ЛеБрон, INC. Спортсмен, который заработал миллиард - Брайан Уиндхорст

Другим масштабным событием стало назначение Калипари на должность тренера баскетбольной команды Университета Кентукки, в одночасье превратившее его в одного из самых влиятельных тренеров в мире баскетбола. Нахождение Калипари у руля одной из крупнейших баскетбольных программ страны открывало перед ЛеБроном и его друзьями огромные возможности. Он, не теряя времени зря, принялся извлекать выгоду из сложившейся ситуации.

ЛеБрон принял приглашение выступить с речью перед игроками Кентукки перед стартом первого сезона Калипари во главе команды, а заодно получил шанс восстановить связь с парочкой бывших участников своего тренировочного лагеря: Казинсом и суперталантливым первокурсником из Северной Каролины по имени Джон Уолл. С уходом Роуза в команду NBA «Буллз» Уолл стал его сменщиком как на позиции разыгрывающего защитника в команде Калипари, так и в статусе новой «следующей звезды» лиги, подписанием которой были одержимы все агенты. Казинс, которого тоже ожидали увидеть в числе первых пиков драфта, отставал от Уолла совсем немного. Но именно у Уолла, настоящего демона скорости, были наилучшие шансы заключить крупный контракт с обувной компанией, а значит, и принести своим агентам миллионы долларов комиссионных. После того, как Роуз ускользнул из рук ЛеБрона и Nike, они удвоили свои усилия в стремлении заполучить того, в ком ожидали увидеть следующего первого номера на драфте.

ЛеБрон принялся нахваливать Уолла в СМИ и приходить на игры в экипировке команды Кентукки. Он даже слетал в Лексингтон в январе того года, чтобы лично понаблюдать за тем, как «Уайлдкэтс» одерживают победу над «Вандербильтом», и во время тайм-аута заводил толпу болельщиков, призывая болеть за хозяев. После матча он навестил Калипари и команду в раздевалке. Для стороннего наблюдателя такие действия могли показаться очень странными. ЛеБрон много лет тесно ассоциировался с баскетбольной программой штата Огайо. В 2007-м «Бакайс» стали первой школой, надевшей униформу от Nike с именным логотипом ЛеБрона. Команда Государственного университета Огайо по-прежнему выступала в его именных кроссовках, выходя в них на каждую игру университетского сезона 2009/10.

Однако вот он, ЛеБрон, танцует у площадки в Кентукки в бело-голубом облачении. Он приехал туда поддержать Калипари, с которым сдружился через Уэсли. Но главным поводом для визита был Уолл. ЛеБрон надеялся, что Уолл станет ярким молодым спортсменом в рядах клиентов его маркетинговой фирмы. Что же до Калипари, то и ему эта ситуация была на руку: переходы Роуза и Уолла в NBA первыми пиками драфта и их последующие крупные спонсорские контракты лишь укрепляли его репутацию, суля ему и Университету Кентукки приход новых сильных старшеклассников со всей страны. А там их уже поджидали Nike и Уэсли.

Уолл провел отличный сезон, набирая в среднем по 17 очков и делая по семь ассистов за игру, и это выступая в команде, полной будущих игроков NBA, таких как Казинс, Эрик Бледсо, Патрик Паттерсон и Дэниел Ортон. «Уайлдкэтс» прошли сезон с показателями в 35–3 и проиграли лишь в Elite Eight. Как и в случае с Роузом, Уолл выходил на драфт под первым номером. И, как и в случае с Роузом, ЛеБрон, его друзья и бизнес-партнеры вновь оказались в тотальном пролете. Уолл отказался от услуг ЛеБрона и LRMR, и вместо них нанял агента Дэна Фигана. Также он отклонил предложение Nike, подписав пятилетний контракт с Reebok на $25 млн.

Много лет спустя Картер скажет мне, что одной из самых больших его ошибок было стремление угнаться за другими элитными спортсменами, такими как Уолл. И не потому, что он не умел приводить в компанию больших звезд – Картеру удалось какое-то время вести дела квотербека NFL Джонни Мэнзила, он даже помог ему заключить контракт с Nike на семизначную сумму до того, как карьера Мэнзила пошла под откос по причине его излишней любви к вечеринкам, – а потому что это было пустой тратой времени. Картеру приходилось биться на каждом этапе в процессе устройства этих сделок для больших звезд. Сначала ему нужно было убедить клиента в том, что он может заключить крупный контракт не только для ЛеБрона. В то время деловой репутации у Картера толком и не было. Другая проблема заключалась в том, что спортсмены, которых Картер пытался вербовать, не были уверены, что будут для компании приоритетом. Как может ЛеБрон не быть первым в списке на получение новых деловых возможностей? Эти игроки обожали ЛеБрона и получали удовольствие от отношений с ним, но когда наступало время принимать столь важное решение, участие в деле Картера виделось им недостатком, а не преимуществом.

В качестве маркетингового агентства, представляющего интересы спортсменов, LRMR оказалась провалом. Но к тому времени, как Уолл сделал свой выбор по части агентских услуг и решил, чьи кроссовки будет носить, ЛеБрон, Картер и Рич Пол уже начали разворот к другим идеям.

Объявление представляло собой один лист бумаги с текстом из совершенно типовых формулировок – в нем говорилось, что все студенты класса документального кино Университета Лойола Мэримаунт должны подписать согласие с участниками своих документальных проектов, которые им предстояло сдавать по окончании семестра. В один из весенних дней 2003-го, после очередного учебного дня в школе St. Vincent – St. Mary, Кристофер Белман дал их на подпись ЛеБрону Джеймсу и нескольким его друзьям и партнерам по команде, расписавшимся в документах на секретарском столе у входа в спортзал. Белман лишь ставил галочку, стремясь удовлетворить своего профессора, безо всякой задней мысли. Он и понятия не имел, сколько будут стоить эти подписи в будущем и какой силой они наделят его в конечном итоге.

Белман был родом из Акрона, он был на пару лет старше ЛеБрона. Мы с ним росли всего в одном квартале друг от друга в районе на западной стороне города, заселенном в основном семьями среднего класса. Мы ходили в одну начальную школу, хотя он и был помладше меня. Один год его отец даже был моим тренером по флаг-футболу. Он был большим фанатом спорта, но еще сильнее увлекался кинематографией. В Калифорнии он учился в киношколе. Когда я видел его по ходу игр у кромки площадки и рядом с партнерами ЛеБрона во время их совещаний, я понятия не имел, что происходит, ведь Белман, одетый во все темное, с черной шляпой на голове, держал в руках видеокамеру. Я его много лет не видел. Он не пошел учиться в St. Vincent – St. Mary; он выбрал конкурирующую старшую школу Walsh Jesuit.

Белман оказался в нужное время в нужном месте. Столько людей пыталось получить доступ к ЛеБрону и его команде по ходу их выпускного года в школе – не говоря уже про агента Джо Марша, вынашивавшего планы съемок документального фильма с многомиллионным бюджетом, – что команда в каком-то смысле закрылась от известных СМИ. ЛеБрон посчитал, что его персонально задели авторы отнюдь не хвалебной статьи, опубликованной о нем в ESPN the Magazine, и прекратил давать интервью один на один. После его краткой дисквалификации по ходу выпускного сезона в школе журналисты разных национальных изданий начали слетаться к нему толпами. И самого ЛеБрона, и его школу их запросы об интервью утомили настолько, что они начали отказывать практически всем. Любопытно, что самое пространное интервью из всех, взятых у ЛеБрона по ходу того сезона, получилось взять члену Зала славы NFL Дейону Сандерсу в эфире передачи The Early Show на канале CBS.