Дети капитана Гранина. Нерпа моя глупая - Наталия Миронина

– Она будет счастлива, что я тебя не увела из семьи, – глядя ему в глаза, твердо проговорила Зоя. – Что ты – только мой любовник. И что мне ничего от наших отношений не надо, кроме твоей любви. Понимаешь, я не собираюсь выходить за тебя замуж и, например, требовать дележа вашей квартиры.

Зоя почувствовала, что свирепеет. Она пытается сохранить равновесие, она подставляет плечо, а он смеет еще зубоскалить! Он издевается – вместо того чтобы помочь ей! И еще предлагает ей подумать и о его жене?! Не слишком ли это?!

– Дорогой, ваши отношения – это для меня закрытая тема, – устало добавила Зоя. – Я имею права только на то, что касается меня. Извини.

Они расстались недовольные друг другом. Они расстались, ощущая под ногами провал, который грозил превратиться в пропасть. Зоя была в панике.

… – А что тебя удивляет?! Дорогая, ему очень удобно было, пока ты кудесничала и обустраивала ваш роман. У него был относительный покой дома, были дети, привычный быт. Была ты – загадка сладкая, пока еще не совсем изведанная, которая к тому же еще и сообразительная, деятельная и при этом деликатная. Уверена, несмотря на его внешность, таких, как ты, у него было мало, – говорила Соня пытаясь вразумить Зою.

– Ты хочешь сказать, что для меня он недостаточно хорош? – фыркнула Зоя.

– Я хочу сказать, что тебе не имеет смысла сейчас что-либо предпринимать, – попыталась мягко объяснить Соня. – Ты не должна задавать вопросы, пусти все на самотек. И все будет так…

– И все будет так, как хочет она, его жена! Если я все пущу на самотек, мы протянем от силы месяц. А потом это все зачахнет…

– Может, это и к лучшему. Зоя, он не женится на тебе!

– Плевать! – Зою охватила азартная злость. – Мне все равно, пусть не женится, но сейчас я не хочу с ним расставаться! Я не хочу, чтобы он достался ей!

– Он и так ей достался! – пожала плечами Соня.

– Формально, а так… Так он принадлежит мне.

– Ошибаешься, кроме жены, там есть еще дети, – не сдавалась Соня. – Их отношение к нему и его – к ним. Там есть масса привычек, масса условных знаков, без которых его жизнь может оказаться очень несчастливой. Даже если ты предложишь свою формулу, которая, как тебе будет казаться, придумана ради него.

– Соня, ты считаешь, что не существует страсти и не существует любви? Ты хочешь сказать, что есть только набор пазлов, из которых можно сложить картинку. И если вдруг пазл меняется, то картинка уже будет неверная… – вздохнула Зоя.

– Эта картинка будет другой. И она может не устроить. Может вызвать тоску по картинке старой, привычной. – Мудрая Соня говорила все правильно, только Зоя Абрикосова не хотела ей верить. – Зоя, это очень сложно – чужие жизни. И потом, есть и любовь, и страсть, и люди, бывает, бросают друг друга, но никогда не могут отринуть прошлое. Если вы поженитесь, его семья будет всегда с тобой. Но, повторяю, до этого дело не дойдет.

– И что же теперь? – Зоя растерянно посмотрела на подругу.

– Ничего, – развела руками Соня. – Ждать. Пусть наконец что-нибудь сделает он.

Зоя пожалела, что рассказала подругам эту кошмарную суть ее романа. Теперь все пристально будут следить за ее делами, предлагать помощь. А Зоя относилась к тем людям, которые неприятности и трудности легче переживают в одиночестве.

Терпения, чтобы следовать советам Сони, хватило ровно на неделю. Деятельная Зоя уже через семь дней придумала, что надо предпринять и как себя вести, чтобы и отношения сохранились, и жена не сильно бушевала. В разговоре с Граниным Зоя так и сказала «чтобы не бушевала».

– Алеша, мы не виделись уже неделю, – как ни в чем не бывало произнесла она, нарушив их телефонное молчание. За прошедшую после скандала неделю Гранин позвонил всего один раз. Виделись они тоже один раз – сразу после случившегося.

Молчание было ей ответом, но Зоя упрямо, как будто бы ничего не произошло, продолжила:

– Завтра у меня выходной, я буду ждать тебя у метро. Ну, где обычно, – слово «обычно» Зоя выделила.

– Ну… – донеслось до ее уха.

– Леш, все, мне некогда, я побежала, – свернула разговор Зоя, чтобы не дать возможность Гранину сказать «нет». – Купи яблок, тех самых, крупных красных, что я люблю. Ну и… конфет…

Зоя положила трубку, даже не дождавшись ответа. «Ну вот, теперь осталось потерпеть до завтрашнего дня. Осталось увидеть его и послушать, что он скажет», – думала Зоя, а саму ее мучил страх, что завтра Гранин объявит, что прекращает все отношения.

В тоске и сомнениях прошло утро, наступило двенадцать часов. Зоя пришла к станции метро. Гранин был там, держа в руках пакет с покупками. «Так, ну, пришел. Уже хорошо. С другой стороны, сейчас может все и сказать!» – думала Зоя, целуя Алексея.

– Привет, как дела? – Зоя делала вид, что в этом мире ничего не изменилось.

– Хорошо, – кивнул Гранин и посмотрел на телефон.

– Леш, выключи телефон и спрячь его, – мягко, но властно, точно вздорному подростку, сказала Гранину Зоя. – У нас с тобой всего несколько часов, мне надо еще в пару мест заехать. Пусть хоть в это время нам не мешают.

Гранин послушно сделал все, что она сказала. И они направились к Зое.

Дома Зоя старательно делала вид, что не замечает медлительности и нерешительности Гранина. Она уже лежала в постели, когда он, раздетый до пояса, присел рядышком.

– Зоенька, ты понимаешь, что-то такое произошло… – неуверенно начал он.

– Гранин, все потом расскажешь, а пока ложись, я уже замерзла. – Зоя приподнялась на локте, невольно обнажила грудь и потянулась губами к Гранину. Она уловила чуть заметное движение – он словно хотел отстраниться, но Зоя с силой обхватила его и поцеловала в губы. Алексей ответил не сразу, но Зоя была настойчива, и наконец он обнял ее, прижал к себе. Потом его брюки упали на пол, зазвенев пряжкой ремня, Зоя запуталась в тонком покрывале, Гранин не хотел выпускать ее из своих объятий – последовала мелкая кутерьма, а потом уже ни он, ни она не помнили ни о чем, кроме своей страсти.

– Так о чем ты? – через два часа, уже в кухне, Зоя «вспомнила», что Гранин хотел ей что-то сказать.

– Ничего, – слегка покраснев, ответил капитан, – только то, что я тебя люблю. Очень.

– Ну, это же хорошо, – резонно заметила она.

– Да, – согласился Гранин.

– Тогда все в порядке, – Зоя положила ему на тарелку два бутерброда, – извини, ничего не успела приготовить.

– Все замечательно. Все очень вкусно. – Гранин встал из‑за стола, подошел к Зое и обнял ее за плечи. – Зоя, я ехал сюда и собирался сказать тебе, что нам надо расстаться. Что ты не заслуживаешь той нервотрепки, которая сейчас будет. Но я не сказал тебе этого, потому что не могу тебя потерять. И обещать тебе ничего нельзя, сама понимаешь…

– Ну хоть что-то ты можешь сказать? – усмехнулась Зоя.