Боно. Удивительная история спасенного кота, вдохновившего общество - Хелен Браун

Я остановилась на прохладной лестничной площадке, чтобы перевести дыхание и изучить надпись «НЕ ХЛОПАЙТЕ ДВЕРЬЮ!», нацарапанную злыми заглавными буквами красными чернилами и приклеенную изолентой к видавшей виды двери. Квартира находилась как раз под нашей студией. Не знаю, кто в ней жил, но он наверняка страдал в период всевластия предыдущих жильцов.

Набрав полные легкие воздуха, я подхватила кошачью лежанку и сумки с кормом, преодолела последний пролет и ввела код от дверного замка. Боно с интересом всматривался сквозь решетку своей переноски, когда Лидия поставила ее на пол. Он казался спокойным. Мы с Лидией переглянулись. Нам обеим ужасно хотелось позволить ему исследовать его временное жилище. Но Джон оставил нам четкие инструкции.

– Я думаю, ему придется пару дней посидеть в бункере, – сказала я.

– Но здесь так мало места, – возразила Лидия, разведя руки в стороны, и ее кончики пальцев почти коснулись противоположных стен. – И он такой пассивный. Может, мы выпустим его хоть на пару минуточек?

И правда, по австралийским стандартам, студия была не намного больше птичьей клетки. Несомненно, Джон давал одинаковые советы всем, кого он отправлял домой с котами. Сейчас Боно вовсе не был похож на того дикого подвижного кота, которого мы видели в «Байдеви», – казалось, он стал совсем другим животным. Он был мирным и расслабляюще спокойным. Заглянув в переноску, я встретилась со взглядом ангела.

«Ну что может пойти не так?» Я кивнула.

Лидия нажала на защелку переноски. Она открылась пугающе моментально, из нее вылетел ком черной шерсти и ураганом промчался по комнате. Кот пролетел мимо нас, прижав уши к черепу, с дикими глазами.

Лидия приготовилась броситься на него, когда он будет мчаться в ее сторону, но он выполнил хитрый обход по кофейному столику и снова вернулся в центр комнаты, развив скорость урагана.

– Стой! – бессмысленно крикнула я этому кружащемуся стихийному бедствию, которое и близко не было похоже на того игривого миниатюрного льва, которого мы забрали в «Байдеви». – Ты же должен быть больным!

Он несся по кругу все быстрее и быстрее, мимо кофейного столика, дивана, камина, столика, дивана, камина…

Я попыталась схватить его, когда он проносился мимо моих коленей. Я впервые прикоснулась к нему. Шерсть на его туловище оказалась грубой и теплой на ощупь, как овечья шерсть. Ребра были жесткими и острыми. Он выскользнул из моих рук.

Благодаря нескольким моим знакомым гиперактивным детям я знала, что если сохранять спокойствие и не позволять им увлекать тебя в их маниакальное состояние, у мелких существ иссякает энергия, и они успокаиваются – в конце концов.

Столик, диван, камин, столик…

Вот уже скоро Боно, обессиленный и измученный, превратится в скромный комок шерсти.

Диван, камин, столик, диван…

Кот все ускорялся, опрокинув вазу с нарциссами, которые рассыпались по полу. Затем, к нашему ужасу, он вскарабкался вверх по камину; мы не могли поверить своим глазам.

Мы с Лидией переглянулись в изумлении. Мы одновременно издали вопль, когда облака сажи и пыли посыпались в комнату из пустого камина. Единственным признаком Боно был черный львиный хвост, торчащий, как шнурок дверного звонка, в облаке пыли из дымовой трубы.

В комнате наступила сверхъестественная тишина. В тусклом солнечном свете кружились хлопья сажи и штукатурки. Мы с Лидией уставились на хвост.

– Думаешь, стоит потянуть за него? – спросила я.

Лидия не ответила, но ее щеки вспыхнули. Кошачий хвост – это скопление нервных окончаний. В нем до двадцати трех костей – это очень впечатляющая цифра с учетом того, что в шее жирафа их только семь. Потянуть за хвост, даже чтобы спасти его владельца, без сомнения значит совершить жестокость по отношению к животному. С другой стороны, это может спасти его жизнь.

Мы услышали какое-то движение внутри трубы. За ним последовало новое облако осыпающейся из камина штукатурки. У меня появилась надежда. Может быть, Боно пришел в чувство, и сейчас пытается развернуться, чтобы слезть.

К моему разочарованию, хвост стал короче. Мы стояли, беспомощно наблюдая, как кот поднимается вверх по пустой трубе, и вскоре единственным, что мы могли видеть, была взъерошенная кисточка на конце его хвоста.

Казалось невероятным, что ему удается протиснуться сквозь такой узкий вертикальный туннель. Но, к сожалению миллионов мышей, коты обладают знаменитыми «плавающими ключицами», которые позволяют им втиснуться в любое место, достаточно широкое, чтобы в него пролезли усы.

Тишина. Кажется, Боно наткнулся на преграду в трубе и дальше не может лезть вверх, да и вниз тоже. Он застрял. Я почти слышала, как с шумом поворачиваются его мозги. Лидия снова была на грани слез.

– С ним все будет в порядке, – заверила я ее. – Это уличный кот.

Что хорошо в кошке с загадочным прошлым, так это то, что ты можешь придумать для нее любую историю.

Согнувшись перед входом в трубу, я почувствовала приступ паники. Эти его проделки способны развалить весь дом. А если нет, то Боно ждет там ужасный конец – он умрет от голода, зажатый кирпичами со всех сторон. А мы будем ночью лежать в постели и слушать его жалобное мяуканье… пока оно не прекратится совсем.

Из трубы донеслись какие-то звуки. На мои ботинки посыпался свежий каскад мусора. Я отошла назад. Камни становились все крупнее. На пол обрушился крупный кусок кирпича, и кончик хвоста Боно дернулся из стороны в сторону, а затем исчез.

Спустя еще долю секунды, вместе с кучей камней, из камина вывалилось животное. Белый от пыли, с выпученными глазами и оскаленными зубами, Боно напомнил мне мифическое существо из индонезийских орнаментов. Мне удалось схватить его, когда он пролетал мимо моих ног. Удерживая его борцовским захватом, я отволокла его в бункер и заперла там.

Лидия смела мусор и затолкала в трубу пластиковые пакеты, а я открыла банку с кошачьими консервами. У нас не было возможности скормить ему лекарства так, как показывал Джон. Я перемешала белую таблетку с пюре и подкралась на цыпочках к дверям бункера. Изнутри не доносилось ни звука. Я на секунду открыла дверь, втолкнула миску в темноту и снова закрыла.

Нам всем нужен был тайм-аут.

Внутри каждого котенка притаился тигр

Предупреждение Джона о том, что «переходный период» Боно будет проверкой на прочность, можно считать недоговоркой года. Кот чуть не разрушил наш дом. Когда мы выходили на улицу, у меня все еще дрожали руки. Я посчитала про себя, сколько часов осталось до конца недели – ближайший срок, до которого, по мнению Джона, продлится «праздник» Боны. К тому времени мне потребуется лечение в санатории.

После долгих месяцев зимней спячки город готовился встречать весну. Мы остановились, чтобы полюбоваться ящиками с тюльпанами, с их тянущимися к небу розовыми и желтыми лепестками.