Я сам похороню своих мертвых - Джеймс Хедли Чейз

Услышав, как стукнула дверь лифта, человек быстро оглянулся. Ему было лет шестьдесят, лицо его было бледное, усталое, редкие усы свисали вниз. Он бросил на Леона испуганный взгляд и снова постучал в дверь, пробуя повернуть ручку. Увидев, что она заперта, в недоумении отступил на шаг.

– Салют, старина, – Леон подошел к нему. – Вы меня искали?

Вздрогнув, человек отшатнулся.

– Благодарю, но я ищу не вас. Я пришел к мистеру Инглишу. Я думаю, его там нет. Но это неважно, я могу и позже.

– Может быть, я смогу быть вам полезен, – сказал Леон. – Теперь я занимаюсь делами Инглиша. – Он вынул ключ из кармана и открыл дверь. – Заходите.

– Не стоит, – начал отказываться посетитель, и в его утомленных глазах промелькнуло беспокойство. – Мне нужно повидать мистера Инглиша лично.

Сообщив это, он быстро повернулся и чуть ли не бегом направился к лестнице.

Леон сначала хотел задержать его, но, вспомнив о микрофоне в кабинете, решил, что лучше поговорить с ним в другом месте. И поспешил к лифту.

Очутившись в холле, он прислушался к торопливым шагам на лестнице – неизвестный посетитель был уже на втором этаже. Леон выскочил наружу и спрятался в подъезде напротив.

Человек появился почти сразу и, шаркая ногами, двинулся вверх по улице. Леон последовал за ним. Он видел, как человек нерешительно потоптался перед маленьким кафе, но, пошарив в своих карманах, все же зашел.

Леон заглянул в широкую витрину. В зале было трое или четверо посетителей. Интересующий его человек сидел за одним из столиков в глубине.

Леон вошел.

Человек поднял глаза, но, казалось, не узнал его. Нахмурив брови, с отсутствующим выражением на лице, он машинально помешивал в чашечке кофе.

Леон огляделся. Девица за стойкой читала книгу. Два типа пили за столом около двери, еще один, прикрывшись газетой, сидел как раз напротив пожилого человека, приходившего к Инглишу.

Леон устроился в стороне. Интересующий его человечек поднял глаза и позеленел. Он было привстал, потом снова упал на стул, расплескав кофе.

– Не расстраивайтесь так, – с улыбкой сказал Леон. – Я не собираюсь вас есть.

Он повернулся к буфетчице.

– Принесите мне соку, моя прелесть, и немного кофе.

Девица наполнила чашку и чуть ли не бросила ее перед Леоном.

– Я должна вам заметить, что руковожу лучшим кафе в этом районе, – неожиданно рассердилась она, – и если вам здесь не нравится, идите в другое место.

– Спасибо, мой ангел, – сказал Леон, адресовав ей ленивую улыбку. – Я всегда буду помнить это!

Девица возмущенно покачала головой и вернулась за стойку, откуда продолжала бросать на него гневные взгляды.

– Никакого чувства юмора, – обратился Леон к своему соседу. – В сущности, нельзя же заставить всех смеяться? Почему вы хотели видеть Инглиша?

Человек провел языком по сухим губам.

– Послушайте, – с не присущей ему агрессивностью заговорил он, – вы не имеете права следить за мной. Мистер Инглиш и я связаны личным делом. Это не касается никого, и вас в том числе.

– Напротив, это меня касается. Я руковожу теперь агентством. Инглиша больше нет.

Человек удивленно смотрел на него.

– Я этого не знал, – пробормотал он, – но мне нечего вам сказать.

– А мне есть, – возразил Леон, рассматривая кофе. – Теперь я хозяин. Так в чем дело?

– Значит, вы теперь будете получать деньги?

– Сколько раз я должен повторять вам это? – Леон начал терять терпение. – Вы хотите, чтобы я написал поэму и вы выучили ее наизусть?

– Но где же мистер Инглиш?

– Он отправился туда, где другой климат. Вы что, собираетесь водить меня за нос, хотите, чтобы я рассердился?

– Нет, конечно, – сдался мужчина. – Я не знал. – Он вынул из кармана грязный конверт и подвинул его по столу Леону. – Вот. Теперь мне нужно уходить.

– Сидите, – приказал Леон, взяв конверт с надписью: «От Джо Хенесси 10 долларов». – Это вы – Хенесси?

Человек кивнул головой.

Леон вскрыл конверт и вынул оттуда две купюры по пять долларов. Долго смотрел на Хенесси, наконец, спросил:

– А к чему относятся эти деньги?

– Я не понимаю, разве что-то не так?

– Может быть. Почему вы мне их даете?

Лицо Хенесси покрылось потом.

– Верните мне деньги, – попросил он. – Я сразу понял, что вы фазан. Отдайте!

Леон придвинул к нему конверт:

– Не расстраивайтесь, мне они не нужны. Просто я хочу знать, почему вы принесли деньги. Судя по вашему виду, нельзя сказать, что вы можете позволить себе роскошь выбросить десять долларов.

– Нет, конечно, – с горечью проговорил Хенесси. – Он смотрел на купюры, лежащие перед ним на столе, не трогая их. – Я не хочу ничего говорить, я вас не знаю. – Он встал.

– Осторожнее, – сказал ему Леон, показывая на свою карточку. – Вот кто я такой, старина, и я смогу вам помочь, если вы захотите.

– Коп, – напряженно произнес Хенесси, посмотрев на карточку. – Нет, спасибо, вы ничего не сможете сделать. Я ухожу.

– Не спешите, – Леон нагнулся к нему и продолжил: – Инглиш мертв. Он покончил с собой три дня назад. Вы не читаете газет?

Хенесси весь сжался, его кулаки сомкнулись, рот раскрылся.

– Я вам не верю!

– Ничего не могу поделать. Это было во всех газетах, – немного повернувшись, он увидел кипу газет на одном из столиков. – Может быть, в одной из них написано про это.

Он встал, перелистал газеты и, найдя то, что искал, принес одну из них Хенесси, потом сел на место.

Хенесси прочитал заметку, воздух со свистом вырвался из его груди. Горечь в его глазах исчезла, словно с затемненного окна сняли шторы.

– Итак, он действительно мертв, – вполголоса проговорил он. – Я никогда бы в это не поверил. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– Он в самом деле умер. Теперь послушайте меня. Я провожу следствие. Вы можете мне помочь. Почему вы платили ему?

Хенесси немного поколебался и опустил голову.

– Это не может быть для вас интересным, мистер, – сказал он. – Чем меньше об этом говорить, тем лучше. Теперь мне нужно уйти.

– Одну минуту, – Леон был настойчив. – Вы хотите, чтобы я отвел вас в комиссариат? Вас могут назначить свидетелем. Вы сделаете лучше, если поговорите со мной. Инглиш убит.

Хенесси снова позеленел.

– Тут написано, что это самоубийство, – ткнул он пальцем в газету.

– Не имеет значения, что они пишут. Я вам говорю, что это было убийство. Почему вы давали ему деньги?