Подарок богов - Триш Мори

И на этот раз в карих глазах отразилось удивление. Более чем удивление, как заметил Рафик. В ее глазах было желание.

Но сейчас, сидя на заднем сиденье автомобиля, спускающегося с горы, следует образумиться.

Рафик в последний раз сжал ее плечо, затем убрал руку, растянулся на сиденье и впервые за все время обратил внимание на красновато-золотистые лучи заката. Автомобиль ехал вниз по извилистой и разбитой дороге. Скоро наступит ночь, и они в очередной раз остановятся в лагере у моря. Это означает, что скоро он будет с Серой...

Он вздохнул, стараясь обуздать усиливающееся желание. Лучше смотреть на закат. Потому что закат потрясающий: огненный шар опускается ниже, окрашивая небо в яркие цвета.

Цвет.

Это напомнило ему о свертке, который он взял с собой, — единственная покупка, которую ему позволил совершить Сулейман у женщин. Он протянул руку за сиденье, но остановился, когда увидел, как сидящая рядом Сера прижалась к дверце. Она смотрела потерянно и уныло, сначала вцепилась в ожерелье, затем положила руки на колени.

И внутри Рафика что-то перевернулось: он ощутил незнакомое чувство вины. Что стало причиной ее тоски, если недавно она была мила с ним? Рафик едва не протянул руку и не прикоснулся к ней, чтобы утешить.

Однако он резко убрал руку, ведь такой жест стал бы проявлением заботы. А он не собирался заботиться о Сере. Он хочет эту женщину — вне сомнения. Но при чем тут забота? Прошло много лет с тех пор, как ему было дело до ее чувств.

«Кроме того, — подумал он, отмахиваясь от непривычного чувства вины, — где доказательство того, что она расстроилась из-за меня?»

Ведь она может вспоминать Хусейна и сожалеть о том, что его нет рядом.

Рафик отвернулся, чувствуя к себе отвращение. Эта мысль не принесла ему утешения. Пусть Хусейн был мужем Серы в течение десяти лет, но он не хочет, чтобы она вспоминала об этом человеке. Тем более что скоро все изменится. Сегодня ночью он заставит ее совершенно позабыть о Хусейне.

Сегодня ночью Сера поймет, чего ей не хватало.

Ситуация становилась все более опасной. Сера поигрывала изумрудным ожерельем, глядя в окно и вспоминая свои ощущения от прикосновения пальцев Рафика к ее шее. Каждый раз, когда он смотрел на нее или оказывался рядом, она чувствовала растущее между ними напряжение, вспышку желания. Когда он прикоснулся пальцами к ее шее и запустил их в ее волосы, она ощутила электрический разряд.

Заметил ли это еще кто-нибудь?

Сера вздохнула. Конечно, заметили все вокруг. Женщины видели, как Рафик целует ее и кружит, подхватив на руки, будто они муж и жена. О происходящем между ними было известно всем, даже почти ослепшей старухе с катарактой.

А как она отреагировала на его заявление о том, что он снова поцелует ее? Она не взбунтовалась, и не разозлилась, и даже не обиделась на его самоуверенное утверждение. Нет! Наоборот, она уставилась на него огромными щенячьими глазами, погрустнев, когда он не поцеловал ее сразу.

По ее спине снова пробежала дрожь. Она закрыла глаза и вздохнула.

Почему ощущения в ее теле так сильны? Ведь она больше не подросток, а зрелая женщина. Возможно, она не так опытна, как большинство, но она была замужем почти десять лет. Сера давным-давно похоронила свои подростковые надежды и желания, так же как телесные ощущения, нацепив на себя маску холодного самообладания.

Так отчего именно сейчас тело выдает ее?

Десять лет она не испытывала ничего, подавляя желания и чувства до тех пор, пока не стала уверена, что они навсегда умерли. И теперь, вместо того чтобы быть спокойной, сдержанной и равнодушной, она ощущает жар и восторг, а ее кожу покалывает в тех местах, которые давно уже стали бесчувственными. Словно все эмоции и непризнанные желания прошедших десяти лет возродились и несут ее на волне чувственного прилива.

Она снова стала прежним подростком — девочкой, влюбившейся в высокого уроженца Кьюзи с золотистой кожей, проницательными голубыми глазами и таким обаянием, который привязал ее к себе с первого мгновения, как они встретились.

Но как он может так на нее влиять, если прошло более десяти лет? Неужели она по-прежнему его любит?

Этого не может быть!

Сера даже не заметила, как они доехали до лагеря.

Именно Рафик открыл ей дверцу автомобиля. Взглянув на ее перепуганное лицо своими потрясающими голубыми глазами, он нахмурился и проворчал:

— Что произошло?

Сморгнув, она глубоко вдохнула теплый морской воздух, отстегнула ремень безопасности. Возможно, ей следует выспаться. Может быть, таким образом ей удастся справиться с путаницей в своих мыслях?

Она оперлась на его руку, выходя из автомобиля, и почувствовала, как по ее руке пробежала взрывная волна. Сера ахнула, и Рафик поймал ее взгляд. Судя по страстному блеску в его глазах, он чувствовал то же самое.

Она как можно быстрее отошла от него в сторону. Водители уже выгружали вещи из багажника. Другие слуги, остававшиеся в лагере, пришли им на помощь. При свете факелов их тела отбрасывали тени на палатки. Бриз принес аромат жареного ягненка со специями.

— Как долго мы здесь пробудем? — спросила она, стоя на дюне, откуда был виден длинный старый пляж под украшенным звездами небосводом.

— До утра. Мы проведем ночь в лагере.

Повернувшись, Сера отметила, что Рафик стоит очень близко к ней. А она надеялась, что они сегодня вернутся во дворец! Сера рассчитывала скрыться в своей комнате в апартаментах Ришаны. Там она легла бы на кровать и снова попыталась бы забыть о Рафике. А вместо этого ей предстоит еще одна ночь в лагере вместе с Рафиком...

Поцелует ли он ее сегодня вечером здесь, в лагере?

Сера сглотнула. Она вспомнила прошедшую ночь, когда Рафик потревожил ее мирное купание в конце пляжа. Она помнила, как жадно он оглядывал ее тело. Нельзя ей сегодня рисковать! Сегодня ночью она вряд ли сможет равнодушно оттолкнуть его.

— Я думала, ты хочешь вернуться в Шафар как можно скорее.

— Небезопасно ехать через пустыню ночью на одном автомобиле. — Он выгнул бровь; от языков пламени факелов его золотистая кожа приобрела красноватый оттенок.

При этих словах к щекам Серы прилила краска. Всего день назад она умчалась на автомобиле к зыбучим пескам. Казалось, с тех пор столько всего произошло! Такой короткий промежуток времени, но его достаточно, чтобы жизнь пошла кувырком...

— Разве сегодня вечером во дворце не устраивается государственный банкет? Мы ведь должны вернуться во дворец, верно?

Он пожал плечами, не понимая ее желания вернуться в Шафар:

— Мы на него опоздаем, даже если выедем сейчас. Кроме того, я не в первый и не в последний раз пропускаю государственные банкеты. В конце концов, я ведь всего лишь — как ты меня назвала? — принц-турист...