В твоем доме кто-то есть - Стефани Перкинс

– Вот черт, – пробормотал Мэтт и поставил пузырьки с шампунем и гелем с такой силой, что весь ряд шкафчиков задрожал от удара.

Он осмотрел комнату. Все казалось на своих местах. Он рывком открыл золотую дверцу соседнего шкафчика. Несмотря на то что Бадди не запирал его: просто не мог запомнить код – товарищи по команде редко подшучивали над ним, пряча его вещи. На этот раз тоже все было на месте.

Мэтт посмотрел под скамейками, стоящими в ряд. Снова ничего.

– Черт. Черт!

Он пошел к душевым, злясь из-за того, что его собственная рассеянность привела к этой раздражающей шутке, и теперь ему придется снова надеть грязную форму, а еще заехать домой перед «Соником», чтобы переодеться и снова принять душ, иначе Лорен будет жаловаться на запах.

Мэтт завернул за угол, но формы для тренировки не было.

Отлично.

– Ладно, ребята, – его голос звучал громко и глухо, эхом отражаясь от стальных шкафчиков. – Вы меня подловили.

Ответа не последовало.

– Чего вы хотите? Фотки члена или типа того? – Мэтт говорил шутливым тоном. Он устал за прошедшую неделю, но не хотел показывать это друзьям. – Думаю, вам стоило и полотенце мое забрать.

Пар развеялся. В раздевалке стало прохладнее.

Он потер руку:

– Эй!

Окрик эхом отразился от стен.

Больше, чем тишину, Мэтт ощущал свое одиночество. Он направился в кабинеты тренеров. Как и следовало ожидать, в их окнах было темно, а двери – заперты. Хукер и его помощники обычно уходили домой сразу после тренировки, особенно после такой тяжелой, как сегодняшняя. Школьные правила требовали, чтобы они оставались, пока не уйдет последний ученик, но им нравилось предоставлять ребятам возможность расслабиться и выпустить пар, не страшась, что их услышат.

Вход в раздевалку находился возле кабинета помощников тренера. Мэтт поправил полотенце и распахнул дверь. Он вгляделся во тьму, почти ожидая и даже очень надеясь увидеть, что там притаилась команда, приготовив телефоны, чтобы сфотографировать его в столь унизительном виде.

Но там никого не оказалось.

Вдалеке слышался гул толпы: начиналась панихида при свечах в память о Хэйли. Родители, ученики и учителя уже собрались перед школой. Внутри все оборвалось, когда он понял, что ему придется пройти мимо них, чтобы попасть на парковку. Он не мог сделать это в полотенце. Это было бы неуважительно.

Мэтт закрыл дверь и попробовал еще раз:

– Эй!

Он снова засомневался.

Видел ли он форму, когда выходил из душа? Самым логичным объяснением было, что ребята украли ее вместе с обычной одеждой и все это барахло сейчас лежало в багажнике чьего-нибудь пикапа.

Мэтт оценил свое положение. Он мог позвонить Бадди и умолять его вернуть вещи. Мог позвонить маме и попросить ее привезти ему какую-нибудь одежду. Или мог позвонить Лорен. Хотя нет, ни в коем случае. Она расскажет друзьям. Единственный вариант – подождать окончания панихиды, но как долго она продлится? И ему в любом случае придется ехать домой в полотенце.

Стойте.

Ехать.

Ключи и телефон лежали в карманах.

Мэтт громко выругался. Злость стучала в висках, когда он открывал каждый незапертый шкафчик, опускался на колени и заглядывал под скамейки. Запрыгивал на них и проверял шкафчики сверху. Он заглянул в душевые, писсуары, туалеты, посмотрел под раковинами, но его вещей нигде не оказалось.

Значит, ему придется идти домой пешком.

Мэтт жил в новом квартале, в другой стороне города. Он никогда не ходил домой пешком, но это займет, наверное, не больше тридцати минут. Однако к тому моменту, когда закончится панихида, температура опустится ниже четырех градусов, а ему придется идти в дурацком полотенце.

Расстроенный, он опустился на скамейку рядом с кабинетом Хукера. Все тело болело, словно его лупили, как боксерскую грушу. Мэтт облокотился о стену рядом с телефоном, схватил трубку и попытался вспомнить хоть чей-нибудь номер.

Это не ХТЭ. Никто их не запоминает.

Единственный номер, который он знал, – домашний телефон родителей, но, когда он позвонил, никто не ответил. Он попытался снова.

– Черт бы вас побрал, возьмите трубку! – рассердился он, как вдруг со стороны шкафчиков раздался крик.

Мэтт замер.

Стояла тишина. А потом кто-то всхлипнул.

* * *

До этого момента Мэтт и не подумал бы, что присутствие другого человека заставит его испуганно вскочить на ноги. Но включилось что-то еще: наверное, инстинкт самосохранения. Это было единственным объяснением нарастающего беспокойства, вызванного одним-единственным всхлипом. Почему же его внутренний голос кричал убираться отсюда?

Но тело словно окаменело. Он прислушался.

Незнакомец снова замолчал, но его присутствие стало очевидным. Мэтт схватил полотенце и встал. Он чувствовал себя уязвимым, словно собака, лежащая животом вверх. Он направился вперед, стараясь не издавать ни звука, но его шаги все равно казались слишком громкими.

Мэтт подошел к шкафчикам.

В дальнем конце комнаты, на краю скамейки, спиной к нему сидела худая фигура. Капюшон был натянут на низко опущенную голову. Плечи тряслись как от плача. Мэтт не мог понять, девушка перед ним или парень, но знал: это точно не кто-то из команды. Незнакомец слишком щуплый, чтобы играть в футбол.

– Эй, – Мэтт не хотел, чтобы его голос прозвучал так сердито.

Фигура дернулась.

Он попытался успокоиться.

– Кто ты?

Фигура не сдвинулась с места.

Мэтт обмотал полотенце вокруг талии, когда понял, что абсолютно голый.

– Эй, – повторил он снова, делая шаг вперед. Его тон стал мягче. – Ты в порядке?

Человек шмыгнул носом, и Мэтт понял, что это может быть один из особенных детей. У запасного квотербека сестра ходила на занятия после школы, и они встречались в классе неподалеку. Может быть, это она. Иногда Фейт появлялась на краю поля и с трибун смотрела, как они тренируются.

Мэтт осторожно обошел деревянную скамейку. Голова сидящего все еще была опущена в пол. Мэтт присел на корточки, чтобы его лицо оказалось на уровне глаз незнакомца.

– Тебе нужна помощь? Могу я тебе помочь?

Человек медленно поднял голову. Мэтт нахмурился. Это была не Фейт, а…

Нож вонзился в его живот с какой-то звериной силой. Мэтт упал вперед, ударившись головой о скамейку. Мысли путались: что сейчас произошло – нападение, несчастный случай?

Человек с ненавистью смотрел на него.

Мэтт пытался, но никак не мог вспомнить имя нападавшего.

– Что ты, черт побери, делаешь?