Нефритовый остров - Элизабет Лоуэлл

– Для меня в этом тоже кроется опасность. Особенно в бесконечной утонченности. Сатана у христиан тоже бессмертен, достаточно терпелив, а уж утонченности хватает на десять тысяч различных уровней грехопадения!

– Зато умеренным его никак не назовешь, – улыбнулась Лайэн.

– Нет, – согласился Кайл. – Вы будете подавать заявку на эти вещи?

– В настоящий момент ни один из моих клиентов не проявил интереса к экспонатам эпохи Западная Чжоу.

– А кому из ваших клиентов понадобился клинок эпохи неолита?

– С моей стороны было бы неэтично обсуждать это с вами.

– Почему же? Я ведь не клиент и не конкурент. Всего лишь чучело слона.

– Чучело, питающее страсть к нефритовым предметам эпохи неолита.

– В данный момент я являюсь чучелом слона, испытывающим облегчение.

– Облегчение?

– Когда вы сказали, что хотите купить клинок из личного интереса, я побоялся, что вы меня возненавидите, если я тоже приму участие в аукционе и выиграю. Но теперь… если вы собираетесь сделать это для клиента… – Кайл улыбнулся, развел руками. – Бизнес есть бизнес. Побеждает сильнейший.

Лайэн поняла, что сама загнала себя в угол. Крепче сжала рукой тонкий ремешок сумочки. Если сейчас признаться, что никакого клиента нет, Кайл наверняка захочет узнать, почему она решила купить клинок эпохи неолита, если ее личные интересы лежат совсем в другой сфере. Если признаться, что этот клинок как две капли воды похож на хорошо известный ей – из коллекции Вэнь Чжитана, – неминуемо последует поток вопросов, ни на один из которых невозможно дать однозначный ответ.

Чем больше она об этом размышляла, тем больше тревожилась, терялась в догадках. Скорее всего клинок продали компании «Санко», только этим можно объяснить его появление на стенде. Но Лайэн не могла даже представить себе, чтобы лучший из коллекции древних нефритовых клинков ее деда мог быть продан без ее ведома. Хотя официально об этом никогда не говорилось, но с тех пор как зрение и руки Вэня стали слабеть, ответственность за уникальную коллекцию и все заботы о ней перешли к Лайэн. Накануне, отбирая нефрит для сегодняшней выставки, она не заметила в хранилище никаких изменений. Правда, она и не осматривала все вещи обширного собрания – в этом не было необходимости. Обычно такая необходимость возникала в тех редких случаях, когда нефрит брали для каких-либо выставок. В остальное время сокровища, принадлежащие семье Тан, оставались за толстыми стальными дверями со сложной комбинацией замков. Нефрит представлял собой не только значительную часть личного состояния Вэня, но и являлся предметом гордости всего клана.

Простейшее объяснение появления этого клинка на сегодняшней выставке могло состоять в том, что Лайэн ошиблась – он не принадлежит ее деду. Иными словами, память, образование, опыт подвели ее. Сокрушительный провал.

Нет, такое объяснение не устраивало Лайэн. Единственный способ подтвердить или опровергнуть свои подозрения – получить клинок в свое распоряжение, принести в хранилище Танов и посмотреть, есть ли там, в коллекции Вэня, точно такой же. Если его не окажется… возникнет множество новых вопросов. И именно этим может объясняться страх, который она увидела в глазах Джонни Тана.

Лайэн с такой силой сжала ремешок сумочки, что костяшки пальцев побелели. Кайл, разумеется, заметил ее напряжение. Почему этот клинок так много значит для нее и почему один его вид так ее расстроил? Без сомнения, она знает об этом клинке больше, чем рассказала. Пока. Главное сейчас – добиться ее доверия. Он успел узнать, что она не полноправный член семьи Тан, а как бы сама по себе. И очень ранима. Легкая добыча.

Это открытие должно было бы обрадовать Кайла, поскольку значительно облегчало его задачу. Он вспомнил разговор с братом. «Ты хочешь, чтобы я соблазнил незаконнорожденную дочь известного гонконгского торговца и американки и выведал, не замешана ли она в краже сокровищ, принадлежащих Китаю?» – «Ну да. Кстати, соблазнять не обязательно. Это на твое усмотрение».

К несчастью, именно соблазн привлекал его все больше и больше. С каждой минутой, что он вдыхал аромат лилий и дождя. Ее аромат. И ведь для того, чтобы удовлетворить вожделение, надо всего лишь заставить замолчать совесть. Можно, например, постоянно напоминать себе, что именно она начала эту игру. Возможно, тогда он не будет чувствовать себя мерзавцем от того, что использует эту женщину.

– Расслабьтесь, – небрежно произнес он. – Я уверен, ваш клиент готов потратить определенную сумму. Если цена окажется слишком высокой, он не станет вас обвинять.

– Мне нужно записаться на аукцион. А вы что решили?

– Тоже. Вообще-то я не планировал ничего покупать, пока не увидел этот клинок.

Губы ее крепко сжались. Выражение лица Лайэн в этот момент отражало холодную решимость, угнездившуюся, как казалось ей самой, где-то глубоко в желудке. Конечно, с ее деньгами далеко до возможностей Кайла Донована.

В перерыве между второй и третьей частями аукциона публика осталась в зале, где витал аромат дорогих духов, раздавался шепот, шуршание шелковых платьев. Зрители, сидевшие отдельно от участников торгов, наслаждались драматическим зрелищем.

Участники, не имевшие опыта, не расставались с каталогами, открытыми на тех страницах, где значились интересовавшие их вещи. В руках они сжимали карточки, испещренные с обеих сторон крупными цифрами.

Опытные участники выглядели более спокойными, не раскрывали каталоги, карточки держали небрежно. Каждый из них точно знал, какую цену назовет за каждый лот, как знал и ту грань между прибылью и желанием получить приглянувшуюся вещь, которую никогда не позволит себе переступить. Аукционная лихорадка – удел неопытных новичков.

Потому ли, что аукцион считался благотворительным, или из-за растущего интереса к художественным изделиям из Азии, торги шли очень бойко. Пока что ни одна вещь, выставленная на аукцион, не осталась непроданной. Бронзовая статуэтка периода Воюющих Царств, отделанная золотом, серебром и медью, принесла продавцам сто пятнадцать тысяч долларов. Великолепную большую вазу эпохи Мин только что продали за семьсот тысяч.

Гонг возвестил о начале третьей части аукциона. Дружный вздох прокатился по залу. Блеснули глянцевые обложки каталогов, зашуршали переворачиваемые страницы. Торги пошли быстро, как и предыдущие, с бронзой и фарфором.

Лайэн, сидевшая в первых рядах вместе с другими участниками, волновалась все больше по мере того, как один за другим продавались предметы из нефрита. Единственная вещь, с которой Вэнь решился расстаться для благотворительного аукциона, – довольно заурядная статуэтка эпохи Цин, изображавшая старика с палкой, – в конце концов ушла за семь тысяч долларов. Браслеты времен династии Шан купили за шесть тысяч каждый. Пряжка периода Воюющих Царств, которой Лайэн так восхищалась, была продана за пять тысяч.

Следующим в списке стоял клинок эпохи неолита. Моля Бога о том, чтобы цена не поднялась выше четырех тысяч долларов – а еще лучше двух с половиной, – Лайэн откинулась в кресле, пытаясь угадать, кто из участников может быть заинтересован в этой покупке.