Съедобная история человечества. Еда как она есть – от жертвоприношения до консервной банки - Том Стендейдж

Одна из причин, по которой специи кажутся такими экзотическими, – это их ассоциация с таинственными, далекими землями, подчас существовавшими лишь в вображении. Для ранних географов в Древнем мире, которые пытались собрать первые карты и описания мира, специи часто отмечали границы этих знаний. Страбон, например, представлял «индийскую страну–производителя корицы» лежащей «на краю обитаемого мира», за пределами которого земля была слишком горячей, чтобы люди могли там жить. Более того, лучше осведомленный автор периплов не имел ни малейшего представления о том, что происходило к востоку от устья Ганга. По его словам, там был большой остров, «последнее место обитаемого мира» (возможно, Суматра), после чего «море где-то заканчивалось». На севере была таинственная земля Тина (Китай), источник шелка и малабатрума (корицы).

Трейдеры и географы зависели друг от друга: торговцам нужны были карты, а географы нуждались в информации. Первые перед поездками посещали географов, а по возвращении делились с ними информацией. Зная, сколько дней понадобится, чтобы добраться из одного пункта в другой или имея представление о типичных маршрутах, а также пользуясь оценками расстояний, картографы создавали первые карты. Это был косвенный результат торговли специями и другими товарами. И именно поэтому так много информации о специях поступает от ранних географов. И хотя ни они, ни торговцы не хотели раскрывать все свои секреты, даже крупицы информации имели смысл для обеих сторон. Торговцы работали рука об руку с картографами, кульминацией чего была карта, составленная во II в. н. э. Птолемеем, римским математиком, астрономом и географом. Эта удивительно точная по современным стандартам карта легла в основу западной географии более чем на тысячу лет.

Взаимозависимость между географией и торговлей была отмечена самим Птолемеем, который заметил, что только благодаря торговле стало известно расположение Каменной башни, ключевого торгового поста на Шелковом пути в Китай. Он хорошо знал, что Земля – это сфера (это было установлено греческими философами за сотни лет до этого), и он мучился, как лучше представлять ее на плоской поверхности. Но в оценке размера окружности Земли Птолемей был не прав. Хотя Эратосфен, древнегреческий математик, вычислил окружность Земли за 400 лет до этого и пришел почти к правильному ответу. Расчеты Птолемея были на одну шестую меньше, поэтому он думал, что Евразийский континент простирается дальше, чем это было на самом деле. Такое завышение показателей было одним из факторов, которые позже повлияли на решение Христофора Колумба плыть на запад, чтобы найти Азию.

Птолемей, несмотря на имевшуюся информацию, считал, что Индийский океан – это замкнутое пространство и что до Атлантики можно добраться, обогнув южную оконечность Африки. (Геродот, рассказывая о финикийцах, совершивших плавание вокруг Африки около 600 г. до н. э., которое заняло около трех лет, обратил внимание на то, что они были очень удивлены странной сменой сезонов по мере их продвижения на юг.) Арабские географы в X в. поняли, что такое представление об Индийском океане ошибочно. Один из них, Аль-Бируни, писал о «щели между горами на южном побережье [Африки]. У каждого есть определенные доказательства этого сообщения, хотя никто не смог подтвердить лично». Информаторы Аль-Бируни были, несомненно, торговцами.

Религиозные верования дали повод для появления других видов информации, которая распространялась миссионерами, следовавшими по маршрутам, открытым торговцами. Одновременно и сами торговцы доносили свои убеждения до новых земель. Так, махаяна (одно из двух основных направлений буддизма) распространялся по торговым путям из Индии в Китай и Японию, а хинаяна (второе направление буддизма) – из Шри-Ланки в Бирму, Таиланд и Вьетнам. Согласно Писанию, апостол Фома проповедовал христианство на Малабарском берегу Индии в I в. н. э., приплыв на корабле торговца специями в Кранганор (современный Кодунгаллур) в 52 г. н. э. Но самым ярким был религиозный симбиоз торговли и ислама. Первоначальное распространение ислама от его места рождения на Аравийском полуострове носил военный характер. В течение ста лет после смерти пророка Мухаммеда в 632 г. его последователи завоевали всю Персию, Месопотамию, Палестину, Сирию, Египет и остальную часть северного африканского побережья и большую часть Испании. Но распространение ислама после 750 г. н. э. было тесно связано с торговлей: мусульманские торговцы выезжали за пределы арабского мира и несли в другие страны свою религию.

Арабские торговые кварталы в иностранных портах быстро приняли ислам. Африканские государства, которые торговали с мусульманским миром через Сахару (например, Гана и Мали), были обращены в новую веру между X и XII вв. Ислам распространяется также вдоль торговых путей в городах восточного побережья Африки. И конечно же, по маршрутам следования специй вдоль западного побережья Индии и за ее пределами. К VIII в. арабские торговцы добрались до Китая, чтобы торговать в Кантоне. Прямая торговля, облегченная политическим объединением, вызвала распространение ислама на западе и появление династии Тан в Китае – на востоке, что было особенно опасным для путешествий. Персидский писатель Бузург ибн Шахрияр в качестве примера приводит рассказ о легендарном мореплавателе капитане Абхаре, который совершил семь плаваний в Китай и единственный из всех, кто был на корабле, чудом выжил после кораблекрушения.

Это тот самый безбашенный период, изображенный в сказках о Синдбаде, великом мореходе, который богатым возвращался домой, проматывал добычу и отправлялся в путь снова. Сказки Синдбада основаны на реальных приключениях арабских торговцев, которые курсировали по Индийскому океану. Прямая торговля с Китаем закончилось в 878 г., когда повстанцы выступили против династии Тан, захватили Кантон и убили тысячи иностранцев. После этого торговцы из Аравии доходили только до Индии или юго-востока Азии и встречались с китайскими купцами там. Но ислам продолжал распространяться по торговым путям и в конце концов пустил корни вокруг Индийского океана, достигнув Суматры в XIII в. и островов специй – Молуккских островов – в XV в.

Торговля и ислам оказались очень совместимы. В то время профессия торговца считалась почетной – не в последнюю очередь потому, что сам Мухаммед совершил несколько поездок в Сирию по сухопутным маршрутам, которые использовались в том числе для доставки специй из Индии в Средиземноморье. По мере распространения ислама общий язык, культура, законы и обычаи мусульманского мира подготовили питательную среду, пригодную для процветания торговли. К тому же приезжие торговцы-мусульмане предпочитали вести бизнес с единоверцами. Способствовало этому также землячество, когда один крупный торговый центр мотивировал ближайшие города региона не игнорировать мусульманские законы и арабский язык. Венецианский исследователь Марко Поло, посетив Суматру в конце XIII в., отметил, что северо-восточная оконечность острова «так часто посещается сарацинскими [арабскими] купцами, что они [превратили] туземцев в последователей Магомета». Даже если некоторые купцы поначалу обратились в ислам, исходя из коммерческой целесообразности, то довольно скоро их потомки стали искренними приверженцами новой религии. Таким образом, торговля продвигала ислам, а ислам продвигал торговлю. Заметим, что в конце XX в. больше всего мусульман находилось в Индонезии и Китае, хотя обе страны были далеко за пределами агрессивного военного влияния этой религии.