Черный дождь. Книга 3 - Артём Скороходов

Я открыл глаза. Как-то всё проще и мягче в этот раз.

— Продолжим. «Поглотители». Тут всё просто. Всё должно стать Йорхотепом. Всё должно перестать быть собой и стать Великим. Эти ребята самые радикальные. Не приведи судьба вам с ними пересечься. Они тащат в Котлован всё до чего могут дотянутся. Иногда доходит просто до глупостей. Они, к счастью, немногочисленны, но пожалуй самые бесстрашные и опасные. С ними нещадно воюет Двор. Чем управлять потом, если эти идиоты хотят всё уничтожить и стать одним большим Йорхотепом?

— Вплоть до самоубийств?

— О да. Больше всего добровольно уходят Котлован именно Поглотители. Но это не приветствуется у них, до тех пор пока еще есть кто-то кого можно пожертвовать.

— Шептуны?

— Они. До прибытия сюда, это был военизированный религиозный орден. Они отказались от старой веры и приняли новую. Эти господа добровольно взвалили на себя тяжелую ношу инквизиции, тайной полиции и священников. Они рыщут по городу в поисках еретиков. Находят. Вытягивают из них всё, что можно и остатки жертвуют. Искренне ненавидят Механистов, но в открытую не выступают. В городе идет негласное, но ожесточенное соревнование. Кто же из этих групп сделает больше для Великой Стройки? Кого приблизит Йорхотеп, когда проснется?

— И кто побеждает?

— Никто не знает. Но все очень стараются.

— Я понял. На самом деле интересно. Но насчет искр…

— Аргон сейчас принесет. Не переживайте. И я вам предложу очень хорошую цену за них. Но при одном условии. Вы мне расскажете про Бездну.

— Боюсь тут я вам мало чем помогу. Я сам с ними столкнулся только несколько дней назад.

— Они появились не так давно, — после небольшой паузы сказал робот. — Быстро начали набирать сторонников, откуда-то у них появились деньги. Остальные группы пока не замечают их опасности. Но судя по скорости с которой они получают влияние, я очень опасаюсь, что Бездна уже в ближайшее время может вломится в Большую Четверку. И самое главное, я не понимаю их целей. Чего они хотят?

— Извините, как мне вас можно называть? Потрошитель? Хорошо. Но к какую фракцию поддерживаете вы?

— Никакую. И все. Мой интерес простой. У меня серьезный бизнес. И я не хочу, чтобы он пострадал. Мне всё равно кто из них победит. Ну пожалуй, кроме Поглотителей. Впрочем, мне кажется, что мою скромную персону «поглотят» в последнюю очередь, что, в принципе, меня устраивает. Скажем так. Если вдруг, под тенью от тысячи пальцев Йорхотепа окажется Бездна, я бы хотел, чтобы ко мне отнеслись с должной симпатией. Поэтому я готов вам помочь. Вы можете передать эти слова?

Мне выскочило задание о послании Бездне. Я согласился. Ну, а почему нет? В комнату вошел дворецкий и, с небольшим поклоном, положил на стол маленький кожаный мешочек.

— Шесть искр, как вы и просили, — подвигая его ко мне сказал Потрошитель.

— Спасибо. Сколько с меня?

— Принесите мне солнечный свет.

— Простите?

Робот взял с полки металлический куб, размером голову зубана и протянул мне.

— Это ловушка для света. Так вышло, что Йорхотеп не любит Солнца. На данном этапе оно для него смертельно. Потом, когда он окончательно проснется, свет для него станет просто неприятным. Поэтому сверху, на поверхности океана, над Счастьем, никогда не бывает ясной погоды. Вы же много путешествуете? Вот и прекрасно. Как увидите Солнце, откроете ловушку, а потом привезете ее мне.

— Звучит не сложно.

— Вы согласны?

— Согласен.

— Повторю. Великий не любит Солнца, ввоз света в Счастье запрещен.

— Может возьмете деньгами? Так будет проще.

— Давайте лучше свет, — глаза Потрошителя сверкнули. — Заверните ловушку в прорезиненную ткань или обложите чем-нибудь пахучим, чтобы ищейки не учуяли. Так его и доставляют.

— Хорошо. Будет вам свет.

Сделка зафиксирована

— А можно узнать зачем он вам?

— Не стоит, друг мой.

* * *

Фифк бодро шлепал по мостовой в ботинках не по размеру. Вообще непонятно, конечно, зачем он заматывается в плащ, штаны. Кепку эту драную нацепил. Неужели без обуви и человеческой одежды не было бы более удобно?

Темные улочки, бледные люди. Людей становилось всё больше, фонари стояли все чаще и давали всё больше света.

Район Гант

Уровень безопасности: зеленый

Мы как будто попали в другой мир. Много людей, дурманящие запахи из кофеен. То тут то там у прохожих попадалась дорогая одежда ярких цветов. Люди конечно выглядели немного болезненно, но были явно веселее и активнее.

— Эй, Бисто, ты куда! Фифк тормози!

Робот ничего не говоря спрыгнул с движущегося кэба и решительно, как будто вколачивая сваи, затопал в сторону рыночной площади. Глаза его вспыхивали мрачными багровыми оттенками. Я спрыгнул и побежал за ним.

Тут был участок где продавали пленников. Люди, роботы, полу-акулы, кальмары. Все были прикованы тяжелыми чугунными цепями к специальным кольцам, вделанным в стены. Некоторые из рабов провожали капрала безразличным взглядом. К Бисто подскочил продавец в лазурном одеянии:

— Уважаемый, кого-то хотите приобрести?

Капрал, не обращая ни на кого внимания, шел к одному из прикованных людей. Старый, совсем седой тот сидел прямо на камнях площади, понуро опустив голову. Робот приставил карабин к его голове и пророкотал:

— Где Бернард? Отвечай, мерде!

К нему подбежал продавец:

— Вы что творите!? Охрана!

— В Лазурном квартале, — тихим, усталым голосом ответил старик, поднял голову и уперевшись лбом в ствол карабина. — Фокс хаус… Стреляй.

Из-за прилавков вышли два здоровых головореза в черных жилетах и цветастых рубахах. Я положил руку на приклад обреза. Но тут глаза Бисто вдруг перестали мерцать. Он опустил карабин.

— Та-а-ак, — сказал один громила.

— Чё такое? — сказал второй.

— Извините, я ошибся, — у Бисто поникли плечи, он как-то весь сдулся и, не оглядываясь, пошел назад к кэбу.

— Ты штоли!? — грозно рыкнул первый громила, почему-то обращаясь ко мне.

Драка! Ура! — заявила Девятка.

Тушкан у меня на плече встопорщился.

— Всё в порядке, господа, охранники! — продавец влез между мной и головорезами. — Всем спасибо! Вы у нас самые замечательные! Всё в порядке!

— Ну смотри тут, — пробасил второй. Они развернулись и ушли назад.

— Извините за недоразумение, — начал виться вокруг меня торговец. — Что уже присмотрели себе кого-нибудь?