Оранжевая страна. Фехтгенерал - Александр Башибузук

Но обо всем по порядку. Над Дурбаном стоял удушливый смог: форты еще горели, и ветер сносил дым прямо на город. Возбужденный народишко толпился и на разный лад обсуждал случившуюся катастрофу. Из каждого угла доносился подавленный шепот:

– Носовую часть отбросило на полмили…

– Куски трупов находят на фермах…

– Сгоняют работников с плантаций тушить пожар…

Оживление придавали пацаны, носившиеся с пачками газет, оглашая все вокруг звонкими воплями:

– Экстренный выпуск!..

– Две с половиной тысячи убитых!..

– Генерал-губернатор Колли объявил траур и чрезвычайное положение!..

– Ведется набор добровольцев для ликвидации последствий!..

– По предварительным данным, причиной взрыва является самовозгорание пироксилина!

М-да… ну а что тут скажешь? Прикидываясь шлангом, я проскользнул в матросский кабачок «Вежливый Угорь», где заказал себе пинту темного пива и присел за угловым столиком. Запасной вариант связи со Шмайссером обговаривался перед началом операции. К девятнадцати часам здесь должен появиться Топор. Осталось всего пятнадцать минут. Стоп… уже появился…

Рожу германца надо было еще видеть. Как пить дать, они меня уже похоронили. Небось, даже выпили за упокой души и поделили наследство. И потом вздохнули с облегчением. А вот хрен вам!

Шмайссер предусмотрительно сменил мне убежище, так что топать пришлось уже в другое место. А через час после того как мы пришли, заявился он сам.

Широкая морда оружейника прямо-таки олицетворяла радость. Он хлопал себя по жирным ляжкам и удивленно вопрошал:

– Но как? Как? Как вы выжили?! Там же…

– Что там? Введите меня в курс дела.

– Там ад! – пробасил Топор и смачно отхлебнул пива из бутылки. – Я пообщался со своим дружком из городской пожарной команды. Так он такого нарасказывал… Не приведи господь! «Гладиатор» разнесло на куски вместе с командой. «Фьюриос» сгорел дотла и затонул. Про транспорты я даже говорить не буду – от них ничего не осталось. Снаряды в фортах рвутся до сих пор. Людишек побило – просто жуть…

– По предварительным подсчетам, погибло около двух тысяч! Это с командами броненосцев, – ввернул Шмайссер. – Списывают все на возгорание пироксилина.

Я слушал и внутренне содрогался. Нет, это все просто прекрасно… Но…

– И да… Есть еще новость, герр Вест, – личина Шмайссера сменилась на скорбную.

– Что за новость?

– Распространяется слух… думаю, специально пущенный полицией… – оружейник понизил голос до шепота, – что если некий Вест не сдастся в течение двух суток, начиная c шести ноль-ноль семнадцатого числа сего месяца, интересующие его люди будут незамедлительно повешены. Вот так-то…

– Что? – У меня опять жутко разболелась голова, и смысл сказанного ускользнул.

– Ну… – Шмайссер слово в слово повторил сказанное.

– Так какого хрена ты молчал, мать твою?! – в сердцах рявкнул я и саданул бутылкой пива об стену. – Насколько это может быть правдой?

– Боюсь, что это не шутка, – ошарашенно покачал головой германец. – Информация исходит от людей, напрямую связанных с полицией. Главный полицмейстер Наталя, Робинсон, а это именно от него исходит предложение сдаться, способен еще и не на такое. Герр Вест…

– Что? – Я ломал голову, как помочь Максимову с Лизхен, и никак не мог найти выход. Ну не сдаваться же мне? А бросить их я просто не смогу. Вот же паскудство!

– Это может быть ловушкой, – убежденно заявил Шмайссер. – Озвучено точное место и точное время казни. Думаю, специально. На самом деле вряд ли они думают, что вы сдадитесь. А вот попытаться выручить своих друзей вполне можете. На это и расчет. А там вас будут ждать. Так что сами понимаете…

– Вполне может быть, – зло буркнул я. – Вот только… – неожиданно мне вспомнился разговор с Пенни и сразу пришла в голову идея. – Вот только они никак не ожидают, что я буду действовать их методами. Если тебя пугают до желтых пятен на подштанниках, в ответ стоит пугать до коричневых!

Шмайссер удивленно вытаращил на меня глаза:

– Это как, герр Вест?

Топор просто заржал, аки сохатый.

– А вот так… – я в двух словах объяснил свою задумку.

Выслушав, оружейник озадаченно почесал затылок:

– Может сработать. Но это сложно. Очень сложно.

– Сложно, но возможно. Есть некоторые мысли по этому поводу. Но еще сегодня надо будет предпринять некоторые действия.

– Господи! – страдальчески вздохнул Шмайссер. – Когда все это закончится?

– Когда все это закончится, я вас сделаю мэром Дурбана. Карандаш и бумагу мне…

Разбежались мы в полночь. Перед сном хватил добрую толику рому и крепко заснул. А снилась мне… конечно же, Пенелопа. В шикарном свадебном платье, вся такая очаровательная. И со здоровенным животом. Эдак на седьмом месяце беременности. А я, бережно придерживая за локоток, вел ее к алтарю. И при этом морда у Мишки Орлова, то бишь у меня, была идиотски счастливая.

Капец… Не иначе, крыша поехала от сотрясения.

Как бы там ни было, но я умудрился выспаться. Башка побаливала, но чувствовал себя вполне бодрым и работоспособным. Вскипятил на керосинке воду, заварил крепчайшего чаю и, порубив на куски палку колбасы с батоном хлеба, сел завтракать. Ну-у… суки… я вас на всю жизнь отучу заложников брать.

– Отнес записку, – вскоре заявился Топор. И сунул мне небольшой надушенный конверт. – Вот ответ.

«Для тебя, милый, хоть звезду с неба, – изящным округлым почерком писала Пенелопа. – Да, как я и говорила, раут состоится сегодня в девятнадцать. Потайная калитка в сад будет открытой. Охрана останется в вестибюле дома. К двадцати трем ноль-ноль он будет в саду около купального павильона. Тебе никто не помешает. Предвкушаю встречу. Позаботься о помощниках – он тяжелый. И не забудь подумать о моем алиби. Люблю, целую. Твоя навеки, Пенни…»

М-да… золото, а не девчонка. Другая бы морду от меня воротить стала, да еще и сдала бы в полицию за такое предложение. А эта… Ей-богу, женюсь. Честное пионерское!

– Волка предупредили? – прочитав записку, я положил ее на блюдце и поджег.

Я решил отказаться от услуг индусов. Бандиты в таком деле гораздо предпочтительнее. А индусским патриотам купил у Шмайссера полсотни американских винтовок Ли-Неви образца 1895 года с патронами, непонятно каким макаром попавших к оружейнику. Пусть делают с ними что хотят. Может, и по делу применят когда; если против бриттов, все в кассу пойдет.

– Угу… – Топор ухватил кусок колбасы и целиком запихал его в рот. – Не в большом восторге этот парень, но будет со своими головорезами. Сам подумай, кому понравится работать вслепую? И еще… – немилосердно чавкая, дойч доложился об остальной проделанной работе и, завершив рассказ, спер еще один ломоть с тарелки. – Вот и все. Дальше уже твои заботы.