Возможно, это любовь - Маргарет Малькольм

— Грег, почему Мэллардс так изменилась? — внезапно спросила Селия.

— Деревня или наша ферма?

— Деревня, но ведь они зависят друг от друга…

— Да, в некоторой степени. Нашим главным врагом являются наводнения и соль, которая остается после них. Когда мы окажемся в поле, вы увидете устье реки. Когда вода поднимается, нас затапливает. Здесь везде болотистая местность.

— Но разве ничего нельзя сделать? Я где-то в газете читала о системе оттока воды…

— Сделано уже много, но предстоит еще больше. — Грег указал налево. — Когда я был мальчиком, там было Ивовое болото. Для мальчишек это был рай. Там я подстрелил своего первого бекаса и собрал целую коллекцию яиц водяной птицы. Правда, надо было опасаться гадюк, но это только раззадоривало. — Грег замолчал, Селия догадалась, что он вернулся в те беззаботные дни детства, и ощутила внезапный прилив жалости. Он вздохнул и продолжил: — Теперь там не найдете птичьих гнезд и тростника. Болото осушили. Это неплохо, я с нетерпением жду, когда наступит очередь Мэллардс. Но такое впечатление, что великан оставил на земле гигантский шрам на месте, где был настоящий рай для мальчишек! — Внезапно Грег заметил присутствие Селии и коротко рассмеялся. — Немного сентиментальности, которую вы от меня иногда услышите, — заметил он.

Селия промолчала, и Грег снова заговорил:

— В старину здесь было много контрабандистов. Кружева, спиртное, вино. Полагаю, к этому все приложили руку. Конечно, официально дворянство должно было игнорировать происходящее, но некоторое время назад у мистера Уикема были сложности с поместьем, и ему пришлось перестраивать стену подвала. К его удивлению, там обнаружился еще один подвал. В нем было полно бренди, и будьте уверены: за него не заплатили ни гроша пошлины. Думаю, это проделки его прадеда. Того самого, кто на спор взялся вести дилижанс в Лондон, по пути сделал предложение одной из женщин-пассажирок и женился на ней, как только они прибыли в столицу.

Селия засмеялась: старые предания очаровали ее, и Грег, искоса глядя на нее, заметил аккуратную рубашку с открытым воротом, хорошо сшитые бриджи для верховой езды, гладкие, блестящие волосы и неожиданно спросил:

— Вы много ездили верхом? Похоже, вы чувствуете себя в седле как рыба в воде.

— Я научилась еще в детстве. Потом у меня какое-то время не было практики, но в Лондоне я снова этим занялась. — Селия чуть не выдала себя и не сказала, «когда я работала в больнице». Она вспомнила, как другие девушки считали ее ненормальной, потому что после каждого ночного дежурства она ездила верхом в ближайшем парке.

Селии хотелось бы, чтобы Грег забыл этот разговор хотя бы на это утро. Было что-то волшебное в свежем соленом воздухе, и, странно, казалось, что именно Грег создал это волшебство.

Они смотрели на красный парус береговой баржи, скользящей по поверхности воды между болотами в летнем мареве.

Внезапно Грег поторопил:

— Едем, если вы хотите увидеть все.

Селия не сомневалась, Грег тоже наслаждается этим волшебным утром, и подумала, что он просто боится показать свою чувствительность. Он считает это слабостью.

Селия не могла запомнить всего, о чем они говорили, но поняла, что нет ни одной вещи, о которой Грег не был бы осведомлен. Она вспомнила слова Вина: «Грег продал свою душу Мэллардс», — но теперь они не пугали ее. Наоборот, его преданная любовь к земле, на которой он родился, очень нравилась ей. Вздрогнув, Селия вспомнила об Эдите. Неужели это правда и они действительно собираются пожениться? Возможно. Грег не собирался обсуждать свои личные дела, пока все не решится. Но любил ли он Эдиту? Или просто понимал, что ее деньги могут помочь Мэллардс? Это была ужасная мысль, оскверняющая чистоту летнего утра, и Селия решительно отбросила ее. Она будет наслаждаться своим счастьем, чувствуя, что сможет разделить любовь Грега к его родине.

Селия с удивлением думала, что они никогда прежде так хорошо не ладили, и восхищалась безмолвным взаимопониманием между ними. Впервые со времени их встречи Грег говорил с ней свободно и непринужденно. Не осталось и следа от его обычных враждебности и презрения. Если бы это длилось вечно! Возможно, с надеждой подумала Селия, так оно и будет, если она сама сделает все, что в ее силах. Несмотря на его уверения в том, что они никогда не станут друзьями, она сможет преодолеть отчуждение, если будет терпеливой и если ей поможет Вин.

Действительно, в словах Вина была частица правды. Все годы войны Грег оставался единственным хозяином фермы. Неудивительно, что он привык к полному подчинению других людей, зачастую забывая о правах своего брата.

Грег взглянул на часы:

— Пора возвращаться. Мы поедем мимо сеновала. Хочу посмотреть, как у них дела.

Обратно они ехали молча, и путь не отнял много времени. Стало очевидно, что за время их отсутствия почти вся работа была сделана, и неопытный взгляд Селии восхищался золотистыми стогами свежего сена. Ей казалось, что они похожи на маленькие сияющие домики без окон. Она уже было собиралась поделиться своими впечатлениями с Грегом, но замерла от ужаса. Его лицо было искажено гневом, он пришпорил лошадь и направился к Вину.

— Что, черт возьми, это такое? — заорал он. — Разве я не просил тебя ставить стога подальше один от другого? Идиот, если один из них загорится, то пламя перекинется и на другие и мы не сможем его остановить! Я должен был догадаться, что тебя нельзя оставить без присмотра и на пять минут.

На мгновение Селия прикрыла глаза, чтобы не видеть происходящего. Ярость Грега, гнев Вина, любопытные, осуждающие взгляды работников. Она тронула бок своей маленькой кобылки каблуком и поехала во двор. Очарование утра было уничтожено.

Когда дочь Роджера Уикема проходила мимо открытой двери его кабинета, он окликнул ее:

— Эдита! Иди сюда, ты мне нужна.

Она на мгновение остановилась и нехотя ответила:

— Не сейчас, отец. Мне нужно кое-что сделать.

— Сейчас же! — твердо приказал он.

Эдита вошла в большую солнечную комнату, понимая, что спорить бесполезно.

— Что? — сухо спросила она.

Отец стоял у открытого окна, глядя в сторону Мэллардс:

— Что там вчера случилось на ферме? — спросил он, не оборачиваясь.

На лице Эдиты отразилось раздражение. Она знала, как быстро сплетни доходят до деревни, но надеялась, что эта не достигнет ушей ее отца.

— Ничего особенного, — равнодушно ответила она.

Роджер повернулся к ней:

— Я хочу все знать. Так что не тяни время.

Эдита пожала плечами:

— Грег рассердился, потому что Вин поставил стога сена слишком близко, — коротко ответила она. — Он опасается пожара.

— Это естественно. И все?