Самый сердитый гном - Денис Юрин

– Ты прав, – согласился Лоранто, вернувшись к кубку с вином, и флегматично продолжил: – У меня к тебе действительно важное дело, ради которого я даже прощаю твою неслыханную дерзость. Выполнишь поручение, будешь купаться в золоте. Если провалишь или донесешь на меня, то я не пожалею ни денег, ни сил… – Лицо герцога вновь стало суровым, а его голос был на удивление тих и спокоен. – Тебя поймают, разрежут на мелкие части и будут торговать ими как сувенирами на всех базарных площадях Империи и прилегающих королевств!

Видимо, высокопоставленный столичный чиновник был не первым, кто расписывал наемнику «радужные» перспективы его будущих мучений. Эффектная речь казначея не привела к желаемому результату. Мортас лишь усмехнулся краешком губ, едва слышно хмыкнул и невозмутимо произнес:

– Понял, перейдем к делу!

– Открой шкатулку на столе, – скорее попросил, чем приказал Лоранто, решив изменить тактику поведения.

Герцог понял, что его пронзительный взгляд из-под нахмуренных бровей и угрозы не воспринимаются всерьез, выглядят пошло и банально, как бурчание пьяного таможенника или отборная брань базарной торговки. «Слишком много времени провожу при дворе, отрываюсь от действительности. Со свободолюбивыми, закаленными в боях наемниками надо обращаться по-другому, чем с обычным сбродом, – размышлял про себя Лоранто. – То, что ввергает обывателей в пучину страха и заставляет раболепно выполнять приказы, у этой породы людей вызывает лишь приступы истеричного смеха. А Мортас молодец, выдержка хоть куда!»

Наемник подошел к заваленному бумагами столу и неторопливо открыл стоявшую на самом краю шкатулку. Внутри оказалось всего четыре предмета: три маленьких портрета и кошелек, туго набитый деньгами. К чему слова и сложные объяснения, когда вещи говорят сами за себя.

– Не пойдет, – спокойно произнес Мортас, положив портреты обратно в шкатулку и закрыв крышку. – Сложная работа, тройное убийство высокопоставленных особ, а в кошельке не более тысячи сонитов. За эти деньги я готов заткнуть рот слишком разговорчивой любовнице, а о серьезном деле и речи быть не может.

– Ты не понял, – прошептал герцог, поднимаясь с кресла и подходя вплотную к наемнику. – Это не вся сумма и даже не аванс, а компенсация накладных расходов…

Мортас опустил голову. Он боялся, что не сможет выдержать взгляд Лоранто и покажет заказчику, как он обрадован баснословно огромной суммой, которая вот-вот должна свалиться на него как манна небесная. Сердце сильно билось в груди, голова внезапно закружилась, а руки начинали предательски трястись в предчувствии больших денег. «Успокоиться, надо успокоиться, иначе я все испорчу! – крутилась в голове единственная здравая мысль, тонущая в море только портящих дело преждевременных радостных эмоций. – Сколько он хочет мне предложить: десять, двадцать тысяч? О боже, это же целое состояние! Это мой шанс, главное не продешевить!»

Лицо Лоранто озарила улыбка победителя. Он понял, что сумел вывести оппонента из состояния равновесия, задеть за живое, найти самую звонкую струну его души. Теперь герцог знал, Мортас возьмется за заказ и троица обречена. А деньги – это пыль, ничто, тем более когда платишь не из своего кармана, а из государственной казны, что в принципе лично для него одно и то же…

– Избавь меня от них, Мортас, – тихо прошептали губы Лоранто, почти вплотную прижатые к уху собеседника, – и я тебя отблагодарю, щедро, очень щедро…

– Сколько? – произнес старавшийся изо всех сил сохранить спокойствие воин. Ему уже удалось очнуться от оцепенения и вернуть затуманенной мечтами голове способность трезво рассуждать.

– Достаточно много, чтобы бросить грязное занятие наемного убийцы и занять подобающее таким сильным людям, как ты, место в обществе, – ответил герцог, вернувшись в мягкое кресло.

– Сколько? – настойчиво переспросил Мортас.

– Ты получишь баронский титул и маленькое поместье в какой-нибудь из удаленных провинций: Виланьеза, Сардок, где тебе больше нравится?

Живая легенда наемного дела печально улыбнулся. Мортас понял, в чем был подвох, и мгновенно потерял доверие к именитому заказчику. Каким бы щедрым и заинтересованным в деле ни был клиент, а оплата подобных услуг никогда не переходит строго определенных границ разумного и допустимого. Герцог ему врал, заманивал лестными обещаниями и уже, наверное, отдал своим людям приказ избавиться от него, как только будет выполнен заказ.

– Я предпочитаю деньги! – не повышая голоса, произнес Мортас, быстрым, едва заметным глазу движением выхватив саблю и приставив ее острие к горлу Лоранто. – Решили надуть меня, ваша светлость?! Хотели, чтобы я сделал за вас грязную работу бесплатно, за обещание сладкой жизни?! Я не полный идиот, я не поверю, что когда-нибудь «грязный наемный убийца», как я, может превратиться в вельможу! Баронский титул, поместье – бред для наивных новичков! Думаешь, я никогда не наталкивался на таких именитых прощелыг, как ты?!

– Убери саблю и садись! – прозвучал невозмутимый голос казначея, который, казалось, предвидел такой поворот событий.

Светло-голубые, почти бесцветные глаза герцога смотрели на наемника властно и жестко. Может быть, в эту минуту Лоранто и испытывал страх, но Мортасу так не показалось.

– Убери саблю, дурак, и продолжим! – повторил герцог, пронизывая наемника насквозь своим холодным, жестоким взглядом.

Мортас засомневался, уж больно спокоен и невозмутим был вельможа, находясь всего на волосок от смерти. Неизвестно, поверил наемник казначею или нет, но сабля вернулась в ножны.

– Я могу понять твою вспышку гнева и недоверие к моим словам, – продолжил разговор Лоранто, поправляя съехавший набок воротник. – Если хочешь денег, то в том сундуке у камина твой аванс, тридцать тысяч сонитов Еще столько же получишь, когда работа будет сделана. Теперь ты мне веришь?

– Зачем тогда было разыгрывать глупый спектакль с баронством?! – спросил Мортас, еще не успевший прийти в себя после услышанной цифры.

– Это не спектакль. Видишь ли, мне как казначею императора так гораздо проще расплатиться с тобой. Не нужно платить «живыми» деньгами, прикажу кое-кому немного подправить некоторые документы… – хитро улыбнулся герцог. – Кроме того, мне хотелось бы быть уверенным, что ты никому и никогда не расскажешь об этом деле. Конечно, тебя можно убить, но…

– Что «но»?!

– Бывают глупые случайности, и жертва превращается в охотника, а мне крайне не хотелось бы такой метаморфозы, – весело произнес герцог, недвусмысленно косясь на саблю Мортаса. – К тому же я не хочу лишней крови: ни твоей, ни людей, что будут тебя ловить, ни тем более моей… Если есть возможность разрешить ситуацию мирным путем, то почему бы ею не воспользоваться?

Мортас молчал. Похоже, наемник поверил словам придворного и продолжал внимательно слушать.

– Ты получишь поместье в далекой провинции и больше никогда не покажешься в столице. Меня это устраивает, а тебя?

– Да, – едва слышно прошептал Мортас, мозг которого в ту же секунду переключился на обдумывание деталей предстоящей операции. – Но дело сложное, есть немало проблем.