Северное герцогство - Вера Чиркова

Тюремные надзиратели герцогских казематов подходили к охране преступников очень серьезно и после того, как маги сняли с них все амулеты и украшения, не только побрили узникам бороды и локоны, но и остригли ногти. И отобрали всю одежду до нитки, выдав одинаковые полосатые холщовые штаны и рубахи, украшенные огромными номерами.

Публика ошарашенно разглядывала одинаковые полосатые спины понуро повесивших головы преступников и пыталась опознать по ним знакомых.

Но едва прозвенел судейский гонг, все притихли, и устремили взоры на судейскую коллегию, боясь пропустить хоть слово.

– Заседание верховного суда герцогства Тайгерд, по делу о государственной измене преступной группы заговорщиков и вооруженном нападении на герцогскую семью и домочадцев объявляется открытым, – важно и мрачно провозгласил старший судья Лидмора, немолодой лэрд Ангус Жатьен. – Речь от обвинения и приговор прочтет светлый лэрд Ирджин Тиэдинз, советник высокородного лэрда герцога Дарвела Тайгерда по правосудию и дипломатии. В защите преступникам принято решение отказать, так как их вина полностью доказана и эти доказательства проверены и признаны подлинными всеми членами герцогского суда.

В зале кто-то застонал, но тут же стих, так как поднял руку сидевший справа от герцога Ирджин, требуя тишины.

– Суд установил степень вины всех мятежников, и выяснил, что глава заговора, бывший лэрд и банкир Пангерт некоторых чиновников и знатных лэрдов привлекал в задуманное им преступное сообщество против их воли. Запугивал, шантажировал жизнью родственников и фальшивыми обвинениями в измене. Лишь немногим из них хватило сообразительности и смелости попросить защиты у регента или придворного мага, и за это они полностью оправданы, сохранили звания и должности и получили награды за верность принесенной присяге.

– Предатели… – с ненавистью процедил кто-то из преступников, и темная, словно сотканная из плотного тумана огромная когтистая лапа тотчас выхватила его из общей клети и посадила в отдельную.

– Преступник номер девятнадцать нисколько не раскаялся за время ареста и тем самым усугубил свою вину, – невозмутимо сообщил Ирджин публике и продолжил речь, – некоторые из заговорщиков до последнего надеялись, что нападение не состоится, и всячески уклонялись от помощи Пангерту, откупаясь деньгами. И хотя они не пришли с повинной к придворному магу, регенту, или высокородному лэрду Дарвелу Тайгерду, герцог решил их помиловать, так как они и сами уже наказали себя и свои семьи. Эти лэрды лишаются занимаемых постов, но им остается звание, имущество и недвижимость. Узники под номерами четыре, семь, девять, десять, двенадцать, пятнадцать, восемнадцать, двадцать и двадцать два освобождаются и могут получить свою одежду и вещи.

Темная лапа мелькала безостановочно, выхватывая полосатые фигуры и переправляя к двери в коридор. Остальные узники побледнели и сжались ещё сильнее, понимая, что их наказание будет намного жестче.

– Еще пятеро узников искренне раскаялись за проведенное в камере время, и за это высокородный лэрд Дарвел Тайгерд счел возможным смягчить им наказание. Они теряют свои посты и звания, но их детям звание оставлено, как и имущество. Отправьте леев под номерами два, пять, шесть, одиннадцать и четырнадцать переодеваться, они свободны.

Лапа мгновенно справилась с задачей и снова исчезла, а на скамье осталось всего семеро узников.

– Все остальные, – жестко глянул на них маг, лишаются постов, званий, имений, драгоценностей и состояний. Но их семьям, кроме семьи главаря заговора Пангерта, остаются жилые дома вместе с обстановкой и полученное за женами приданое, если оно еще не растрачено самой хозяйкой. Эти тонкости проверят чиновники советника по финансам лэрда Кезорта Луанона и служащие герцогского банка. Семья Пангерта, последние несколько лет нагло тратившая украденные преступником у казны деньги, лишается родового звания и всего имущества, включая драгоценности, амулеты и роскошную одежду. Все это будет продано с аукциона, вместе с имуществом остальных наказанных и пойдет в возмещение убытков казны и на оплату слуг. Все преступники, кроме номера девятнадцать, немедленно отправляются в монастырь Бен – Кале на три года и лишь от их усердия зависит, выйдут ли они вовремя или останутся там дольше. Номер девятнадцать за спесь и злобу приговаривается к ошейнику подчинения и отправляется в распоряжение жреца храма Угорда.

– На сколько? – охнула седая дама в шляпке с черной вуалью.

– Это решит жрец, – холодно пояснил Ирджин, – возможно в тот же день отправит пожизненно в Бен-кале. Больше вопросов ни у кого нет?

– А как нам теперь жить? – выкрикнул молодой парень, и растерянно оглянулся на дергавшую его за рукав заплаканную даму, – а что такого? Я же не прошу его отпускать?

– И ты прав, – кивнул ему Ирджин, – теперь это для вас самый важный вопрос. Но прошу запомнить, за дела отцов никто из вас не отвечает, кроме родичей Пангерта, рьяно помогавших ему плести интриги. Именно поэтому его сын был среди наказанных, а племянница отправлена в дальнюю обитель, приучаться к честности и труду. Желающие уехать к родственникам в королевство, получить работу или научиться ремеслу могут прийти на прием ко мне или к светлому лэрду Анвиезу, мы поможем определить ваши умения и склонности. Принимаем мы в ратуше, каждое утро, с восьми до десяти.

– Спасибо, ученик, – неслышно для публики саркастически поблагодарил его магистр и получил в ответ уверенную усмешку.

– А ты собирался получать жалованье просто так? – так же неслышно съязвил Ирджин и сурово глянул на публику, – Заседание верховного суда герцогства Тайгердского объявляется закрытым.

Возможно, кто-то из зрителей и собирался задать еще вопрос или высказать свое мнение, но магов это уже не заботило. Закрывшись от посторонних непроницаемым туманным щитом, они создали ладью и менее чем через минуту улетели в ней через распахнутое окно.

– Куда летим? – едва оказавшись над крышами города, хмуро осведомился герцог.

Суд весьма подпортил ему настроение, наглядно показав, насколько мало понимают знатные и богатые жители столицы ужас задуманного Пангертом переворота. И его последствия, в случае удачи банкира неминуемо больно задевшие бы жизни всех обитателей долины.

– На ярмарку, – кротко поведала Лиатана, – мне Анви пообещал.

– Да? – изумленно приподняв бровь, Дарвел оглянулся на учителя, – а Ильда об этом знает?

– Конечно, – нежно улыбнулась ему жена, – мы даже одежду заранее приготовили попроще… а морок кастует Сабенс, как мне пояснили, он в этом мастер.

– И где эта одежда? – осведомился он, пока не понимая, зачем им вообще нужна ярмарка?

Разве нельзя приказать купцам доставить во дворец все необходимое?

– У Коры, – с готовностью пояснил Ирджин, – там и перекусим. Я еще вчера попросил Бремера послать надежного повара и горничных.

– А у Коралии… – снова задумался герцог, – есть тут дом?

– Ирджин отдал мне тот, где были мошенники, – невозмутимо сообщила сидевшая рядом с магом девушка, наслаждаясь давно забытым, испытанным лишь в детстве ощущением защищенности, умиротворенности и гармонии.