Лучшее в тебе - Эбби Глайнз

– Привет, – тихо сказала она. Было уже поздно, но я знал, что ребята еще у Брэйди.

– Ты что, спала? – спросил я.

– Нет. Я все еще сижу там, где ты видел меня в последний раз, – ответила она.

Я закрыл глаза и представил ее там, в окне. Погруженную в свои мысли. В одиночестве. Последние два года она провела так много времени наедине с собой. Не разговаривая с другими. Мне не хотелось об этом думать. Мысль о том, что Мэгги одна, причиняла мне боль. Я понимал это, но мне хотелось быть рядом с ней так же, как она была рядом со мной. Может быть, теперь я смогу стать тем другом, который ей нужен. Так же, как она стала моим.

– У тебя бывали моменты, когда ты не могла дышать? Когда боль была настолько сильной, что сдавливала горло и не отпускала?

– Да. Это называется паническая атака. У меня их было много. Но не случалось с тех пор, как я переехала сюда.

Значит, я не сошел с ума. Это нормально.

– Как ты с ними справлялась?

Мэгги вздохнула.

– Сначала я не знала, что делать. Однажды я даже потеряла сознание оттого, что не дышала. Но я научилась думать о том, что делает меня счастливой. Это подарило мне покой. Я не позволяла боли управлять мной. И тогда давление в горле ослабевало, и я снова могла дышать.

Она дала мне покой. Она была единственным человеком, который дарил мне покой в течение долгого времени.

– Ты боишься закрывать глаза по ночам? – спросил я Мэгги.

– Да. Потому что знаю, что будут сниться кошмары. Так всегда происходит.

– И я тоже. Боюсь, завтра он не проснется, – ответил я.

На мгновение она замолчала. Мы оба сидели и слушали дыхание друг друга. Как ни странно, этого оказалось достаточно.

– Когда-нибудь это случится, Уэст. И это будет невероятно тяжело. Но то, что ты можешь сделать сейчас, – это максимально использовать оставшееся время. Поговори с ним, даже если он не сможет ответить. Держи его за руку. Расскажи ему все, что считаешь нужным. Так что, когда он уйдет, ты ни о чем не будешь жалеть.

Мать украли у Мэгги без предупреждения. Отец совершил ужасный поступок. Мэгги потеряла все это просто так. Она была права. У меня есть время убедиться, что я ни о чем не жалею.

– Ты о чем-нибудь сожалеешь? – спросил я, уже зная ответ. Я слышал это в ее голосе.

– Да. О многом, – послышался ее мягкий ответ. Я не мог себе представить, чтобы у милой Мэгги существовали причины для сожалений. Она была доброй и нежной. Трудно себе представить, что она неидеальна.

– Я уверен, что ты была той дочерью, о которой мечтает каждая мать, – заверил я Мэгги. – Я знаю, что твои родители, должно быть, очень гордятся тобой.

Сначала она не ответила, и я испугался, что заставляю ее говорить об этом слишком много. Я сосредоточился на ее боли, чтобы забыть свою. Я был недостаточно осторожен.

– За два часа до смерти моей матери я сказала ей, что она разрушает мою жизнь, – сказала Мэгги и горько рассмеялась. – Потому что я хотела пойти на вечеринку, которую устраивала моя подруга в своем доме, и моя мать думала, что там не было надлежащего взрослого надзора. Я так сильно хотела уйти. Я думала, что если она не отпустит меня – это станет концом света. Самое худшее, что может случиться со мной. Если бы я только знала, что через два часа потеряю ее… Что я узнаю, каково на самом деле столкнуться с концом света.

Я закрыл глаза и почувствовал, как ее сожаления давят на меня, словно они принадлежат мне. Она была пятнадцатилетней девочкой, которая хотела вырасти. Она вела себя так же, как и все подростки. Черт возьми, у меня тоже бывали такие моменты. Это так чертовски несправедливо, что она потеряла свою мать, прежде чем смогла все понять. Прежде чем она смогла бы извиниться и все исправить.

– Она знала, что ты не это имела в виду, – сказал я Мэгги, понимая, что это не самые нужные слова. Но я не знал, как правильно ее поддержать.

– Надеюсь, что так. Но это всегда будет моим самым большим сожалением, – ответила она.

Мэгги

Я проснулась с телефоном на подушке. Потом я лежала и просто смотрела на него в течение нескольких минут. Вчера вечером я разговаривала с Уэстом больше трех часов. Пока не заснула. Слышать свой собственный голос, когда я знала, что Уэст нуждается в моей поддержке, было нетрудно. И все же мысль о том, чтобы поговорить с кем-то еще, приводила меня в ужас.

Я так долго думала, что если снова услышу свой голос, то забьюсь обратно в угол и буду безудержно кричать. Но этого не произошло. Я непринужденно разговаривала с Уэстом. Прошлой ночью я действительно говорила о вещах, о которых, как мне казалось, никогда больше не захочу говорить. И у меня не было приступа паники, я не свернулась калачиком и не заскулила.

Но была ли я готова разговаривать с другими людьми?

Нет. Я говорила им те слова, которые собиралась сказать. Я не хотела, чтобы они задавали мне такие вопросы, как Уэст. Я не хотела, чтобы они заставляли меня говорить в зале суда, где мне придется встретиться с отцом. С человеком, который никогда не упускал случая увидеть, как я радуюсь. Кто громче всех хлопал в ладоши на моем школьном спектакле, когда я вышла в образе медведя вместо Златовласки, которой действительно хотела быть. Который пел мне «с Днем Рождения» в костюме Супермена с тортом в виде комиксов «Марвел» в руках в тот год, когда я была одержима супергероями. Теперь этот человек был для меня мертв. Каждое хорошее воспоминание он превращал в плохое. Он стал кем-то другим. Это был кто-то другой. Кто-то, о ком я не могла говорить и кого не могла видеть.

Если я заговорю, люди захотят, чтобы я говорила о нем. О том, что я видела, что он сделал. О том, как он умолял меня простить его, когда я кричала, чтобы мама проснулась. А я не могла этого сделать. Я не была готова. Я сомневалась, что когда-нибудь смогу заговорить. Большую часть своей жизни я наблюдала, как он словесно, а иногда и физически оскорблял мою мать.

Потом он покупал ей украшения или цветы, снова и снова говорил нам обеим, как он нас обожает. При воспоминании о том, как он называл нас «мои девочки», у меня скрутило живот. Встав с кровати, я начала одеваться и прятать воспоминания, которые готовы были вырваться обратно из плотно закрытой коробки, в которой я их хранила.

Брэйди припарковал пикап перед школой, но вместо того чтобы выйти, он посмотрел на меня. Все утро я была погружена в свои мысли.

– Уэст был моим лучшим другом с самого детства. Я люблю его как брата. Меня бесит, что он прошел через все это с отцом в одиночку, но происходящее так похоже на него. Он не подпускает никого слишком близко. Он никогда не доверял людям. Но он всегда доверял мне. До этого момента. – Брэйди замолчал и тяжело вздохнул. – Он решил довериться тебе. Я думаю, Уэст честно говорит, что хочет просто быть твоим другом. Но я также беспокоюсь, что ты к нему привяжешься. Ты сама пережила много болезненных событий, Мэгги. Я не хочу, чтобы он воспользовался тобой. Он не собирается этого делать, но я боюсь, что он может это сделать. Пожалуйста, береги себя. Пойми, он нуждается в тебе прямо сейчас. Может быть, ему нужен кто-то, с кем можно поговорить. Но только не позволяй ему причинить тебе боль. Ладно?