Тайна острова Солсбери - Сергей Зверев

– Вот тут питается весь шахтерский люд.

В местной столовой я оказался впервые. Это было самое большое по площади помещение, увиденное мной на шахте. Правда, высота потолка оставалась стандартной, вызывая ощущение придавленности и тесноты. Справа от входа блестели стеклом витрины небольшого магазина, дальше находилась длинная раздача. Всю остальную площадь занимали обыкновенные столы и простенькие стулья из времен социализма. Стены, потолок, пол не отличались изысканностью отделки и были выполнены в стиле дешевого и сердитого минимализма.

Уловив ароматы съедобной пищи, я повеселел и прямиком направился к раздаче…

* * *

– Теперь твоя очередь. Рассказывай, – уминаю я за обе щеки макароны по-флотски.

– О чем? – без аппетита ковыряет салат Чубаров.

– Как о чем?! Ты же целый день провел на шахте! Рассказывай, где и что делал.

Он усталым голосом перечисляет:

– После завтрака комендант заставил подметать полы и мыть стены в коридоре и холлах всех трех жилых уровней. Этим мы занимались до обеда. Потом чистили картошку на кухне, а закончили мытьем пола в туалетах.

– На всех трех уровнях живут шахтеры?

– Нет, простые шахтеры живут только на нашем. На двух других обитают летчики, техники, горные мастера, охранники, повара, прачки, руководители среднего звена. Там более комфортабельные комнаты на два-три человека.

– Сколько же здесь всего работяг?

– Точно не знаю. На нашем уровне человек двести, а может быть, и больше. Кстати, Евгений Арнольдович, я кое в чем разобрался.

Моя вилка повисает в воздухе.

– В чем же?

– Во-первых, на шахте строгий ранжир по цвету комбинезонов, – тихо сообщает Чубаров. – В белых ходят управленцы и топ-менеджеры шахты. В черных мундирах – охрана; это своего рода местная полиция, их работяги между собой так и называют – «менты». В темно-зеленых – руководители среднего звена, наподобие знакомого нам коменданта. Синие комбинезоны носят пилоты, техники и все те, кто имеет допуск к выходу на поверхность. Медики пользуются светло-зеленой специализированной одеждой. Ну, а простые работяги и шахтеры одеты в ярко-оранжевое.

Что ж, неплохое наблюдение. К этой минуте в моей голове уже складывались кое-какие пазлы на тему «цветовой дифференциации штанов», и все же бывший врач систематизировал свои наблюдения быстрее.

– Молодец, – похвалил я. – Ты сказал «во-первых». Значит, есть и «во-вторых»?

– Совершенно верно. Во-вторых, наши соседи по комнате работают в одну смену и, кажется, в одной бригаде. Уходят рано утром, возвращаются перед ужином. Фамилия старшего – Крапивин, он очень опасный человек.

– С чего ты взял?

Оглянувшись по сторонам, Андрей Викторович прошептал:

– Он бывший уголовник и обладает большим влиянием на младших товарищей. А еще у него много дружков, с которыми он часто шепчется по углам.

– Это ни о чем не говорит. Валяй дальше.

– Фамилии второго не знаю. Все называют его Бахтало.

– Бахтало? По-моему, это цыганское имя.

– Так он и есть цыган! – обрадовался Чубаров. – Самый настоящий! И тоже успел за что-то отсидеть.

– Хорошие у нас подобрались соседи. Что представляют собой двое других?

– У третьего по возрасту кличка Стив.

– Белобрысый?

– Да, блондин. Больше про него ничего не знаю. А последнего – низкорослого паренька – почему-то называют Копчиком. Он точно не сидел, потому что год назад вернулся из армии.

– Негусто. Но в целом для начинающего опера – нормально.

– Это еще не все, – улыбнулся довольный доктор. – Еще мне удалось подслушать разговор наших соседей о турнирах.

Увидев интерес на моем лице, Андрей Викторович воодушевляется:

– Стив намеревается участвовать в конкурсе забойщиков. Не знаю, что представляет собой конкурс, но я понял главное – он самый простой. Вторым по сложности является турнир, проходящий в кольцевом штреке. Третий они назвали прятками на уровне камерно-столбовой разработки.

– Прятками? – удивленно смотрю на собеседника.

– Да, так и сказали: прятки.

– Что за детский сад?..

– Не знаю, – пожимает он плечами.

– Ладно, что дальше?

– Вроде бы есть еще один турнир – самый сложный. Но о нем они почти не говорили.

Я молчу, «пережевывая» услышанное.

– Увы, Евгений Арнольдович, это все, – виновато смотрит на меня бывший врач, словно не выполнил или плохо справился с поставленной перед ним задачей.

Мне становится жаль парня. Даже не представляю, как он будет вкалывать в шахте. Ведь там работа еще тяжелее, чем та, которой нас нагружают сейчас.

Подбадриваю:

– Молодец, Андрей Викторович – неплохо раздобыл информацию. А ты чего плохо ешь?

– Не лезет. Устал немного, – признается он и, подумав, добавляет: – Пока ждал вас, вспоминал дом, жену. Теперь сложно представить, когда увижу ее снова. А вы женаты?

– Я, брат, семь лет не пил, не курил и о девках ни разу не подумал.

– Ого! – оживляется он. – А что же потом?

– А потом меня мама взяла за руку и отвела в школу.

Чубаров смеется, а я ловлю себя на мысли, что впервые вижу его улыбающуюся физиономию.

– Ладно, раз не хочешь есть, то надо хотя бы выспаться, – поднимаюсь из-за стола.

– Пошли…

По дороге в жилище интересуюсь:

– Комендант не говорил, чем обрадует завтра?

– Он с нами вообще не разговаривает. Он только отдает приказы, – едва переставляет ноги бывший доктор. – Скорее всего, опять заставят убирать, чистить, мыть…

Заходим в комнату. Темно. Соседи лежат по кроватям – дрыхнут. Пора и нам трубить отбой.

Раздеваясь, неожиданно подмечаю, что в комнате гораздо теплее, чем в карцере. И верно – вдоль дальней стены тянется горячая труба отопления, которой вчера я не заметил.

Забираюсь под одеяло, закрываю глаза…

Непередаваемый кайф. Сытный ужин, теплая комната, шерстяное одеяло. И целая ночь отдыха впереди…

Засыпая, я слушал, как пощелкивает горячая труба. Где-то далеко в подземелье бесновался кочегар – какой-нибудь чумазый дядя Коля. Его никто ни разу не видал на поверхности, но благодаря его усердию по трубам струился чистый кипяток…

Российская Федерация, архипелаг Земля Франца-Иосифа, остров Солсбери. Шахта. День третий

Итак, третий день пребывания на шахте.