Ангелочек. Время любить - Мари-Бернадетт Дюпюи

«Я напрасно беспокоюсь. Это глупо, — размышляла Анжелина. — Розетта прекрасно заботилась о своих братьях. Она обещала мне не оставлять Анри без присмотра ни на мгновение. Я отдам младенца и тут же поеду домой. Я буду играть со своим сыночком, умою и переодену его».

Она пустила кобылу медленным аллюром, так что коляску не трясло.

Анжелина погрузилась в размышления, убаюканная монотонным стуком железных колес.

«Судьба играет с нашими чувствами и мечтами. Некоторые семьи счастливы, когда у них рождается такой прекрасный малыш, как этот. Морисетта даже не взглянула на своего ребенка. Неужели она такая жестокая? Или она уже достаточно нарожала детей, которым не в состоянии обеспечить достойное существование?»

Неожиданно перед глазами Анжелины возник образ Жана Мессена. Он предстал перед ней таким, каким был в ту трагическую ночь, когда повитуха была вынуждена сообщить несчастному отцу о смерти столь желанного сына. С тех пор прошло дней десять.

«От разочарования и отчаяния он чуть не сошел с ума. Вчера я получила письмо от его матери. Она отговаривает меня приезжать, чтобы осмотреть ее сноху. А ведь та все время жалуется на боли! Ее груди распухли от молока».

Анжелина ехала через дубраву, отдыхая в благодатной тени от жарких лучей майского солнца. Вдруг ее поразил очевидный факт.

— О, Бланка, стой! — приказала Анжелина, натягивая вожжи.

Кобыла фыркнула, но послушно остановилась. Молодая повитуха нагнулась к спящему младенцу. Коричневатый пушок покрывал его круглую головку, руки и ноги вспотели.

— Боже мой! Если бы я… если бы я осмелилась! — прошептала Анжелина. — Возможно, этот невинный младенец еще долго не будет усыновлен… А если его усыновят… У меня есть документ, подтверждающий, что мать отказалась от него… Но я не могу поехать к Мессенам… У меня ничего не выйдет…

Анжелина пустила Бланку размашистой рысью, но это, похоже, не причиняло младенцу никакого беспокойства. Жерсанда де Беснак купила новую коляску с хорошими рессорами. Маленький Пьер спокойно спал.

Через два часа Анжелина въезжала на ферму Мессенов. Бланка пронзительно заржала, приветствуя одного из своих сородичей, стоявшего в стойле. Лошадь в ответ тоже заржала. На шум из дома вышел хозяин. Он тут же увидел коляску и подозрительно посмотрел на молодую повитуху и сидевшую рядом с ней монахиню. Монахиня, облаченная в рясу, держала на коленях какой-то сверток.

— Я помогу вам выйти из коляски, сестра, — прошептала молодая женщина.

— Не стоит, мадемуазель, благодарю вас, — ответила монахиня. — Я привыкла к таким экипажам. Молите лучше Господа и Деву Марию, чтобы мне удалось найти нужные слова.

Жан Мессен стоял на пороге дома, уперев руки в бока. Выражение его лица могло отпугнуть любого гостя, но сестра Поль не боялась горячих голов, особенно в тех случаях, когда ей предстояло выполнить столь важную миссию. Решительным шагом она направилась к хозяину фермы.

Воодушевленная непреклонной волей монахини, сразу же согласившейся ей помочь, Анжелина ждала на почтительном расстоянии, призывая на помощь все силы небесные.

— Мсье Мессен, я приехала вместе с мадемуазель Лубе, которую вы хорошо знаете, — без всяких преамбул заявила монахиня. — Она дипломированный специалист, к тому же весьма порядочная женщина. Она хочет осмотреть вашу супругу, чтобы убедиться, оправилась ли мадам Мессен после родов.

— И что? Она что, проглотила язык? Или не хочет говорить со мной? — проворчал Мессен. Он озадаченно смотрел на ребенка, которого держала на руках незваная гостья. — А этот ребенок откуда взялся?

— Ах, этот бедный малыш! — воскликнула сестра Поль. — Это новорожденный мальчик, которого я должна отвезти в сиротский приют в Фуа. Осмотрев вашу супругу, мадемуазель Лубе отвезет меня на вокзал.

Озадаченный Жан Мессен погладил бороду. Он еще не пришел в себя после смерти ребенка, но все же был поспокойнее. Ему было немного стыдно за свое поведение.

— Я приехала, мсье, — продолжала монахиня, — по одной простой причине. Мадемуазель Лубе попросила меня оказать ей эту услугу, поскольку полагает, что вы охотнее выслушаете преданную служительницу нашего Господа. Как я поняла, вы велели ей даже не приближаться к вашей ферме.

— Ба! В ту ночь я был сам не свой, надо признать, сестра, — признался Мессен. — Я десять лет ждал наследника, а мой сын родился синим, неподвижным… А ведь я молился, ставил в церкви свечи! Что вы хотите? Мною овладела ярость. Я потерял над собой контроль.

— Это ужасное несчастье, мсье. Но, возможно, Господь пошлет вам радость вновь стать отцом.

В эту самую минуту ребенок проснулся и, будучи голодным, засунул свой крохотный кулачок в рот. Жан Мессен жадно смотрел на него.

— Послушайте, нельзя, чтобы этот малыш громко плакал. От детского плача у моей жены сердце разрывается. А кто его родители?

— Его мать овдовела зимой. Она нашла себе место кормилицы. Семья живет в нищете, мсье. Могу ли я отойти в тень и попросить у вас стакан воды? Он хочет пить.

Анжелина следила за происходящим, сидя в коляске. Увидев, что сестра Поль и Мессен вошли в дом, она выбралась из экипажа и отвела Бланку в тень. Анжелина быстро привязала кобылу к дереву, поскольку ей на помощь не вышел никто из батраков. Затем она пересекла двор и постучала в открытую дверь.

— Входите! Входите! — проворчал хозяин дома.

Охваченная сильным волнением, молодая женщина вновь оказалась в просторной кухне, где ее принимали с радушием и уважением до трагических родов мадам Мессен.

— Здравствуйте, мсье, — примирительным тоном произнесла Анжелина, глядя прямо в глаза мужчине. — Мне хотелось узнать, как чувствует себя ваша супруга. Повитуха, достойная так называться, обязана навещать своих пациенток после родов, как и до них. По крайней мере, тогда, когда ее зовут, едва начинаются схватки.

— Не утруждайте себя, мадемуазель. — Жан Мессен вздохнул. — Моя жена все мне объяснила. Ребенок не спешил появляться на свет, но это ее не беспокоило. Я не могу ее упрекать. Ей так тяжело было хоронить нашего малыша! Поднимайтесь. Моя мать там, рядом с ней. Надо сделать так, чтобы у нее пропало молоко. Кажется, для этого надо есть петрушку.

— Да. И мяту тоже, — подтвердила Анжелина, направляясь к лестнице в глубине комнаты.

Анжелина поднималась по ступеням, всей душой надеясь, что сестре Поль удастся достичь своей цели. Увидев Анжелину, Ирена Мессен вскрикнула от удивления. Ее свекровь нахмурилась, возмущаясь дерзостью той, которую называла девицей со странным взглядом.

— Э, надо же! Вы что, не получили мое письмо? — неприязненно спросила она.

— Разумеется получила. Благодарю вас, но я решила обойтись без ваших советов. Простите, что я вошла в спальню без стука, но дверь была приоткрыта. Мадам Мессен, я должна вас осмотреть. У вас были небольшие разрывы… вашей интимной плоти.