Агент Тартара - Борис Иванов

И население всех этих Миров, из которых Тридцать Три умудрились-таки найти общий язык и образовать Федерацию, учету и контролю поддавалось довольно слабо. И речи не было о том, чтобы как-то организовать подобие переписи и паспортизации в неполной дюжине Блудных Миров, так и не пожелавших в Федерацию входить вообще. А в самой этой наследнице Империи мирно уживались цивилизации настолько разные, что учет и контроль для каждой из них становился «вещью в себе». Тут были и законопослушная Малая Колония Квеста, и никому, кроме своих рехнувшихся, вечно воюющих императоров-киборгов, не подвластный Харур, и патриархальная Прерия-2, и «матернальная республика» Химеры. И был еще прошедший через пламя атомной смерти Чур...

Ко всему добавился фактор быстрой миграции населения Обитаемого Космоса. Этот феномен сопровождал «второе пришествие» землян в заброшенные было колонии. С тех примерно пор, благодаря подешевевшей энергетике и повсеместному распространению технологий подпространственной связи и транспорта, любой среднеобеспеченный житель Обитаемого Космоса стал способен хотя бы раз в жизни перебраться в другой конец федерации. И хотя далеко не всех ее граждан тянуло в странствия, уследить, кто же все-таки в путь тронулся, стало теперь вообще делом невозможным.

— Все это было бы не столь страшно, — продолжал Горский, имея в виду все эти плачевные для любого порядочного чиновника обстоятельства, — если бы никого, кроме нас, — людей, пришедших с Земли, — в Обитаемом Космосе не было...

— Так... — Капитан откинулся в кресле. — Сейчас вы будете мне говорить, что Инферна отторгла у Федерации целый Мир, а корри уже начали селиться в пределах Солнечной системы...

— Речь не идет об этих двух цивилизациях... С корри мы, как видите, прекрасно ладим, а ранарари с Инферны слишком малочисленны, чтобы видеть в них серьезную угрозу. Другое дело — Чур, Прерия... Там мы сталкиваемся с э-э... с противником иного рода... Вы ведь должны были читать некоторые циркуляры, капитан... Секретные инструкции Спецакадемии относительно возможности проникновения на борт кораблей, совершающих подпространственные переходы, неких «гостей»... Предположительно — биороботов. Гостей из Тартара.

Капитану эти циркуляры и инструкции читать приходилось. Капитану огромного космокрейсера вообще приходится читать массу всякой чуши. Реагировать на нее и о принятых мерах рапортовать по инстанции. Не все знают про эту сторону жизни «отважных космических воинов». Но, будучи трезвым реалистом, он считал гораздо более вероятным то, что все эти биороботы, «зомби» и «тени» порождены не таинственными обитателями запредельного и мифического Тартара, а затуманенными мозгами сотрудников Академии Специальных Исследований, которым для того, чтобы оправдать свои повышенные оклады, приходится придумывать по пять новых кошмарных «угроз человечеству» в квартал. Истинную угрозу, по его, капитана Манцева, мнению, для этого, Человечества представляли только самые обыкновенные дурни, составляющие значительную его часть. Пока что во всем населенном Космосе людям приходилось сражаться только с себе подобными.

— Значит, ожидается нашествие из подпространства? — осведомился он с некоторым унынием.

— Есть основания думать, что оно, в некотором смысле, уже началось, капитан...

Горский сморщился, словно взяв под язык совсем несладкую пилюлю.

— Я перехожу к изложению секретных данных. Включите вашу «шарманку», Федор Павлович...

Манцев откашлялся, чтобы означить свое отношение к совершенно излишним, по его мнению, мерам безопасности, и повернул тумблер на панели системы блокировки подслушивания.

— Так вот, капитан, те самые биороботы «не нашего производства» — вовсе не выдумка перестраховщиков. Их существование доказано, и их появление в различных точках Обитаемого Космоса отмечают уже более двадцати лет. Причем они не просто появлялись, капитан... Они появлялись все чаще и становились все совершеннее. Они все менее отличались от людей. Даже на уровне клеток и молекул, из которых они состоят. И они постоянно учились. Поведение первых известных нам экземпляров напоминало поведение, гм... слабоумных маньяков. Как можно понять, в их задачу входило только выполнение простейших заданий... Собрать биологический материал, предметы, инструменты, которыми пользуются люди... Наблюдать реакцию людей на те или иные действия и события. Они довольно часто появлялись в тех местах и в то время, когда складывались различные экстраординарные ситуации. Перед авариями, перед природными или техногенными бедствиями. На обреченных на гибель кораблях. Это породило даже своего рода фольклор...

Насчет фольклора Манцев был в курсе. И даже не то чтобы верил в байки младшего летного состава, но принимал их в расчет. «Ну, хотя бы как психологический фактор», — говорил он в тех случаях, когда его упрекали в «потакании суевериям». Да, капитан, бесспорно, считал досужими выдумками рассказы о «лишних» членах экипажей и «пассажирах из ниоткуда», которые то ли предчувствовали беду — вроде эпидемии на борту, пожара силовой установки или неожиданного вхождения в зону жесткого излучения — то ли каким-то образом такие беды подманивали. Но сам он никак не хотел бы услышать, что где-то на вверенном ему космическом судне завелась какая-либо нежить. Тем более что по своим размерам судно это приближалось к небольшому астероиду, а по сложности внутренней планировки давало сто очков вперед последним версиям лабиринтов из компьютерных игр.

Теперь — поскольку чрезвычайный комиссар заверил его в том, что чертова нежить вполне материальна, он мог позволить себе взглянуть на проблему в другом ракурсе.

— Так ведь тогда, наверное, сами хозяева этих роботов и подкидывают нам эти фокусы... Помещают своих наблюдателей поближе к месту действия и ставят на нас свои опыты — как на крысах или лягушках... — предположил он.

— Возможно... Даже — очень возможно, — согласился Горский. — Но, может статься, они и не столь уж м-м... агрессивны. Есть мнение, что тот вид Разума, что обитает в Тартаре, совсем по-другому соотносится с нашим пространством и временем. Обладает, так сказать, даром провидения... Впрочем, это не имеет большого значения для нашего разговора. Значение имеет то, что последние, если так можно выразиться, «модели» этих биороботов уже могли общаться с людьми и даже гм... стали находить себе своего рода сообщников... Это — очень деликатная тема, капитан...

Тема и впрямь была деликатной. Настолько, что чрезвычайному комиссару было в свое время ведено как можно меньше затрагивать ее при инструктаже Манцева. Высшее политическое руководство Федерации опасалось — и не без основания, — что осознание обществом того, что любой встречный, а то — не приведи Господь! — и кто-то из близких может оказаться Нелюдью или слугой нечеловеческого разума, будет иметь весьма неприятные последствия. Начиная с распространения фобий и мании всеобщей подозрительности и до самой натуральной «охоты на ведьм». А такую охоту могли возглавить совсем нежелательные лица и политические группы. Поэтому всю работу «новой инквизиции» (как сами себя окрестили члены «Объединенной Комиссии по выявлению разумной активности негуманоидного типа») засекретили почище, чем секретят разработки новых систем вооружений.