В смертельной опасности - Сергей Майдуков

— Какой еще потехе? — спросила Ксюша.

Опять он озвучил свои мысли. Трудно себя контролировать, когда кровь приливает не к мозгу, а совсем к другим органам.

— А такой, — сказал Леонид. — Сейчас мы закрепим нашу договоренность. Союз наш, значит. Тандем. — Хихикнув, он потер ладони. — Раздевайся, матушка.

— Рехнулся?

В принципе, он действительно вел себя, как безумный. Вместо того чтобы разводить Ксюшу на «бабки», требовал от нее то, что мог бы получить даром от кого угодно еще. Но остановиться Леонид уже не мог. Его понесло.

— Давай, раздевайся, — грубо приказал он. — Ты теперь полностью в моей власти. Делай, что тебе говорят.

Не сдержавшись, он начал стаскивать платье с плеча Ксюши. Недолго думая, она заехала ему локтем в челюсть. Рот наполнился кровью, в глазах разлился багровый туман. Леонид размахнулся.

Они сидели слишком близко, не было возможности нанести чувствительный удар. Ксюша подставила под кулак руку и вскочила. Со стола скатилась бутылка и хлопнулась об пол, расплескавшись стеклянными брызгами. В кабинет тут же просунул голову охранник с прищепкой микрофона на ухе.

— Скройся! — рявкнул Леонид. — Сядь, — велел он Ксюше, понизив голос. — Мы не договорили.

— Я ухожу, — процедила она, содрогаясь от пережитого шока и отвращения. — Разговор закончен.

— Нет. — Обогнув стол, он преградил ей выход. — Если ты уйдешь, я прямо отсюда отправляюсь к отцу.

— Я сама отправляюсь к Давиду, — предупредила Ксюша, нервно подкрашивая губы. — Посмотрим, что он скажет, когда узнает, что здесь произошло. Пропусти. — Она швырнула помаду в сумочку. — Ты подонок, Леня. Я тебя уничтожу.

— Хорошо подумала? — спросил он. — Еще не поздно.

— Поздно. Прочь с дороги!

Не размахиваясь, Леонид ударил ее кулаком в солнечное сплетение. Задохнувшись, Ксюша согнулась пополам.

— Шурыгин, — негромко позвал Леонид. — Жариков.

Оба охранника скользнули в кабинет, с опаской поглядывая на скрючившуюся супругу босса.

— Леонид Давидович…

— Тварь пыталась меня шантажировать, — сказал Леонид, не сводя налившихся кровью глаз с жертвы. — Не выпускайте ее отсюда, пока я не скажу. Говорить не давайте. Откроет рот — вырубайте к чертовой матери. Вот какую гадину пригрел отец на груди. Ну, ничего. Мы ей жало вырвем. Глаз с нее не спускайте, оба.

Он позвонил отцу по дороге, на скорости сто сорок километров в час. Голос его звучал достаточно драматически, как он того и добивался.

— Папа? Ты дома? Никуда не девайся, ладно? Есть разговор. Да, срочный. Очень. О чем? О том, что я мудак, папа. Доверчивый мудак.

Как и следовало ожидать, отец пожелал немедленно знать, в чем дело. Поупиравшись для виду, Леонид сказал:

— Я проклинаю себя, что решил праздновать день рождения. Если бы не это, всё не зашло бы так далеко. Если в двух словах, то Оксана не так давно спуталась с одним актёришкой… Егор Майоров помнишь такого? Красавчик хренов. Она уговорила меня пригласить его на вечеринку. Я, кретин, согласился. Откуда же мне было знать, что они любовники? Да, да, любовники, папа, ты не ослышался…

Не прерывая рассказа, Леонид совершил опасный двойной обгон, а потом долго мчался по встречной полосе, обходя длинную колонну фур. Дальше началась многополосная объездная дорога, где вождение уже не требовало такого сосредоточенного внимания.

Леонид всё говорил и говорил, стараясь не столько вывалить на отца информацию, сколько воздействовать на его эмоции. Чтобы выпутаться, нужно было как следует разозлить Давида Грызлина. В гневе этот человек был необуздан и страшен. Никогда не откладывал месть на потом, рубил с плеча, судил сгоряча. На этом и строился расчет Леонида.

По его словам, Майоров и Ксюша не просто стали любовниками. Они еще и сговорились объединиться, чтобы погубить Давида Семеновича.

— Твое вчерашнее расстройство желудка вовсе не было расстройством, — говорил Леонид, сбавляя скорость перед съездом на финишную прямую. — Оказывается, твоя дражайшая половина подсыпала тебе яду. Настоящего, смертельного. Она ведь не ела ризотто, верно? Не прикасалась даже? Теперь понимаешь почему? Тебя спас только твой могучий организм, папа. Или, быть может, с дозой они просчитались…

«Мерседес» въехал в открывшиеся ворота, промчался по подъездной аллее и с визгом затормозил у крыльца. Давид Грызлин уже стоял там — ошалевший, в расстегнутом спортивном костюме и кроссовках. Звонок застал его в тренажерном зале, где он поддерживал форму, чтобы угодить молодой жене.

— Где она? — первым делом спросил Давид, когда сын приблизился к нему. — Я хочу ее видеть. Немедленно. Почему ее телефон не отвечает? Вы же вместе были, если я не ошибаюсь?

— Не ошибаешься, — устало произнес Леонид. — Пойдем в беседку, я расскажу всё до конца, потом ты решишь, что делать.

— Ты плохо слышишь? Я сказал, что хочу ее видеть!

Казалось, из ноздрей Давида вот-вот ударят струи дыма.

— Увидишь, — пообещал Леонид, не оглядываясь. — Никуда не денется твоя ненаглядная. Ее стерегут.

— Что? Не много ли ты на себя берешь, сопляк?

Леонид весь взмок от страха, но не подал виду, продолжая быстро шагать по направлению к павильону в парке. У него имелся козырь, который он намеревался использовать в решающий момент. Только это позволит направить отцовскую ярость в нужное русло.

— Я сделал то, что должен был сделать, отец, — произнес он, падая на резную скамейку. — Иначе бы она сбежала.

— Бред, бред! — прорычал Давид. — Я ей столько дел доверял, и она ни разу меня не подвела…

— Это она твою бдительность усыпляла. Не хотела попасться на мелочах, чтобы не проиграть в главном.

— Мелочи? Да она миллионы наличных в сумках переносила!

— Ей не нужны миллионы, — сурово произнес Леонид. — Ей нужно всё. Ей и ее любовнику. Сядь, папа. Слушай.

Давид не сел, а скорее упал на скамейку. Его правая рука елозила по седой груди под спортивной курточкой. Он был близок к кондиции. Глаза налились кровью, как у питбуля, зубы непроизвольно скалились.

— Итак, — заговорил Леонид. — Оксана и Майоров — любовники. Не знаю, чья была инициатива, но они решили тебя прикончить, чтобы завладеть твоей империей. Ты выжил. Понимая, что их план провалился, они обратились ко мне. Предложили стать третьим, понимаешь?

— Если это так… Если ты не спятил… Я их… Я ее…

— Когда мы сидели в ресторане, мне позвонил этот актер, — сказал Леонид, вставая, чтобы пройтись по павильону. — Он изложил всё в общих чертах и предложил мне обсудить детали с Оксаной. Она всё подтвердила. Предложила взять тебя под домашний арест, подчинить охрану себе и силой заставить тебя подписать бумаги. Одна она бы не рискнула, потому что я бы очень скоро сообразил, что дело неладно.