7 и 37 чудес - Игорь Можейко

Пальмирцы не были воинами. Их знаменитые лучники были немногочисленны и в основном несли караульную службу. Иногда они уходили с римлянами в походы, но, как только пропадала в них острая необходимость, возвращались обратно. Они были данью, которую платила Пальмира за право богатеть. Это понимали и римляне и парфяне. Но случилось так, что соседям Пальмиры пришлось переменить свое мнение о жителях оазиса.

В 260 году персидский царь Шаппур I захватил в плен римского императора Валериана, разгромил его легионы и оккупировал большую часть римской Сирии. Персидские войска подходили к пальмирскому оазису, и римляне обратились к пальмирскому властителю Оденату с просьбой о помощи. Верный слову, Оденат собрал свою армию, выступил против персов, разгромил их и гнал до самых ворот персидской столицы Ктесифона. Захватив богатую добычу, пальмирские войска вернулись домой. Не в интересах Одената была затяжная война с Персией, от нее выигрывали только римляне. Однако избежать войны не удалось. Оправившись от разгрома, персы вновь выступили против римлян, и важная роль в победах римских войск опять принадлежала пальмирской армии.

В благодарность новый римский император провозгласил Одената «устроителем всего Востока», вторым человеком в Римской империи. Благодарность была вынужденной. Римляне опасались, что, покинь их пальмирская армия, они потеряют свои владения в Азии. Император Галлиен пошел даже на то, что признал за Оденатом право называться не царем, а императором и сделал его равным себе. Кроме того, Оденат был объявлен командующим всеми римскими легионами в Азии. С этого дня Оденат получил полную власть над Сирией, Аравией и даже Арменией. Пальмира стала первым городом в Азии, столицей Ближнего Востока.

Дружба с римлянами была недолговечной. Рим понимал, какую опасность таит признание равным себе властителя Азии, но отнимать титул и армию было не за что. Оденат был лоялен. С каждым годом рос его авторитет, росло и могущество. Рим уже не смел объявить его врагом. Оставался проверенный и испытанный путь – убийство.

В 266 году Оденат и его старший сын были приглашены в Эмессу и там предательски убиты. Исполнители-убийцы были не римляне, и из Рима поступили «искренние соболезнования». Римский император скорбел о смерти лучшего полководца Востока. Казалось бы, опасность устранена. Младший сын Одената еще мальчик. Пальмире придется примириться с низведением в ранг второстепенного княжества.

Но римляне не учли одного обстоятельства. Вдова Одената, Зенобия, у которой было и арабское имя Зубайдат, оказалась не только красавицей, но и одной из самых умных и энергичных женщин древности. Она возвела на престол своего младшего сына и объявила себя царицей Востока.

Римляне не сразу осознали опасность. Царица была еще молода, да и вряд ли армии Одената пойдут в бой под предводительством женщины. Надо было ждать, что скажут оба пальмирских военачальника – Заббей и Забда. Военачальники присягнули на верность прекрасной царице. На ее сторону перешла и армия.

Римские гарнизоны бежали из сирийских городов. Пальмирская армия шла мстить за предательски убитого царя.

Три года продолжалась борьба пальмирцев и их союзников со всей громадной военной машиной Римской империи. Зенобия во главе своих войск завоевала всю Сирию и Палестину, покорила Египет и почти всю Малую Азию. В 270 году римские гарнизоны отступили в район современной Анкары. Сын Зенобии был коронован царем Египта, и до наших дней дошли его монеты, которые отличались от римских: на них не было профиля императора.

Борьба Зенобии против Рима облегчалась тем, что многие жители покоренных римлянами стран встречали пальмирские войска как освободителей и присоединялись к отрядам Зенобии.

Но как ни была отважна царица, исход войны был предопределен. Во все времена исход войн решала в конце концов экономика, а не отвага военачальников. Пальмирских сокровищ не хватало на то, чтобы накормить многочисленных союзников. Да, впрочем, и союзники не были всегда верны и надежны. Одних римляне подкупили, других припугнули, третьих разгромили. Обширная территория, захваченная Зенобией, была конгломератом различных, часто враждующих между собой государств, и верные царице отряды были разбросаны на тысячи километров.

После нескольких битв армия Зенобии под командованием Забды потерпела поражение под Антиохией, а в следующем, 272 году остатки войск были разбиты под Эмессой, там, где за шесть лет до этого погиб Оденат. В том же году пала Пальмира.

Гордая арабская царица бежала в пустыню. После долгой погони римляне все-таки схватили ее, и когда император Аврелиан вернулся в Рим, то ее, закованную в золотые цепи, провели перед колесницей императора.

Но перед тем как вернуться в Рим, Аврелиану еще раз пришлось побывать в Пальмире. Не успели его войска, увозившие пленную царицу, дойти до берега, как римлян настигло сообщение, что Пальмира восстала и сторонники царицы снова захватили там власть. Аврелиан вернулся в город, во второй раз взял его, сровнял с землей городские стены, разрушил часть храмов и полностью разграбил столицу оазиса. Все сокровища храма Бела вывезли в Рим и передали храму Юпитера.

Пальмира, дома и храмы которой были разрушены, а жители или перебиты, или уведены в рабство, в одну ночь опустела. Но у римлян не было взрывчатки, и потому им пришлось оставить нетронутыми большие храмы, театры, базар, триумфальные арки и колоннады. К Пальмире никогда уже не вернулось былое величие. Но за тысячу семьсот лет, прошедших с того времени, она не изменилась. Сухой воздух пустыни сохранил ее почти такой же, как в тот день, когда последний римский легионер покинул ее развалины. Имя этого города, куда так и не возвратились жители, осталось синонимом красоты, и человек, попавший туда сегодня, вступив на камни мертвых мостовых, навсегда останется в плену прекрасного видения посреди сирийской пустыни.

Весной 1097 года шестьдесят тысяч крестоносцев, собравшихся со всей Европы, подошли к Гераклее. У Гераклеи крестоносцев поджидала турецкая армия. Отважный Боэмунд во главе норманнов бросился на язычников. Перед широким строем рыцарей турки дрогнули и оставили поле боя. Путь в Сирию, к Иерусалиму, был открыт.

Вечером, после боя, вожди крестоносцев собрались на совещание в шатре Адемара, епископа де Ле Пю, личного представителя папы. Обсуждался один вопрос: как идти дальше?

Двери шатра были открыты, чтобы пропустить свежий вечерний воздух. Неподалеку негромко пели норманны. Армия стояла на отдыхе: впервые за весь поход по Малой Азии крестоносцы оказались среди единоверцев-армян. Пищи и вина здесь было вдоволь.

Кратчайший путь на юг лежал через Киликийские ворота, через горы Тавра. Если пойти этим путем, можно выиграть несколько дней, но рискуешь потерять армию: именно в ту сторону отступили турки, и в узком ущелье даже небольшой турецкий отряд мог остановить рыцарей.