Дату смерти изменить нельзя - Сергей Донской

Теперь все изменилось. Со смертью Тамары Земля резко остановилась, вздрогнула, а когда набрала обороты снова, Бондарь обнаружил, что вращается она по-другому, и время течет иначе. Состояние постоянной перегрузки – вот на что это походило. И состояние, при котором сжимается сердце и темнеет в глазах, сделалось привычным. Оно возникало всякий раз, когда что-нибудь напоминало Бондарю о том, что еще недавно в этом мире одним человеком было больше. Близким человеком. Дорогим. Бесценным.

Резко затормозив возле газетного киоска, Бондарь уставился на глянцевую обложку с ядовито-желтым названием «Пи-Дженерейшн». Это был тот самый журнал, в котором подрабатывала Тамара. Она рассказывала, что главный редактор помешан на всяческих тайных доктринах и секретных службах. С его легкой руки Тамара получила псевдоним Мэри Гуднайт и заказ на цикл статей под общим названием «Лицензия 007». Оплачивали их фирмы, торговавшие товарами, мелькающими в фильмах про Джеймса Бонда. Рекламируя «бондовские» автомобили, напитки, часы, зажигалки, костюмы, галстуки и одеколоны, Тамара не отказывала себе в удовольствии поиздеваться над знаменитым супершпионом. Очевидно, редактор «Пи-Дженерейшн» и его читатели не замечали едкой иронии, пронизывающей подобные эссе. Что касается Бондаря, то он, усевшись с журналом в зале ожидания, не смог не оценить тамариного сарказма.

В статье «Ахиллесова пята 007» на полном серьезе доказывалось, что создатели литературного и кинематографического Бонда видели в нем не просто персонажа бульварных шпионских историй, а бессмертного героя древних героических преданий. Хотя согласно евангелию от Флеминга он родился в 1924 году, время было не властно над ним, и «официальный» возраст Бонда никогда не переваливал за сорокалетний рубеж. Кроме того, писала Тамара, отсутствие родителей у агента 007 наводит на мысль, что его появлению на свет способствовал божественный промысел. Подобно Прометею, Бонд был призван бороться с силами хаоса в разнообразнейших обличьях. Его главный противник, как правило, наделялся признаками титанического чудовища. Механическая рука, золотой пистолет, стальные челюсти, громоподобный голос и прочие приметы злодеев «бондиады» выдавали в них исчадий ада. Далее приводилась забавная параллель между супершпионом и Орфеем. Оказывается, подземные бункеры, ракетные шахты и подводные пещеры, в которые без конца попадал Бонд, повторяли канонические мотивы сошествия в Аид ради спасения очередной Эвридики. Вот почему отрицательные персонажи непременно окружали тотемами-чудовищами: акулами, крокодилами, пираньями, свирепыми псами и прочими хищными тварями. Вступая в схватку с этой нечистью, Джеймс Бонд олицетворял вечную борьбу Добра и Зла.

Не уставая резвиться, Тамара привела главное доказательство сверхъестественного происхождения агента 007. Бегло коснувшись «божественных» свойств «семерки», она с издевкой писала:

Какая же сила сотворила из хронически нетрезвого, страдающего обжорством Бонда супермена? Он неважно управляет автомобилем, плохо стреляет, дерется, бегает, плавает – он ничего не умеет и ничему не учится, он ведет себя как герой компьютерной игры, постоянно попадающий в одни и те же типовые ловушки. Что, как не Провидение, позволяет ему переходить на новый уровень? Чем, как не благоволением Небес, можно объяснить его неуязвимость? Непостижимая, фантастическая везучесть заменяет Бонду все таланты разом. Он выигрывает в казино, охмуряет кровожадных красоток, стреляет не целясь, зато без промаха, падает со скал, чтобы приземлиться на возникший ниоткуда матрац или оглушить подосланного убийцу, он ведет себя как олух царя небесного, но каждое его движение предначертано свыше и автоматически несет спасение человечеству. Это ли не свидетельство божественности его миссии?

Однако мифический герой не был бы мифическим героем без своей «ахиллесовой пяты». Уязвимое место Джеймса Бонда – его голова, точнее, его многострадальный затылок. Почти в каждом фильме какой-нибудь негодяй считает своим долгом выскочить из-за угла и огреть беднягу чем-нибудь тяжелым. «Бондиада» насчитывает множество подобных эпизодов. Агента 007 оглушают прикладом, подсвечником, ребром ладони, кулаком, дубинкой, пивной бутылкой, кастетом, огнетушителем, женской туфелькой и прочими предметами, не говоря уже о различных снотворных и наркотических препаратах, которые коварные соблазнительницы подмешивают в напитки многострадального спасителя мира. Нет сомнений в том, что столь специфический производственный травматизм не способствовал улучшению умственных способностей Джеймса Бонда, однако это нисколько не мешало и не мешает ему успешно выполнять свою благородную миссию.

Дочитав последний абзац, Бондарь не спеша закрыл журнал, сунул его в сумку и отправился на поиски других номеров «Пи-Дженерейшн». Иного способа пообщаться с Тамарой у него не было. Знакомясь с ее опусом, Бондарь словно слышал ее голос и заново переживал все то хорошее и кратковременное, что было между ними. Оказывается, он плохо знал женщину, которую любил. Недооценивал ее острый ум, не менее острый язык и чувство юмора. Старая, как мир, история. Что имеем – не храним, потерявши – плачем.

Ужасно хотелось курить, но Бондарь привык держать данное слово, даже если в этом не было смысла. Сегодня в его распоряжении имелась лишь одна пачка «Монте-Карло», а он точно знал, что вечером сигареты расходятся значительно быстрее, чем днем. Вот и приходилось экономить.

Экономить и мучаться.

Купив жвачку и пару «Пи-Дженерейшн» за прошлые месяцы, Бондарь бесстрастно выслушал приглашение на посадку в самолет и двинулся к выходу из зала ожидания. Размышляя о Тамаре и ее неожиданных весточках с того света, Бондарь не заметил, что за ним неотвязно следует элегантная молодая женщина в светлом распахнутом пальто с поднятым воротником. Парик цвета воронова крыла и солнцезащитные очки на пол-лица делали ее похожей на участницу некого маскарада. В другое время Бондарь непременно обратил бы внимание на эту странную особу, но сегодня его голова была занята другими мыслями. И напрасно. Женщина в парике и очках увязалась за ним всерьез и надолго.

Пассажиров поприветствовали на борту самолета, наградили их заученными улыбками, попросили пристегнуться к креслам и пообещали наградить за примерное поведение завтраком и обедом. Бондарь, с комфортом устроившийся в своем кресле, прикрыл глаза, чтобы не видеть хорошенькую стюардессу в просвечивающей блузке. Смотреть на нее было неловко. Вероятно, девушка совсем недавно начала летать самолетами в качестве стюардессы и от волнения раскраснелась, как после интенсивной зарядки. Поминутно сбиваясь и заикаясь, она прочитала пассажирам короткую лекцию о правилах поведения во время полета, после чего сообщила, что посадка во Владивостоке произойдет в 15.45 по местному времени, опережающему московское на семь часов.

– Наш замечательный город расположен на сто тридцать втором градусе восточной долготы и сорок третьем градусе северной широты, – затараторила девушка, сумевшая справиться с волнением. – Если посмотреть на карту, то Владивосток находится южнее города-курорта Сочи, на одной широте с Сухуми, Варной, Ниццей и Чикаго.

– Широта крымская, долгота калымская, – мрачно сострил кто-то из пассажиров.