Секреты самураев. Боевые искусства феодальной Японии - Адель Уэстбрук

Согласно Ядзаки, строительство этой мощной цитадели началось в 1607 году, а было завершено в 1639 году, уже при Иэмицу, третьем сёгуне из клана Токугава. Его центральная часть занимала площадь 181,4 акра. Более того, при необходимости здесь могли разместиться и жить в роскоши, к которой они привыкли, «более 260 даймё вместе с 50 000 своих знаменосцев» (Yazaki, 177).

Ода Нобунага осознавал, что многочисленные укрепления, разбросанные по всей Японии, составляют основу для притязаний любого провинциального правителя или клана на общенациональное господство. По сути, каждый замок являлся базой не только для действий оборонительного плана, но и, что более важно, для проведения атак и вооруженных восстаний. Поэтому Нобунага издал постановление, где всем провинциальным правителям, которые присягнули ему в верности, предписывалось следить за тем, чтобы «в каждой провинции было не более одного центрального замка» (Yazaki, 129); все остальные крепости и сторожевые посты следовало немедленно разрушить. Иэясу претворил в жизнь свой эдикт в течение эры Гэнна (1615–1624) с большой дотошностью, в результате которой большинство провинциальных правителей остались вообще без оборонительного замка (сиро-кэнго) и имели в своем распоряжении лишь «провинциальные крепости» (токоро-кэнго). Однако, как показывают дошедшие до нас записи, в отношении собственного клана и наиболее преданных ему феодалов этот указ не применялся.

Почти половина всех воинов, сконцентрированных в Эдо, находилась в состоянии постоянной боевой готовности и напрямую подчинялась сёгуну. Они назывались «прямые слуги» бакуфу (бакусин) и подразделялись на две основные категории: хатамото и гокэнин. Другая половина (байсин) включала тех воинов из провинциальных кланов, которые служили своим хозяевам в столице или находились при сёгуне, после того как они были делегированы к нему своими хозяевами для выполнения определенных обязанностей или на конкретный период времени.

Титул хатамото обычно переводится как «знаменосец», или «знаменщик». Его традиционно присваивали личным телохранителям военачальника, которые всегда сопровождали своего командира и защищали его на поле боя. Токугава награждали этим титулом своих личных вассалов, которые служили Иэясу еще в то время, когда он был правителем Микава, а также тех, кто поклялся ему в преданности после того, как он покинул эту провинцию и обосновался в Эдо. Он также присваивался Токугава потомкам семей выдающегося происхождения, а также «людям, обладающим исключительной ученостью и мастерством» (Yazaki, 202). Эти хатамото составляли своего рода «мелкопоместное дворянство», члены которого либо служили чиновниками (якуката) в совещательных и исполнительных органах правительства, либо исполняли роль стражников при замке (банката).

В своем первом качестве они занимали такие важные должности, как должность финансового инспектора (кандзё-бугё), городского судьи (мати-бугё), великого цензора (о-мэцукэ), назначенного наблюдать за определенным даймё, цензора (мэцукэ), ведущего наблюдение за равными по рангу, и чиновника, исполняющего решения высших уполномоченных представителей – бакуфу. Они обладали привилегией нести вахту у ворот замка сёгуна и на его территории, которую регулярно патрулировали пять групп, составленных из хатамото и младших офицеров (банси).

Объединенные в профессиональные группы (ёриай-гуми), они жили внутри главного укрепления Эдо или в непосредственной близости от него на доход, причитающийся им в соответствии с занимаемым рангом в пределах своей категории, который варьировался от пятисот до десяти тысяч коку риса в год и выдавался непосредственно со складов сёгуна. В 1722 году, согласно тем данным, что приводит Цукахира, их насчитывалось 5205 человек. Независимо от различий в своих рангах и должностных обязанностях они вскоре превратились в элиту, слепо преданную сёгуну, крайне ревниво относившуюся к своим привилегиям и необычайно могущественную.

Титул гокэнин переводится как «почетный член семьи», «младший вассал» или просто как «член семьи». Во времена Камакурского сёгуната он присваивался военачальникам, присягнувшим в своей верности феодальному правителю. В период Муромати этот титул использовался в отношении тех вассалов феодального правителя, которые имели ранг кюнин, и, наконец, его получили слуги клана Токугава, чье годовое жалованье составляло менее ста коку. В отличие от хатамото гокэнин не обладал привилегией прямого доступа к сёгуну, но за отличную службу и выдающиеся заслуги он мог быть повышен до ранга хатамото. Они также жили в непосредственной близости от замка в Эдо и составляли еще одну, более многочисленную категорию воинов, готовых в любое время вступить в бой. В 1722 году насчитывалось около семидесяти тысяч зарегистрированных гокэнин.

Средневековые хроники Японии наполнены описаниями доблести этих особых «стражников», которые постепенно начали считать себя новой военной аристократией Эдо. Им завидовали все воины из провинциальных кланов, а привилегированное положение вассалов, связанных с самым могущественным кланом феодальной Японии (что обеспечивало им легкий доступ к должностям, позволяющим осуществлять контроль над всей страной), делало их просто несносными. В частности, их близость к постам цензоров и тайных инспекторов (мэцукэ) вызывала страх. Гордые, заносчивые и всегда подозрительные к мотивам и поступкам других людей, они были очень обидчивыми; хроники содержат множество описаний вооруженных стычек, которые происходили в Эдо между хатамото и воинами провинциальных кланов, между последними и гокэнин и даже между хатамото и гокэнин.

Интересно отметить, что, когда эдиктом 1867 года было формально провозглашено возвращение власти императору в Киото, отряды «знаменосцев», большое количество «домашних вассалов» и воинов из кланов, преданных Токугава, начали быстрое передвижение из Осака в сторону Киото с намерением подавить то, что, по их мнению, являлось бунтом изменников против сёгуната, который правил страной и обеспечивал им безбедное существование на протяжении нескольких веков. Они были разбиты в сражениях при Тоба и Фусими императорскими войсками, официально объявлены врагами императора и оттеснены обратно к Эдо. Наконец в 1868 году по приказу самого сёгуна (который бежал из осажденного города) они сдались. В конечном итоге большинство этих некогда гордых представителей военной силы и власти были вынуждены оставить свои особняки в Эдо, распустить собственных слуг и вернуться к своим ленам в провинции (если они не были конфискованы) либо заняться коммерческой деятельностью.

Во времена Токугава, находясь на высоте своего привилегированного положения, хатамото и гокэнин жили в особняках, расположенных в западной и северной части замка сёгуна в Эдо. Этот величественный и роскошный замок, по сути, представлял собой огромный военный анклав, где внутренние рвы окружали особняки предводителей наиболее могущественных кланов, доказавших свою преданность сёгуну. Резиденции военных лидеров рангом пониже располагались ближе к периферии этого огромного сооружения, но все равно в пределах территории, защищенной внешними рвами. Те прямые вассалы, которые имели дозволение или приказ разместить свои резиденции и наблюдательные посты за пределами Эдо, обычно жили на расстоянии одного дня пути от центрального замка, благодаря чему они могли быстро откликнуться на призыв сёгуна.