Пандемия. Всемирная история смертельных вирусов - Соня Шах

Заразиться чем-нибудь в самолете боятся многие, однако в действительности во время самого полета без особых помех распространяется лишь определенный подтип патогенов. Патогены, которые передаются через непосредственный контакт – как ВИЧ или Эбола, – не склонны размножаться за время перелета. В первый год начавшейся в 2014-м эпидемии в Западной Африке самолетом путешествовали всего двое зараженных вирусом Эбола, и ни тот, ни другой не заразили никого во время рейса{121}. (Передающиеся в ходе непосредственного контакта патогены вроде Эболы гораздо лучше приспособлены к распространению через погребальные обряды, когда происходит церемониальное омовение зараженного мертвого тела, и в учреждениях здравоохранения, где медики совершают массу манипуляций с зараженными пациентами. Оба фактора во многом способствовали развитию эпидемии Эболы в 2014 году.) Патогены, распространяющиеся от человека к человеку через переносчиков (например, комаров, как вирус Западного Нила и лихорадка денге), тоже нечасто выдерживают перелеты. В холодном и сухом воздухе современных самолетных салонов комары-переносчики выживают плохо.

Зато как нельзя лучше приспособлены к распространению в полете респираторные патогены вроде атипичной пневмонии. Передаваясь воздушно-капельным путем во время кашля, чихания или в распыленном виде, в форме повисающей в воздухе взвеси из микроскопических капель, они способны за время от взлета до посадки рассеять инфекцию от одного зараженного на весь салон. Не таким заметным, но не менее мощным фактором распространения инфекции через воздушные перелеты служит усиление мобильности зараженных носителей, для которых из-за ослабленности организма другие способы транспортировки были бы непригодны. К этой категории относятся, например, хирургические больные, вклад которых в глобальное распространение инфекционных патогенов прежде был минимальным. После операции человек обычно считался нетранспортабельным. Сегодня все иначе. Люди путешествуют по свету после недавнего хирургического вмешательства, перенося патогены из операционных с одной части земного шара в другую.

Каждый год сотни тысяч так называемых медицинских туристов из США, Европы, Ближнего Востока и других регионов прилетают на операции в Индию. Благодаря рыночным реформам начала 1990-х, обеспечившим несколько десятилетий 8 %-ного ежегодного прироста индийской экономики, современные частные больницы в Индии ничуть не уступают западным. Но, поскольку в целом для страны по-прежнему характерны бедность и мизерные зарплаты, это (наряду с некоторыми другими факторами) позволяет поддерживать просто смешные цены на лечение в этих больницах. Поэтому в Индию валом валят иностранцы, рассчитывающие на недорогую трансплантацию органа, замену коленного сустава или операцию на сердце{122}.

Такого поворота событий никто не мог вообразить даже в относительно недавних 1980-х, когда в Индии еще царил экономический застой, и семьи вроде моей летали в гости к индийской родне с полным аптечным арсеналом, чтобы в случае чего не пришлось полагаться на сомнительное местное здравоохранение. Индийцы, которые могли себе такое позволить, за высокотехнологичным медицинским обслуживанием отправлялись в Нью-Йорк или Лондон.

Аэропорты в индийских городах тогда были обшарпанными ангарами, залитыми флуоресцентным светом, где к каждому выходящему кидалась стая поджарых усатых молодых людей в туго застегнутых под горло рубашках, наперебой предлагая такси, а отбывающие, крепко зажав в руках билеты, толпились большими разновозрастными семьями. В постоянно засоренные и протекающие туалеты старались по возможности не заходить. Нынешний международный аэропорт имени Индиры Ганди в Дели – это ослепительное сооружение с современными кафе, цветными абстрактными панно на стенах и движущимися дорожками, на которых плывут по длинным залам и переходам стильные молодые бизнесмены с неизменными телефонами и планшетами в руках. В мой очередной приезд туда в 2012 году на глаза то и дело попадались указатели на больницу Medanta – одну из множества новехоньких частных клиник в корпоративной собственности, которые обслуживают медицинских туристов и расположены в шаговой доступности от зоны получения багажа{123}.

Пятнадцать процентов пациентов Medanta прибывают на операцию из-за океана, поскольку в Индии она обойдется им в пять раз дешевле, чем на Западе, как утверждает пресс-служба больницы. Расположена она в пяти минутах езды от аэропорта – современное стеклянное здание в окружении зеленых садов за высокими коваными воротами, отсекающими его от прежнего уклада, который, впрочем, не сдает позиций: прямо рядом с воротами уличные торговцы продают свежевыжатые соки с облепленных мухами деревянных тележек, а рабочие, рассевшись на корточках вокруг дымного костра, готовят немудреный обед. Внутри больница напоминает музей – высокие потолки, беломраморные полы, огромные стены из матового стекла.

За одной из стеклянных дверей скрывается зал ожидания для медицинских туристов и их родственников. Из индийцев здесь только персонал, остальные – из Восточной Азии, с Ближнего Востока, из стран Запада, прямо из аэропорта, даже пленку с багажа еще не размотали. Откинувшись на черных кожаных диванах, они потягивают бесплатные горячие напитки и смотрят передачи на плоских телевизорах. Организацией программ лечения занимается отдел по работе с иностранными пациентами – он же помогает с получением визы, обеспечивает трансфер из аэропорта, проживание в гостинице и экскурсии в реабилитационный период. Предоставляют даже консьерж-услуги – заказ столика в ресторане и проведение досуга{124}.

Но каким бы комфортом ни окружали медицинских туристов в больнице, на операционном столе их внутренние ткани мгновенно соприкасаются с уникальной микробной средой Дели, и все микробы, которые проникнут в их организм во время процедур, они повезут домой. Хирургические пациенты особенно уязвимы для инфекционных патогенов. Скальпель хирурга пробивает защитную оболочку кожи, отделяющую внутренние ткани и органы от внешней среды, и тем самым дает возможность армии микробов, живущих на поверхности кожи, в воздухе над койкой, на хирургических инструментах и других объектах, оказывающихся в непосредственной близости к открытой ране, проникнуть внутрь. Даже самая тщательная стерилизация зачастую бессильна. Проникшие внутрь микроорганизмы имеют все шансы размножиться, поскольку сама операция, не говоря уже о предшествующем ей состоянии, как правило, угнетает иммунную систему пациента.

Заражаемость в больницах типа Medanta примерно такая же или ниже, чем в больницах США, однако сами возбудители инфекций отличаются. Во-первых, большинство бактерий в индийских больницах – грамотрицательные, т. е. заключены в крепкую внешнюю оболочку, повышающую устойчивость к антибиотикам и антисептикам, в отличие от грамположительных штаммов, преобладающих в западных больницах. (Термин обязан своим происхождением Гансу Христиану Граму, разработавшему способ выявления принадлежности бактерий к одной из двух разновидностей.) Во-вторых, поскольку Индия сильно страдает от бактериальных болезней – диарея и туберкулез ежегодно уносят примерно миллион жизней – и не регулирует применение антибиотиков (они продаются без рецепта по всей стране), многие бактериальные патогены в Индии для антибиотиков неуязвимы. Если в Соединенных Штатах устойчивостью к воздействию распространенных антибиотиков обладают 20 % больничных инфекций, то в Индии – больше половины{125}.