Мужчинам не понять, или Танцующая в одиночестве - Юлия Шилова

– Нина, ты любишь своего мужа? –спросил взволнованно Сергей и жадно закурил сигарету.

– Конечно, люблю. – Я слегкарастерялась, поэтому и поспешила ответить.

Уже у самой стоянки Сергей написал номерсвоего мобильного телефона и протянул мне листок:

– Возьми. Вдруг захочешь позвонить.

– Хорошо, если захочу, обязательнопозвоню.

– Так захочешь или позвонишь?

– Позвоню…

– Я буду ждать. – Сергей взял меняза руку. – Нина, я буду ждать… А может быть, ты дашь мне свой номер?

– Не могу…

– Почему?

– Ты же знаешь, я замужем. А мобильныйотключен.

– Почему?

– Да так, с мужем поругалась. Я сама тебепозвоню.

– Как знаешь.

Я чмокнула Сергея в щеку и вышла из машины. Оноткрыл окно и не сводил с меня глаз.

– Ну, я пошла…

– Иди.

– А ты езжай.

– Нет. Я подожду, пока уедешь ты.

– Езжай…

– Я подожду…

– Как знаешь.

Сев в свою машину, я посмотрела в окно наСергея и почувствовала, как на глаза навернулись слезы.

– Вот и все, Сергей. Вот и все…

Переступив порог своего дома, я поправиламятую кофту и скинула туфли. Затем проскользнула в комнату и нос к носустолкнулась с мужем и своей сестрой.

– Маринка, какими судьбами? Ты почему такбыстро примчалась? – удивленно заговорила я, совершенно не обращаявнимания на мужа.

– Я самолетом, – торопливо ответиласестра и посмотрела на меня крайне испуганным взглядом, который она даже непыталась скрыть. – Сама знаешь, из Питера лететь ровно час, и погода,слава Богу, летная.

– Да ты вроде позже собиралась…

– Мне Борис позвонил.

– Зачем? – Я украдкой взглянула намужа и тут же отвела глаза.

– Как это зачем?! – Голос сестрыстал увереннее. – Затем, что мы волнуемся. Ушла из дома и с концами. Мыместа себе не находим. Боимся, не натворила ли чего. Я помню, в каком тысостоянии была, когда со мной по телефону разговаривала и на Бориса жаловалась.

– Я ни на кого не жаловалась. А позвонилапотому, что мне нужно было выговориться.

– Все равно, голос у тебя был простоужасный.

Ты даже не представляешь, как я за тебяиспугалась. А тут еще Борис позвонил, сказал, что ты ушла из дома. Ты хотьпонимаешь, что мы близкие люди и очень за тебя переживаем?!

– А что за меня бояться?! Мне непятнадцать лет.

– Сейчас время такое страшное. На улицеубивают, грабят, насилуют…

– Если об этом думать, лучше вообще невыходить.

Я прошла в комнату и села на самый краешекдивана, сложила руки на коленях, словно провинившаяся школьница, и тупоуставилась на экран телевизора. Сестра села рядом, заметно напряглась и жестомпоказала Борису, чтобы он присел на стул напротив. Борис сел на указанноесестрой место, закинул ногу на ногу и продолжал молчать, как постороннийнаблюдатель.

– Нин, ты что, мне совсем не рада? –Сестра не выдержала и первой нарушила молчание.

– Рада. Я тебе очень даже рада, –безразлично ответила я и, боясь встретиться с мужем взглядом, по-прежнему несводила глаз с экрана.

– Что-то я особой радости не вижу…

– А ты хочешь, чтобы я до потолкапрыгала?

– Я просто хочу, чтобы ты пришла в себя ирассказала нам с Борисом, где была.

– Вот еще…

– Нина, я вообще не понимаю тебя… Может,мне уехать?

Я почувствовала, что сестра теряет терпение.

– Куда ты на ночь глядя? Оставайся, колиприехала. Мы с тобой не чужие. Сестры все-таки…

– Тогда почему ты так себя ведешь?

– Как?

– Ну так, как сейчас…

Я оторвала взгляд от телеэкрана и повернуласьк сестре:

– Потому, что ты сюда приехала не сеструзащищать, а мужика! Получается, что он тебе дороже, чем я! В своих семейныхделах я сама разберусь. Ты в них, пожалуйста, не лезь. После того как яувидела, что мой муж трахает свою секретаршу, по-твоему, я должна улыбаться,делать вид, что ничего не случилось?! По-твоему, это нормально?! Если для тебяэто нормально, что ж тогда от тебя твой муж к другой убежал?! Ты же все емупрощала и закрывала на все глаза! Ты же всегда была терпимой женщиной, нозаметь, он ушел к нетерпимой. Почему?! Не знаешь?! А я тебе скажу, почему этопроизошло… Я тебе все скажу!!! Мужики тоже устают от тех теток, об которых ониноги вытирать могут. Я такой никогда не была и не буду. Только не говори мне,что мужик – это кобель и что мужики все гуляют. Если он кобель, пусть трахаетвсе, что шевелится! Пусть катится на все четыре стороны!!!

– Нина, прекрати немедленно, –возмутился мой супруг. – Прекрати, ты что себе позволяешь?!

– Это ты себе позволяешь! – Меняпонесло, и я уже не могла остановиться. – Ты на себя в зеркало смотрел?! Утебя ведь уже не только башка седая, но и то, что пониже! Что ты бегаешь, какпридурок, ей-Богу! Скачешь, как конь! Что у секретарши лучше, чем у меня?!Что?! Может, тебе тела другого захотелось? Разнообразия?! Не рано ли ты искатьстал это самое разнообразие?! Мы ведь всего год живем! Понимаешь, всего год!

– Нина, прекрати! – Борисраскраснелся, заерзал на стуле. – Прекрати, пожалуйста. Уже проехали…

– Что мы уже проехали?! Дальше сам езжай!

– Ты даже не представляешь, как с тобойтяжело. Мне было бы намного легче, если бы ты была терпимой женщиной.

– Не дождешься. Если хочешь слепить изменя идиотку, которая будет закрывать глаза на твои гулянки и делать вид, чтовсе хорошо, все прекрасно, у тебя ничего не выйдет. Напрасно стараешься.

Я повернулась к сестре, которая крайненекомфортно себя чувствовала, и цинично спросила:

– Марина, ты веришь, что у него там ужевсе седое?

– У кого?!

– У моего кобеля!!!