Врата Иврел - Кэролайн Дж. Черри

А Кесидри закричал, обрушивая брань на своих гостей, пока пена не появилась в углах его рта, и он повернулся в сторону наиболее возбужденных и испуганных из присутствующих в зале. Неблагодарность оказалась главным рефреном его обвинений. Он рыдал. Он проклинал.

— Ты кваджлинская колдунья, — кричал он уже в который раз, брызгая слюной. — Колдунья! Колдунья! Колдунья!

Вейни был уже на ногах, пока еще не обнажая меча, но уже готовый к этому в любой момент. Моргейн сделала последний глоток вина и приготовилась встать. А Кесидри все еще кричал. Он поднял руку, замахиваясь на нее и содрогаясь от того, что у него не хватит смелости ее ударить. Моргейн даже не вздрогнула и не подумала уклониться, в то время как Вейни начал осторожно вытягивать меч из ножен.

Дикий шум поднялся в зале с новой силой, но так же неожиданно начал замирать, как будто смертельная волна покатилась от дверей. Там появился высокий худой человек, сохраняющий чувство собственного достоинства в этом сумасшедшем доме. На вид ему было лет сорок-пятьдесят. Тишина мгновенно заполнила все уголки зала. Кесидри начал, несмотря на рыданья и хныканье, говорить что-то в свое оправдание, не переводя дыхания и все еще не освободившись от раздражения.

Так неожиданно появившись, этот удивительный человек приблизился к Кесидри и, преклонив колени, отдал ему дань уважения в изящном поклоне.

— Лилл, — сказал Кесидри дрожащим голосом.

— Очистить зал, — сказал тот, кого называли Лиллом. Его голос звучал здраво, тихо и жутко.

Все притихли, даже бандиты в глубине зала. Кесидри в какой-то момент попытался проявить неповиновение, но Лилл очень внимательно посмотрел на него, и тот исчез, сбежав в тень за занавесом, прикрывающим дверь.

Лилл поклонился официальным легким поклоном, обращаясь теперь только к оставшимся двоим.

— Знаменитая Моргейн из рода Кайя, — произнес он мягко. В его голосе звучало здравомыслие. Вейни коротко вздохнул и сунул меч назад в ножны. — Вы не самые желанные гости, даже несмотря на то, что вас пригласили в этот зал, — продолжал Лилл, — но я хочу предупредить тебя, Моргейн, что тебе вряд ли удастся вернуться сюда еще раз, если ты и дальше будешь искушать Кесидри. Он все еще ребенок, но вся беда в том, что он командует другими, а они далеко не дети.

— Я надеюсь, что мы входим в один клан Кайя, — сказала она, давая холодный отпор его невоспитанности. — Меня приняли в него, и поэтому я имею право так говорить.

Он поклонился еще раз, теперь, как показалось, действительно выражая почтение.

— Прошу прощенья, но ты удивила меня. Когда до меня дошли слухи, я не поверил. Я подумал, что, возможно, это чья-то злая шутка с целью разыграть меня. Но ты здесь, самая настоящая, какая только можешь быть. Я вижу тебя и узнаю. А кто этот молодой парень?

— Мы все здесь из одной семьи, — сказал Вейни в оскорбительной манере, потому что Лилл не был достаточно учтив с Моргейн. — Я принадлежу к роду Кайя со стороны матери.

Лилл поклонился и ему. Некоторое время его удивительные с открытым взглядом глаза смотрели на него, освобождая от ярости и гнева.

— А имя? Твое имя?

— Вейни, — сказал молодой человек, пораженный неожиданным вниманием.

— Вейни, — повторил Лилл негромко. — Вейни. Да, это действительно имя из рода Кайя. Но находясь здесь, я мало связан с кем-либо из этого рода. У меня другая работа… Леди Моргейн, разрешите мне проводить вас в вашу комнату. Вы только что избежали массы всяческих неприятностей. Я услышал крики и угрозы и спустился сюда исключительно ради вашего спасения, и простите мне эту назойливость.

Моргейн кивнула ему, выражая таким образом благодарность, и они продолжая, идти рядом, начали спускаться вниз, а Вейни, на которого теперь больше не обращали внимания, шел в нескольких шагах сзади них и следил за коридором и выходящими в него дверями.

— Да, в первый момент я действительно не поверил, — продолжал свои объяснения Лилл. — Я подумал, что это очередная шутка Кесидри или кого-нибудь из его окружения. Его фантазии очень часто непредсказуемы. Могу я спросить, почему?…

Моргейн и тут использовала свою ослепительную и фальшивую улыбку.

— Нет, — ответила она, — я ни с кем не обсуждаю свои дела, чтобы кто-нибудь не увязался за мной. Скоро я должна быть уже в дороге, и мне не нужна помощь. Поэтому и то, что я делаю, никого не должно интересовать.

— Вы хотите идти в земли Кайя?

— Один раз меня приняли там хорошо, — сказала она, — но я сомневаюсь, что и этот, второй прием будет таким же. Лучше расскажите мне о себе, кайя Лилл. Как и чем живет Лиф сегодня?

Лилл сделал элегантный жест рукой, как бы пытаясь охватить все окружающее их. Он был очень приятный человек, даже красивый, с седой головой. Его одежда темно-синего цвета была очень скромной. Он вздохнул, высоко подняв плечи.

— Вы видите, как сейчас идут дела, леди. Я стараюсь поддерживать единство земли Лиф, выступая против попыток быть втянутыми во всякие опасные события. С тех пор как Кесидри придерживается своих привычек устраивать приемы и развлечения, которые отвлекают его от более опасных занятий, Лиф процветает. Но, к сожалению, здесь не предвидится новых достойных поколений. Сыновья и внуки кайя Зри, которого, как я понимаю, вы не особенно высоко цените, все еще являют собой хоть какую-то, но защиту для Лифа, и будут оставаться таковой еще в течение некоторого времени. Они служат хорошо. В этом зале вы видели все, что достанется будущему.

Моргейн воздержалась от замечаний. Теперь они уже поднимались по ступеням верхней лестницы. Узкое маленькое лицо некоторое время внимательно следило за ними, но быстро отпрянуло в темноту и исчезло.

— Близнецы, — сказал Вейни.

— О, — заметил Лилл, — это Хши и Тлин. Мерзкие типы.

— С очень ловкими руками, — сердито продолжил Вейни.

— Они тоже олицетворяют собой Лиф. Хши играет на арфе, а Тлин поет. Кроме того, они воруют. Не пускайте их в свои комнаты. Я подозреваю, что вы находитесь здесь по милости Тлин. То, что нам известно о случившемся, очень похоже на нее. Она всегда отличалась недостойным поведением… Но оставьте близнецов мне. Я сам позабочусь, чтобы они не причинили вам неприятностей… А как Кесидри вел себя сегодняшней ночью?

— Он, мне кажется, был перевозбужден, — сказала Моргейн, — и скорее всего от того, что ему не часто приходится встречать здесь посторонних людей.

— Да, не много и не при таких обстоятельствах.

Они миновали последние ступени и остановились в коридоре, почти перед дверью их комнаты. Слуги, занятые своим делом, низко поклонились, когда Лилл и Моргейн проходили мимо них.

— Вы хорошо поели? — неожиданно спросил Лилл.

— Да, достаточно хорошо, — ответила она.

— А теперь спите спокойно, леди. Надеюсь, что вас ничто не потревожит. — Он отвесил обычный поклон, как только Моргейн направилась в комнату, но когда Вейни последовал было за ней, Лилл, протянув руку, задержал его.