Звездолеты погибшей империи - Сергей Ястребов

— Да. Ваши покровители… те, кто поддерживает эту базу — не хотите говорить мне их имен, не надо… они хотят меня использовать, предоставив мне свободу. Выстроить такое древо решений, чтобы любое мое действие могло обернуться им на пользу. Основа стратегии — не выбор единственного пути, ведущего к победе, а создание таких условий, чтобы все пути вели к ней… Тогда не говорить мне ничего — даже логичнее. У меня останется полное сознание того, что я действую только по своей воле…

— И это будет действительно так, — мягко сказал Торвальдсен. — Ваш анализ неплох. Действительно, никаких приказов вам никто отдавать не будет. Делайте карьеру, выбирайте какие хотите назначения, одерживайте победы… на здоровье. Единственное, что… — Торвальдсен сунул руку во внутренний карман пиджака и вытащил золотистую карточку. — Это номер телефона в городе Аполлония. Выйти на него вы можете откуда угодно, хоть с борта корабля — с гарантией, что разговор будет непрослушиваемым. Время суток и прочее значения не имеет, вам ответят всегда. Заметьте, это ни к чему вас не обязывает. Может быть, вы никогда в жизни туда не позвоните — тем лучше. Но если вам потребуется помощь… я не знаю, какая. Любая. Тогда вы наберете этот номер и скажете: «Говорит Ворон». И изложите ситуацию. Что–то не так?

— Нет… — Тиберий унял сердцебиение. — Все хорошо. Но почему Ворон–то?

Торвальдсен пожал плечами.

— Не знаю. Нужен же был какой–то код… Считайте, что это в честь места, где мы с вами впервые встретились, — он ухмыльнулся.

Тиберий промолчал. Огромное окно было у его собеседников за спиной, и там как раз сейчас прокатилось по сизой глади что–то белое.

Доктор Себастьян тоже это заметил — боковым зрением, надо полагать.

— А вот и ваш кораблик, — сказал он. — Торопиться не надо, у вас есть еще несколько часов. Мы вряд ли еще увидимся, так что… Спасибо вам — за смелость. Уверен, что у вас все будет хорошо.

— Спасибо, — сказал Тиберий искренне.

Искусство разведки, сопутствующее любой войне, преобразилось в галактическую эру достаточно существенно. Основным направлением работы теперь стала разведка дистанционная, а основным средством — беспилотный корабль–зонд. Такой зонд приближался к заданной звездной системе, сканировал местное пространство, регистрируя все долетающие до него комбинации электромагнитных возмущений, а потом выходил в точку, откуда мог передать информацию импульсным лучом на свою базу; в удачном случае это могло дать очень полную картину, вплоть до расположения отдельных вражеских кораблей. Зондов было много, их сбивали, но сколько–то из них всегда прорывалось… Основным занятием отделов разведки космических флотов, собственно, и являлся анализ информации, получаемой от таких зондов. Что касается агентурной разведки, то она в условиях Пространства считалась почти неосуществимой — не потому, что так уж трудно было подготовить и заслать в нужное место нужного человека (эта задача как раз вполне решалась), а потому, что было совершенно невозможно обеспечить с ним потом регулярную связь. Во–первых, доступ к электромагнитным передатчикам на всех объектах космических флотов имели только офицеры. Во–вторых (и что гораздо важнее), эти передатчики работали на маленьких расстояниях — чаще всего в пределах одной звездной системы; для более дальних сообщений применялась или посылка идущих со сверхсветовой скоростью курьерских ботов, или имевшиеся только на флагманских кораблях гравитационные передатчики Шуле, действие которых было основано на флюктуациях четырехмерной метрики и от расстояния вообще не зависело; ни то, ни другое шпионам, как правило, доступно не было. Ни для византийских, ни для гондванских штабистов не было проблемой отправить перевербованного человека на ту сторону — например, при обмене пленными; но зачем посылать агента, от которого все равно будет невозможно вовремя получать донесения? В свою очередь, это обусловило почти полную ненужность в Пространстве контрразведки — ей там было просто некого ловить. При штабах космических флотов были разведывательные отделы, но контрразведывательных не было.

Правда, была еще теория «подземного червя», которую впервые предложил адмирал Август—Иоганн Шефтель по прозвищу Барбабьянка, чудаковатый стратег из севастиопольской космической академии. На самом деле адмирал употребил редкое слово «werworm» — «червь–оборотень», образ, взятый вроде бы из каких–то германских мифологий Старой Земли; для чудовища, существование которого предсказывалось адмиральской теорией, такое название вполне подходило. Представьте себе полностью «спящего» агента, который не добывает никакой информации, не выходит ни с кем на связь… вообще не делает, даже скрытно, ничего не соответствующего норме, предусмотренной легендой. И так — десятилетиями. Контрразведка никогда не сможет раскрыть такого агента, если он «чисто» внедрен. Между тем за 15–20 лет такой агент, если он хорошо выполняет свои прямые служебные обязанности, вполне может дослужиться до высоких чинов — даже до генеральских… А потом, когда что–то случится, он получит сигнал. В виде одного короткого сообщения, по открытой связи — этому воспрепятствовать не сможет никто. В конце концов, можно просто зажечь в нужной точке небосвода временное светило, чтобы агент его увидел. И вот тогда агент начнет действовать. Как проснувшийся вирус. Как взрыв… Он пожертвует собой, но вред, который он успеет нанести, может быть громаден. Вплоть до стратегического перелома в войне, говорил Барбабьянка…

Никто не знал, существуют ли такие агенты в действительности. Может, когда–нибудь раньше, на Земле? Кто знает?.. Правда, Земля маленькая, там связь с любым агентом всегда была хоть как–то все–таки возможна…

— Нет, — сказал корветтен–капитан Маевский. — Я отследил всю информационную цепочку… в тех пределах, в каких мне позволяет секретность. Информация о движении вашей эскадры к Варуне не могла протечь. Вернее, могла, но только из центра.

Андроник Вардан и Георгий Навпактос переглянулись. Разговор шел в адмиральском зале заседаний: овальный стол, золоченые кресла, экран на полстены. Кроме Андроника и Георгия, здесь сейчас был только один человек: Антон Маевский. Начальник разведки группы флотов «Центр». Тот самый, кого рекомендовал Андронику Терентий Мильтиад в памятном разговоре на речном трамвае. Три недели прошло с того разговора, а кажется, что — несколько лет уже…

— Поясните, — сказал Андроник. — Из центра — это откуда? Вы допускаете присутствие вражеских агентов… на Антиохии? В главном штабе?

Маевский пожал узкими плечами.

— Я этого не говорил. Предположение об утечке принадлежит вам. Я только оцениваю вероятности.

Андроник и Георгий переглянулись.

— Ну, а как вы лично считаете? Была утечка?

— Не убежден, — сказал Маевский. — Информация, на основании которой вас разгромили, могла быть получена с помощью обычных зондов. Это, правда, означает, что ваш оппонент должен был разработать ответный план за очень короткое время. Чрезвычайно короткое. Но так вполне могло быть, если у вас гениальный противник.

Андроник чуть не выругался. К этому человеку было нелегко привыкнуть.