Поцелуй под омелой - Кэролин Грин

Он пригладил руками волосы, задержав ладони на висках, закрыл глаза и шумно выдохнул. Затем открыл глаза, и девушку, непонятно почему, пробрала сладостная дрожь.

— Мне завтра надо поработать с бумагами, — отрывисто произнес Такер. — Я зайду сейчас к детям, пожелаю им спокойной ночи, но больше не смогу уделять им много времени.

В ответ на ее вопросительный взгляд он повернулся к ней спиной и отошел к бюро. Медленно выдвинул ящик, потом таким тоном, словно выставлял ее не только из комнаты, но и из своей жизни, сказал:

— Я уверен, вы прекрасно обойдетесь без меня.

До Рождества оставалось два дня. Рут сидела, скрестив ноги, на полу в гостиной и помогала Ники и Энджи вырезать из журналов картинки, чтобы склеить рождественские подарки.

Все куда-то исчезли — то ли отправились за последними покупками, то ли еще куда-то, в общем, не показывались. Тетя Ада закрылась в своей комнате и готовила нечто грандиозное к празднику. Рут решила, что они с детьми тоже придумают что-нибудь свое.

Джонсоны обещали приехать за ребятишками сегодня, и Рут ждала этого момента с тяжелым сердцем. Ничего, она справится.

Без него.

На этот раз расставаться будет тяжелее, чем раньше, когда Рут приходилось присматривать за чужими детьми. В первый раз это длилось целый месяц во время ее летнего отпуска. На попечении у Рут оказался мальчик, родители которого отбывали месячное тюремное заключение. Во второй раз мать с двумя дочерьми ночевала у нее, пока работники социальной службы подыскивали для них место в женском убежище. Оба раза Рут делала все, чтобы временным гостям было хорошо и они благополучно пережили трудные дни, но старалась не привязываться к ним.

С Ники и Энджи все получилось иначе. На этот раз вместе с ней был Такер.

Однако он дал понять, что это его больше не интересует. Ясно как день, что в его жизненные планы, каковы бы они ни были, дети не входят.

Такер не показывался все утро. Это наводило на мысль, что он, подобно тете Аде, уединился в своей комнате. Рут решила, что сделает, пожалуй, перерыв и сходит на чердак, посмотрит, не копается ли он там снова. Так, по крайней мере, она объясняла себе свое намерение отправиться на розыски Такера.

Ники перелистал последний журнал и нахмурился.

— Что ты ищешь, Ник?

— Хотел найти собаку, нашел одну-единственную, да и у той на голове какой-то глупый бантик.

Рут улыбнулась про себя. Ники предпочел бы побегать во дворе, поиграть в какую-нибудь спортивную игру, а вырезание картинок и склеивание его ничуть не привлекают. Но она уговорила детей посидеть пока дома, а гулять выйти после обеда, когда потеплеет, так что надо быстро что-то придумать, чтобы Ники вконец не затосковал.

— А мама говорила, что купит нам собаку, когда у нас будет дом с двором, — сказала Энджи.

Рут порывисто обняла девочку. Их родителям приходится нелегко. Такая роскошь, как собака, им просто не по карману.

— Будем надеяться, что это случится скоро, — улыбнулась Рут, вставая, и повернулась к Ники. — Я видела, дядя Орен отложил на макулатуру свои старые журналы по пожарному делу. Может, найдем там далматина.

Она попросила Ники помочь сестренке проколоть дырку на верху игрушки, которую та склеила, а сама пошла за журналами.

Войдя в пустую кухню, Рут услышала голос старшей сестры. Он доносился с веранды. Она открыла дверь и остановилась на пороге.

Такер и Вивиан сидели рядышком, голова к голове, на плетеном диванчике и были так увлечены разговором, что даже не услышали, как открылась дверь. Глаза обоих были устремлены на лист бумаги, который держал Такер, а Вивиан словно бы случайно оперлась рукой на его колено. Такер как будто этого не замечал и с улыбкой заглядывал в ее огромные голубые глаза.

Рут было прекрасно известно, что означают такие невинные разговоры Вивиан. Сестрица снова принялась за старое.

Ну и пусть, это ее ничуть не беспокоит. Пусть Такер делает, что хочет, ей все равно.

Рут сказала себе, что она нисколько не ревнует, просто тревожится за сестру. Он явно чего-то от нее хочет — молча смотрит и ждет то ли ответа, то ли еще чего-то.

Удрученная тем, что случайно застала эту парочку, уединившуюся наверняка не просто для того, чтобы поболтать, Рут чуть не заплакала, когда Такер склонился еще ближе к Вивиан. Вкус его поцелуев все еще сохранялся у нее на губах, и ей было невыносимо думать, что ему все равно, с кем целоваться. Сначала Такер втерся в доверие к ее родным, а теперь собирается соблазнить сестру.

Рут кашлянула.

— Извините, я не знала, что здесь кто-то есть. — Конечно, она лукавила. Она знала, что веранда занята, только вот не думала, что застанет их на месте преступления.

Они с виноватым видом отпрянули друг от друга. Такер встал, бросив бумагу на диванчик позади себя. Вивиан быстро схватила ее, скомкала, засунула в сумочку и застыла рядом с ним.

Такер уставился на Рут. Боже мой, как же у него все просто — то с одной, то с другой…

— Ничего, — откликнулся он. — Мы уже обо всем поговорили.

— Понятно, — с усмешкой сказала Рут.

Зажав сумочку под мышкой, Вивиан запахнула куртку и застегнула молнию. То ли она собиралась куда-то идти, то ли специально потеплее оделась, чтобы посидеть с Такером на холодной веранде. Больше похоже на второе.

У Вивиан по крайней мере хватило совести, изобразить смущение.

— Ой, — заговорила она, — мне надо бежать в банк, а то он закроется на выходные. Тебе не прихватить чего-нибудь по дороге?

Сестра старательно избегала ее взгляда, и от этого Рут стало еще горше.

— Нет, спасибо. Все, что могла, ты уже прихватила.

Вивиан стрельнула глазами в Рут, но ничего не ответила. Минуту спустя она уже выводила свою маленькую машину на дорожку.

Чувствуя, как у нее дрожат губы, Рут прошла мимо Такера и стала копаться в корзине, в которую складывали макулатуру. Поведение сестры ее нисколько не удивило. Та и раньше отбивала у нее поклонников. Последним был Дилан. Так что ничего особенного не произошло.

Единственное, что поразило Рут, так это быстрота, с которой Такер попался на крючок Вивиан. Но и это не должно ее удивлять. Такер Мэдок — чужак, притом явившийся сюда неизвестно зачем. А если еще вспомнить, как они с Вивиан болтали наверху, а потом, когда Такер спустился, у него на щеке остался след от губной помады… Рут тогда подумала, что это ее собственная помада или, может, его чмокнула в щечку экспансивная тетя Ширли, но сейчас стало совершенно ясно, что она обманывала себя.

Рут отодвинула газеты и стала доставать с самого дна корзины журналы. Не стоит винить Такера в том, что он подпал под чары Вивиан. В конце концов, он всего лишь мужчина, у которого есть глаза и… мужские потребности.