, не до того сейчас.

– Мама, ну какой психолог! Я сам себе психолог! Денег сейчас в обрез. Алименты все сжирают, мы с Дашей даже в свадебное путешествие толком не съездили. Надо ремонт делать. Не могу я сейчас себе это позволить.

Но мать не отставала. Была она женщиной мудрой, умела спокойно и целенаправленно добиваться своего.

– Сынок, – втолковывала она Юрию, – если у тебя болит зуб, ты ведь не сам его лечишь? Не привязываешь к двери ниточкой, чтобы вырвать? А идешь к врачу. И не думаешь, сколько это стоит, не пытаешься сэкономить. Твои дети сейчас больны. Им нужен специалист. Вы с Маргаритой только делаете им хуже. Важно, чтобы с ними поговорили.

– А я что делаю? – взрывался Юрий. – С утра до ночи разговариваю с ними. Только Марго тоже разговаривает. И теща, чтоб ей…

И только когда к уговорам подключилась Дарья, которой больше всего хотелось, чтобы этот ад в их с Юрием жизни закончился, он сдался. Первый сеанс провели тайком от Марго, потом психолог вызвал ее саму и смог убедить в том, что мальчикам необходима помощь.

Психолог работал с детьми долго, параллельно – с родителями. И результат появился – открытые военные действия между бывшими супругами сменились холодной войной, в которую дети почти не вовлекаются. Игорь и Вадим общаются с отцом и недавно съездили с ним в отпуск.

Марго, слава богу, «устроила личную жизнь». И кстати, с новым мужем она ведет себя совсем не так, как с Юрием. Она стала кроткой, веселой, всегда готова на компромисс. Ну, этот феномен известен всем еще по замечательному советскому фильму «Экипаж»: помните, героиня, стерва, которая замучила мужа и сына попреками, со вторым мужем стала домашней кошечкой, идеальной женой.