Невезучие - Татьяна Устименко

Король Рагнарэль торжественно натянул длинные холщовые рукавицы и аккуратно вынул из улья тяжелую рамку с сотами. Принюхался и восхищенно вздохнул. Эта пасека строилась по соседству с розарием, и целое лето трудолюбивые пчелы собирали густой, сладкий, будто патока, нектар, непрерывно скапливающийся в сердцевинках белоснежных розовых бутонов. Поэтому выработанный пчелами мед пах так упоительно, что у старого эльфа закружилась голова и во рту непроизвольно начала скапливаться слюна, вызывая непреодолимое желание отведать божественное лакомство. А уж какое из этого меда делали вино! Сидящий на стульчике мальчик-паж тихонько покачивался в такт успокаивающему пению свирели, сам почти убаюканный исполняемой им мелодией. Пчелы с сонным жужжанием вились вокруг короля, иногда опускаясь на руки и голову, но не жаля. В их снисходительном гудении слышалось дружеское приветствие и вполне понятная гордость хозяев, делящихся с гостем самым дорогим и сокровенным. Рой полностью доверял королю, привыкнув к тому, что с наступлением затяжных осенних дождей эльфы, неизменно выполняя свою часть давнего уговора, накроют ульи теплыми колпаками и помогут пчелам пережить пусть и не очень холодную, но все-таки крайне неприятную для них зиму. Рой тоже не стремился к войне с эльфами, предпочитая извлекать явную пользу из столь выгодного для них сотрудничества.

«Жаль, что Синие оказались куда глупее насекомых!» – печально подумал король, с трудом наклоняясь, поднимая выпавшую из рук окончательно уснувшего мальчика свирель и мягко опуская ее ему на колени. Он аккуратно срезал кусок сот, большую их часть оставляя пчелиной семье, и вернул рамку обратно в улей. Бережно закрыл крышку красивого деревянного домика, вслух поблагодарил пчелиную матку за угощение и осторожно высвободил из своей седой бороды запутавшегося в ней трутня. Насекомое миролюбиво загудело. Рагнар постоял еще мгновение, отрешенно разглядывая копошившегося на его ладони мохнатого толстячка, а потом посадил трутня на полочку перед входом в улей, забавляясь его неторопливой важностью. Трутень гордо продефилировал по гладко обструганной дощечке, а затем благодарно взмахнул прозрачными крылышками и неторопливо скрылся в домике. «Не иначе как отправился отчитываться перед своей королевой!» – насмешливо подумал эльф.

Чуть прихрамывая на правую ногу и осторожно неся на вытянутых руках глиняную миску, доверху наполненную золотистыми, сочащимися медом сотами, он прошел в глубь сада и достиг простого кленового стола со вкопанными рядом с ним лавками. На столе лежал пышный каравай упоительно благоухающего, свежеиспеченного белого хлеба и стоял высокий, запотевший кувшин с холодным молоком. Высокий пепельноволосый юноша, радующий взор цветущей красотой румяного лица и тонкостью стройного стана, бросил раскладывать льняные салфетки и принял из рук короля тяжелую миску со щедрыми дарами пчелиной королевы.

– Дядюшка, – он взглянул на старика с любящей укоризной, упрекая за обременительные хлопоты, – зачем ты ходил к улью? Я мог бы и сам принести тебе меду.

– Мой дорогой племянник, уважаемый лорд Денириэль, – престарый повелитель с кряхтением оперся на предложенную молодую руку, хворо заковылял, а после – облегченно вздохнул, опустившись на лавку и удобно пристроив больное колено на мягкую подушку, – не ворчи на старика. Мне нравится наблюдать за пчелами, у них есть чему поучиться…

– И чему же? – улыбнулся племянник, намазывая медом ломоть хлеба и подавая его королю. Он разлил по кружкам молоко и уселся напротив, взирая на старика с искренней заботой.

Рагнарэль благодарно откусил от ломтя и прижмурился от удовольствия:

– Насекомые гораздо умнее людей, эльфов, да и вообще кого бы то ни было. Они работают, размножаются, рождаются и умирают, они даже воюют. Но при этом никогда не тратят свою жизнь на никому не нужные ссоры, месть и оскорбления…

Денириэль согласно улыбнулся, прекрасно понимая, на кого намекает король.

Владыка неловко повернулся, охнул и схватился за колено. Племянник мгновенно вскочил:

– Дядя, можно, я позову лекаря или придворного мага?

Король отрицательно покачал головой:

– От моей болезни нет лекарства, потому что она называется старостью. Скоро я умру…

Брови прекрасного Денириэля удивленно поползли вверх.

– Но ведь эльфы не умирают!

– Умирают все, – поучительно усмехнулся король. – И нечего тут на лекарей пенять. Они честно выполняют свою работу, не позволяя нам умирать здоровыми… И в этом состоит скорбная правда жизни!

– Правду изобрели маньяки, – недовольно парировал молодой эльф. – Она колет глаза и режет уши.

Король одобрительно похлопал племянника по руке:

– О, чувствуется стиль и слог моего младшего сына. Его категоричный цинизм.

Денириэль, пребывавший с принцем Таем в самых дружеских отношениях, скромно потупил глаза.

– Послушай, Дени… – Король притянул к себе голову племянника и, глядя в его умные глаза, зашептал с подкупающей доверительностью: – Мне нужна твоя помощь.

– Я готов послужить своему народу! – осчастливленно встрепенулся Денириэль, догадавшись, что король намерен поручить ему чрезвычайно важную и щекотливую миссию.

– Оба моих старших сына уже женаты, – медленно начал король. По его лицу стало заметно, что этот разговор не доставляет пожилому повелителю ни малейшего удовольствия. – А Тай…

– Принц не дурак! – преданно вступился Дени за лучшего друга.

– Не дурак, – согласно вздохнул владыка, – но любит притворяться не слишком обязательным и является чрезвычайно легкомысленным субъектом, к тому же обладающим тонкой поэтической натурой. Во всяком случае, многие в нашем клане считают Тайлериана… – Рагнар умолк и выразительно покрутил пальцем у виска. – А сила дурака как раз и состоит в том, что умный перед ним бессилен. Поэтому на принца лучше не рассчитывать, его реакция абсолютно непредсказуема…

– И?.. – Дени не понимал, чего от него хотят.

– Ты, как член королевской семьи, возглавишь делегацию, направляющуюся в Красногорье. Выступая от моего имени, ты заключишь с тамошним правителем договор о дружбе и взаимопомощи, а также сосватаешь за меня дочь князя, княжну Рогнеду. Сумей расположить к нам людей, обитающих в тех местах. Пускай они буквально влюбятся во все эльфийское и станут нашими верными союзниками.

– А если княжна не захочет выйти за вас замуж? – осмелился заикнуться Денириэль.

Король старчески затряс головой и брюзгливо заворчал:

– Меня не интересуют возвышенные чувства девицы. Мне также совершенно безразличны ее внешние данные или душевные качества и недостатки, ее вкусы и привычки. Она просто обязана стать моей женой. Если княжна откажется, то договорись с ее отцом и привези девушку силой.

– Но… – начал оторопелый юноша, но король не желал выслушивать советы или возражения.

– Вот это, – он достал из кармана тоненькое, скромно-неприглядное колечко, казалось выточенное из черно-дымчатого стекла, – величайшая святыня нашего народа…