Отец сводной сестры - Валентина Кострова

— Вы серьезно, Дина, задаете мне этот вопрос? – сужает глаза, в них вспыхивают недовольные огоньки. Я пугаюсь и жалею о своей смелости. – Решение руководства не обсуждают. Если вас не устраивают ваши должностные обязанности, вы можете прямо сейчас написать заявление об увольнении. Я великодушно разрешу вам не отрабатывать две недели, положенных по рабочему договору.

— Простите, пожалуйста, - испуганно тараторю, смотря во все глаза на застывшее лицо Романа Андреевича. Он не мигает, двигает челюстью. Ставит локти на стол и нагибается в мою сторону.

— Вам, Дина, стоит повзрослеть. В девятнадцать лет пора включать голову и думать, что говоришь и с кем говоришь. Это просто рабочая командировка. Их будет много, так как компания иностранная, мы сотрудничаем с различными странами. Вы будете делать свою работу, а я свою.  Ясно?

— Да, - никогда я себя такой униженной не чувствовала из-за своей глупости. Опускаю глаза на стол, дрожащими руками забираю свои стаканчики и ухожу. Между лопатками чувствую жгучий взгляд. И знаю, кому он принадлежит. Почему я рядом с ним всегда делаю ужасные поступки, говорю абсолютную чепуху, а потом все время о нем думаю? Как научиться держать себя в руках и быть равнодушной? Роман Андреевич прав, нужно взрослеть.

***

— Неделя? Ничего страшного, - Паша аккуратно нарезает мясо кубиками. Мы впервые находимся у меня в квартире. Впервые что-то готовим вместе. Мне безумно волнительно от такой почти интимно-домашней обстановки.

— Правда? – наливаю на сковороду подсолнечное масло. – Меня предупредили, что это будет часто.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Мы справимся. Когда я выбирал профессию актера, понимал, что меня может не быть дома какой-то период.

— Это да, - обжариваю лук, морковку, Паша протягивает мне миску с мясом. Мне с ним комфортно быть на кухне. Он как-то умудряется меня понимать без слов. Вот сейчас я тяну руку за перцем, он мне его дает в руки.

— Так ты летишь с самим руководителем? – спрашивает парень, когда ужин приготовлен, стол накрыт на двоих.

— Да. Обычно с ним всегда летала Анна Родионовна, теперь похоже придется мне, - задумчиво кручу вилку. Вспоминаю вчерашний разговор в кофейне с Романом Андреевич. Неприятный разговор.

— Тогда у тебя есть все шансы быть замеченной вышестоящим начальством, и тебе дадут за это повышение! – Паша очаровательно улыбается, вызывает в ответ улыбку и прогоняет плохие мысли.

После ужина мы перебираемся в гостиную и включаем телевизор, чтобы посмотреть какое-нибудь кино. Сидим рядом друг с другом, напрягаюсь, когда чувствую на своем плече горячую ладонь. Меня настойчиво пытаются притянуть. Поддаюсь, внимательно прислушиваясь к своим ощущениям. Фильм уже не так сильно интересует, как то, что сейчас будет делать Паша.

Он поворачивает голову, прижимается губами к моему виску. Его дыхание щекочет кожу, я прикусываю губу, чтобы не захихикать. Рука на плече медленно опускается вниз по руке.

— Ты так сладко пахнешь, - горячий шепот обжигает правую сторону лица, Паша свободной рукой обхватывает мой подбородок, приподнимает его.

Я зажмуриваю глаза, понимая, что он сейчас меня поцелует. Это естественно, это правильно. Мы ведь пара, и само собой разумеющее, что мы будет целоваться. Период гуляний по городу за ручку прошел. Теперь новый этап, более доверительный, более интимный.

Поцелуй выходит робким, осторожным, почти целомудренный. Сердце на секундочку подпрыгивает в груди, но потом возвращается в свое привычное место. К своему изумлению, первое что чувствую после поцелуя – это разочарование. Я думала, что все будет по-другому. Как в любовных романах, когда кружится голова, когда не хватает дыхания, когда теряешь пульс всего лишь от прелюдии к поцелую.

Что со мной не так?

— Паш... – уворачиваюсь от еще одного поцелуя, перехватывая его руку возле своей груди. Парень застывает, не шевелится, только тяжелое дыхание выдает в нем борьбу с самим собой. Он послушно отстраняется, смотрит на меня долгим и проникновенным взглядом. Если бы на меня так смотрел... О, черт, о чем я опять думаю! Встряхиваю головой, улыбаюсь Паше.

— Давай не будем спешить с некоторыми вещами. Откровенно говоря, ты у меня первый по всем фронтам, - это признание дается мне не сразу, но я хочу дать Паше понять, что ценю его и не хочу торопить события.

— Конечно, - ловит мою ладонь, целует тыльную сторону. – Я все понимаю. Пойду домой, уже поздно. Когда ты улетаешь?

— Через три дня утром.

— Я завтра с родителями должен ехать на дачу, не смогу проводить, - выглядит действительно расстроеным. Я поддаюсь импульсу, чмокаю Пашу в щеку и ласково провожу ладонью по другой щеке.

— Не расстраивайся. Я буду тебе писать сообщения и присылать видосики.

— В какой город летите?

— В Мадрид.

— О, тогда если будет возможность, возьми для меня автограф какого-нибудь футболиста известной столичной команды, - смеется над своей просьбой, я качаю головой, сдерживая улыбку.

 — Ладно, пойду. Буду скучать, - Паша не предпринимает очередную попытку еще раз меня поцеловать. Я его провожаю до двери. Попрощавшись со своим парнем, закрываю дверь. Минуту стою неподвижно, тяжело вздыхаю. Сожаления от его ухода во мне нет, а вот облегчение есть. Все же надо за эту командировочную неделю подумать, стоит ли продолжать отношения, где ты ничего не испытываешь к человеку, кроме легкой привязанности.

Кручу головой вправо-влево, провожу щеткой по волосам. Это не свидание. Это командировка. Но еще раз поправляю на себе обычную футболку с надписью: «Мечтай о невозможном». Делаю глубокий вдох и заставляю себя отойти от зеркала. Проверяю документы, прячу их в кошельке для путешествий, засовываю его в рюкзак. Подпрыгиваю на месте, когда мобильный телефон внезапно издает звук. Подбегаю к тумбочке возле кровати, читаю сообщение: «Через пять минуту буду у вашего подъезда. Спускайтесь». Лаконично и по существу.

Через два часа рейс в Мадрид. Сейчас за мной заедет Роман Андреевич, и мы вместе поедем в аэропорт. Это мой первый полет на самолете. Это моя первая поездка за границу. Поэтому я волнуюсь очень сильно.

Спустившись на первый этаж и выйдя на улицу, во двор заезжает знакомый мне черный седан. Хм, я почему-то думала, что Роман Андреевич приедет на такси.