Осторожно: карантин! - Дарья Калинина

И Мишель, сохраняя приятную улыбку на лице, прошел в дом. Алена проводила его тяжелым сумрачным взглядом, словно Мишель лично перед ней в чем-то провинился. Похоже, Алена знала, что Мишель тоже был в лесу на той злополучной поляне. И теперь Алена сердилась на Мишеля за то, что он предпочел отойти в сторону, а не вмешался и не прекратил сцену адюльтера.

Но все это было так сложно, что Саша решил: лучше ему пойти к себе и заняться вразумлением Барона, которому весеннее солнышко и свежий воздух начисто снесли башню. Если дело и дальше так пойдет, то можно будет забыть о том, чтобы взять пса в нынешний сезон на охоту. Зачем нужен на охоте пес, который вместо того, чтобы слушаться охотника, убегает от него невесть куда?

Так что остаток дня Саша всецело посветил тому, чтобы добиться от Барона послушания и безукоризненного и четкого выполнения всех команд. А сам Барон, должно быть, двадцать раз пожалел, что убежал сегодня от хозяина, что поехал с ним в это место и что вообще родился на свет.

– Сидеть! Стоять! Голос! Подай! Сидеть! Лежать! Ты у меня будешь самым послушным псом на свете! Стоять! Сидеть!

Барона спасла Этельберта, которая заглянула к Саше, умилилась тому, как четко выполняет Барон все команды, что несколько смягчило сердце Саши, а следовательно, и участь Барона.

– Я вот что хотела тебе сказать, – произнесла Этельберта, когда вдоволь налюбовалась на собаку. – Тревожит меня мой Толик.

– А что такое?

– Вот это я и хотела бы у тебя выяснить. Ты же с моим Толиком в дружеских отношениях. Вы с ним почти ровесники, оба мальчики, знакомы всю жизнь. Кому, как не тебе, Толик мог бы рассказать о том, что его тревожит.

– Кому? – удивился Саша. – Да хотя бы вашей Алене! Они же с ней не разлей вода. У дочери своей спросите, куда мне до нее в плане доверия Толика!

– Дело в том, что я у Алены уже спрашивала. Но она ничего не знает.

– Не знает или вам не хочет сказать?

Этель ахнула:

– Боже! Мне такое даже не приходило в голову. А ведь ты прав! Алена в последнее время тоже стала какая-то странная. И с Толиком у них прежней любви не наблюдается, словно бы кошка между ними пробежала. А что за кошка, мне не говорят. Меня это тревожит.

– Тетя Этель, может быть, они сами разберутся?

– А если нет? Поговори с ними. Но сначала лучше с Толиком.

Саша подумал и согласился. В принципе, это укладывалось в его собственные планы. Оставалось дождаться возвращения самого Толика, а он что-то задерживался. Вероника уже давно вернулась домой и мило щебетала, порхая вокруг Мишеля, который сохранял свое обычное безразличное выражение лица. Невозможно было сказать, знает он или нет про то, что случилось сегодня в лесу.

– А где Толик? – спросил Саша у Вероники, улучив момент.

Но хитрая предательница даже не смутилась.

– Откуда же я знаю? Спроси у Алены!

Вероника держалась совершенно непринужденно, но Саша заметил, какой пронизывающий взгляд кинул на нее Мишель. Он все знает! К сожалению, Алену не нашел, тетя Рита сказала, что Этель с дочерью пошли прогуляться по саду. Саша тоже вышел в сад, но ни Алены, ни Этель он тут не обнаружил, зато увидел, как дядя Витя о чем-то разговаривает с дядей Петей. Судя по всему, разговор велся при накале эмоций, потому что братья то и дело наскакивали друг на друга, размахивали в воздухе кулаками и вообще всячески демонстрировали свое недовольство друг другом.

Но стоило им заметить приближающегося к ним Сашу, как оба отвернулись и поспешили сделать вид, будто бы ничего особенного не происходит.

Саша попытался изобразить подобие непринужденного дружеского разговора и для начала восхитился:

– Какой большой у вас сад, дядя Витя!

Дядя Витя молча кивнул. Взгляд у него был достаточно красноречивым. Чего ты сюда приперся, сосунок? И это было самое вежливое, что можно было в нем прочитать.

Но Саша не унимался:

– Этому бы саду да хозяйский пригляд, немножко привести его в порядок, и будет такая красота!

Дядя Витя снова кивнул. Вид у него делался все мрачней и мрачней с каждой минутой. Он угрюмо смотрел на Сашу, не скрывая своего недовольства. Но Саша упорно делал вид, будто бы ничего такого не происходит.

– Наверное, руки не доходят, чтобы цветы посадить, деревья подстричь и сорняки почистить? Да, дядь Вить? Вам бы садовника надо нанять. Да и в самом доме надо порядок навести. Ведь прилично выглядит у вас только первый этаж. На втором уже пыльно и уныло, а на третий я даже не поднимался. Наверное, там еще хуже. Как же вы, дядя Витя, допустили такое в собственном-то доме?

Саша надеялся, что дядя Витя не выдержит, взорвется и скажет, что дом не его, а значит, и приводить тут в порядок он ничего не собирается. И дядя Витя взорвался, вот только сказал он совсем не то, что было нужно Саше.

– Убирайся отсюда! – взревел дядя Витя. – Вон! Сопляк! Учить он меня будет, как мне жить! Пошел прочь, пока я тебе не накостылял!

Пришлось Саше уйти. Конечно, он еще немножко попетлял по саду, пользуясь тем, что старые деревья и кусты разрослись невероятно густо и среди них находилось множество местечек, чтобы затаиться и подслушать, о чем продолжат разговор дядя Петя с дядей Витей. Но, увы, эти двое хоть и продолжили обмениваться мнениями, но делали это недостаточно громко. Саше так и не удалось узнать, из-за чего сцепились сегодня друг с другом двое братьев.

Уже выходя из сада, Саша наткнулся на Толика, который как раз в этот момент пробирался через калитку на территорию дома.

– Наконец-то! А я тебя ищу!

Но поспешив подойти ближе, Саша ахнул:

– Что с тобой случилось?

Одежда на Толике была грязной и помятой, словно его долго возили и катали по грязи. Как мог, Толик попытался привести себя в порядок, но следы все равно остались. На макушке торчал клок волос, в котором запутались сухая трава и листья. Левая штанина была порвана, и в прорехе виднелась окровавленная ссадина на коленке. Кроме того, под глазом у Толика наливался свежий синяк. Пока еще он не приобрел характерного оттенка, но можно было не сомневаться, уже к вечеру он станет багровым. Толик прихрамывал на левую ногу, а правую руку как-то очень бережно прижимал к себе.

– Ты упал? Или дрался?

– На меня напали.

– Кто?

– Какие-то местные, а может, и не местные. Отморозки, одним словом. Подкатили ко мне на ржавой колымаге, трое выскочили из машины, один остался за рулем. Не знаю, чем я им так не понравился, но отколошматили они меня изрядно.

– Да я уж вижу.

Саша хотел посочувствовать Толику, но тот его не понял и рассердился:

– А что я мог поделать один против троих? Да еще тот, в машине, – это уже четверо. Уверен, если бы трое не справились, он бы к ним присоединился.