Земля разбитых грез - Sleepy Xoma

не время привередничать. И с этой мрачной мыслью я достал нож, подходя к волчьему боку.

К счастью, в детстве пришлось изрядно побродить с отцом — заядлым охотником — по лесам, а потому я знал, как нужно свежевать животных, и что следует делать потом. Надеюсь, у этого волчка нет каких-нибудь паразитов. А то последнее, что мне нужно, так это демонические глисты!

Работа заняла не очень много времени. Конечно, потрудись я подольше, смог бы сделать более внушительные запасы, но солнце неуклонно стремилось прочь с небосклона, а значит, следовало рвать когти. Очень не хотелось проверять, что же случится спустя трое суток.

Окровавленные куски мяса завернул в одежду мертвых товарищей, затем сложил в отдельный вещмешок, и кое-как пристроив оба на спине, занялся маскировкой. Новую руку замотал тряпками в несколько слоев, постаравшись полностью спрятать алую псевдокожу. Получилось так себе, но перчатку взять было негде. Хорошо хоть длинные рукава куртки скрывали протез от любопытных глаз. Последним штрихом стало оружие. Я выдернул из трупа копье, прикрепил к вещмешку меч, повесил на пояс арбалет, который каким-то чудом пережил встречу с волком. Убрал в колчан все целые болты.

Затем выдохнул и взял в руки большое волчье сердце.

— Сейчас блевану, — сообщил я ворону.

Тот лишь презрительно клекотнул.

— Я серьезно. Смотреть на это мерзко.

— Убогий смертный, — процедил Айш-нор. — Помогу, так уж и быть, ты ж — ешь.

Я вздохнул.

Да ну, нафиг! Жрать сырое сердце не было настроения от слова «совсем». Но очень, прямо-таки очень хотелось вернуться домой. А значит, придется пострадать, раз уж для дела. Не будет же он троллить меня? Но все равно, поедать эту сочащуюся кровью дрянь было мерзко. Но надо, надо, блин!

Мысли метались внутри черепной коробки, брезгливость боролась с жаждой жить. Последняя, наконец, победила. Я зажмурился…

— Не бойся, ешь, поможет это, — очень убедительно проговорил архидемон.

И я с остервенением вцепился в сырое мясо. Рот наполнился теплой еще кровью монстра, кое-как удалось проглотить первый кусок.

Сильно захотелось блевануть. Больше, чем когда перепил дешевой медовухи в двухлитровой пластиковой бутылке. Но, как ни странно, рвотных позывов не последовало. Несмотря на мерзейшие ощущения, я уминал здоровенное волчье сердце с такой скоростью, будто бы надыбал на халяву вкуснейших крутонов по восемь долларов за штуку.

Кажется, Айш-нор не шутил, говоря, что поможет. Не знаю уж что он сотворил с моими мозгами, но я уплетал эту дрянь, точно деликатес.

Спустя каких-то две-три минуты все было кончено. Сырое сердце оказалось в желудке, омерзение прошло, по телу разлилось тепло, куда-то исчезла усталость, даже настроение резко улучшилось. Хотелось бежать вперед, действовать, делать хоть что-то!

— Ну как? — осведомился Айш-нор.

— Стремно.

— Что?

— Жутко, говорю. Я зохавал, аки Ктулху, шмат мяса размером с голову ребенка и — хоть бы хны, даже не рыгнул. Прямо жор на меня напал, это как?

— Мудрее тело головы, — фыркнул ворон. — Жить хочет, делает, что нужно.

Я покосился на птыца. Тот явно что-то недоговаривал. Думаю, что приступ жора на меня напал именно его стараниями. Впрочем, теперь-то уж какая разница? Дело сделано.

— Запей водой ты кровь, а после — двигаемся в путь, — подытожил Айш-нор.

Я послушно приложился к фляге, первым глотком прополоскал горло, затем — отпил немного.

В целом, акт поедания сырого сердца прошел как-то совсем привычно и буднично, точно так и надо. Ну, ладно, ну и окей. Порефлексировать еще успею, а теперь надо валить.

Я подхватил копье и кивнул своему новоприобретенному спутнику.

— Веди, что ли.

* * *

И мы двинулись строго на юг.

Волшебная тропа больше не появлялась, а потому пришлось лезть через дебри, петлять меж поваленных деревьев и даже обходить болото.

Комарье и мошки, почуяв кровь, буквально роились вокруг, норовя закусать до смерти, и мне стоило больших усилий отбиваться от этих чертовых мини вампиров. Коряги, кочки и корни продолжали лезть под ноги, тут и там что-то ухало, рычало, скрипело, отбрасывало причудливые тени и старалось напугать.

При этом по словам демона путь был абсолютно безопасным, что, впрочем, не добавляло душевного спокойствия — Айш-нор вполне мог и ошибиться.

Впрочем, первые три часа дороги прошли без каких бы то ни было эксцессов, и когда опустилась тьма, я просто зажег один из уцелевших факелов и продолжил движение.

Вот точно никак иначе теперь этих уродов из Эйри звать не буду! Клянусь перед всеми богами, которые есть, что теперь они для меня лишь гейские паладины со своим гейским бабблом! Это ж надо такое учудить. Твари! Пускай загоняют друг дружке молот в ангар, чтоб им всем пусто было!

Разные вариации этой мысли помогали мне справляться со стрессом, однако постепенно они стали вытесняться более важными вопросами. Но задавать их пока что было как-то не сподручно.

Наконец, мы остановились на привал, где я перекусил галетами с тушенкой и немного отдохнул. Приятная трапеза, наконец-то позволила настроиться на нужный для разговора лад.

А потому, когда мы возобновили движение, решил наконец-то начать полноценное общение.

— Слушай, Айш-нор, — произнес я, перешагивая через очередной поваленный ствол. — Почему, когда мы шли вперед, дорога была прямой и ровной, а сейчас — непойми что? Это какая-то магия?

— Ты прав, о смертный, чары то. Иного быть и не могло в лесу заветном, что домом новым уж ей стал.

— Ей? Матери Леса?

— О да!

— А кто она? Или что?

— Дух бесплотный, в Дамхейн пришедший волею своей. Не призванный, не привлеченный речами сладкими коварных смертных… Могучий, страшный, непокорный. Не знающий владыки над собой. Но… прозябать навеки обреченный в запретном месте, что закрыто ворожбой, — отозвался ворон, перелетая на очередную ветку и всматриваясь в ночную тьму.

— И она заключила договор с жителями этих мест?

— О да! Придя сюда, где ткань миров, что сито, она не может выбраться, увы. Печати, древние, усилены иными, они здесь мощь, величие, опасность обрели. Войти легко, а выйти — невозможно. Почти. Условья есть.

— Хочешь сказать, этот дух, эта Мать Леса, хочет покинуть его?

— Покинуть? Убежать? О нет, ей нужно больше.

— Что?

Ворон совсем по-человечески покачал головой.

— Тебе не следует то знать.

— Ладно, скажи, хотя бы, почему она выбрала такой странный способ достичь цели? Перетаскивать кучу народа из одного мира в другой, отправлять их в лес на убой, но — дарить несколько ценнейших артефактов с каждой группы. Разве не проще было бы, если уж так хочется крови, убивать своих? Думаю, тут найдется немало мусора вроде меня.

Последнюю фразу я произнес с нескрываемой иронией,