Черно-белое знамя Земли - Вячеслав Шалыгин

Если удается рассмотреть все боевые порядки врага в первую минуту сражения — это глупый враг. Умный враг остается невидимкой долго. Очень умный — до конца. В том, что группа «Омега» имеет дело с умным противником, Вакидзаси не сомневался еще до того, как вернулись из виртуальной разведки полисмены. Теперь, увидев Шанхай собственными глазами, офицер «Кэндо» убедился в том, что противник очень умен. И это было плохо. Но не смертельно.

«Тем интереснее будет партия» — Вакидзаси окинул взглядом просторный зал одной из галерей экспериментального искусства, коих было в избытке вдоль побережья озера Тайху, естественным образом ограничивающего Шанхай с запада.

Командир группы не возражал против довольно длинного и утомительного маршрута, выбранного офицером Вакидзаси. Он лишь попросил уложиться в сутки. Офицер определил для себя срок вдвое короче — до заката. Высадка в толпе отдыхающих на курортном побережье, часовая прогулка по знаменитым галереям (чтобы убедиться в отсутствии «хвоста»), завтрак в ресторанчике и посещение двух-трех минимаркетов с сувенирными имитациями «под высокое искусство» могли отнять немало драгоценного времени, но качество «инфильтрации» стоило и не таких жертв. Вакидзаси точно знал, что делал. Конечно, высадившись ближе к району научных лабораторий в Сучжоу, как предлагал бесхитростный десантник Чижов, можно было сэкономить от трех до шести часов, но даже новейший сверхсекретный челнок-невидимка не мог гарантировать удачной высадки. Шанхай — город мирный, все его системы ПВО официально законсервированы, да и базируются они на морском побережье, но… инцидент с экспрессом доказал, что заговорщики готовы к любому повороту событий и контролируют свою законную территорию очень тщательно. Будет неудивительно, если окажется, что даже сугубо гражданские программы регулировки потоков воздушного транспорта имеют скрытые уровни «двойного», то есть военного, назначения.

Вообще пресловутое «двойное назначение» бросалось в глаза опытному разведчику на каждом шагу. Казалось, такое назначение здесь имела вся электроника, вплоть до пищевых автоматов и детских игрушек.

«А в виртуальности этого ощущения не было, — заметил себе Вакидзаси. — Хотя грубых несоответствий реальности в киберпространстве нет. Очень тонкая работа. Дизайн-маскировка на высоте».

Офицер перешел в смежную галерею и с рассеянным видом прошелся вдоль витрин с образчиками искусства «а-ля Хэфэн». В отличие от произведений родоначальника трэш-стиля, скульптурные «шедевры» учеников оставались в большей степени мусором, чем искусством. Впрочем, судить было не Вакидзаси.

«Да и не о чем тут судить. — Офицер направился в дальний конец зала, к выходу во внутренний дворик комплекса галерей. — Каждый сам определяет черту, после которой мусор превращается в скульптуру и наоборот… Так, сейчас надо собраться. Двери, а значит, очередной сеанс полной дистанционной биометрии… Нихао, сканер! Я Мацуо Тонг, из Лючжоу, пятьдесят восьмого года рождения, хань[4]по отцу, нихондзин[5]по матери. Узнаешь?»

Сканер полицейской системы, конечно же, не узнал фальшивого господина Тонга, поскольку такого человека не существовало в природе, а значит, он не упоминался в базах данных, но тревогу система не объявила. Она просто игнорировала шпиона, записав его появление в разряд неизбежных ошибок «сырой» программы слежения. На общую работоспособность системы сбой никак не повлиял, а потому отчета о нем никто нигде не получил. Такой вот простейший фокус. Никаких тебе фальшивых усов, перчаток с чужими отпечатками пальцев и контактных линз. Просто появляется некто, ниоткуда, с нереальной биографией и с солидным счетом в не существовавшем до сегодняшнего утра банке и проходит, как раскаленный нож сквозь масло, через все электронные ловушки и посты. Элегантно и со вкусом.

«А все потому, что даже самые отъявленные негодяи и, казалось бы, никогда не бывавшие на приличных планетах пираты не рождаются плохими. До определенного возраста они находятся в поле зрения государственной электроники, а значит, имеют свое отражение в общей базе данных виртуальности. Пусть всего-то запись о рождении и генетическую карту. Этого достаточно. Только человек „рожденный взрослым“ способен обмануть сканеры, подключенные к Гипернету. Но, чтобы „создать“ такого виртуального человека, требуется слишком долго работать. И не в лабораториях клонирования, а в „лабораториях конспирирования“, например в „Кэндо“. С точки зрения морали, кстати сказать, финт тоже на грани заговора. Но разница все-таки есть. Шанхай замыслил что-то против Федерации, а мы нарушаем некоторые параграфы закона в ее интересах».

Для приличия Вакидзаси обошел вокруг одного из красивейших фонтанов, бьющих во внутреннем дворике, постоял, любуясь игрой его искрящихся струй, и, усмехнувшись своим мыслям, направился к широким воротам, открывающим путь к целой россыпи мелких ресторанчиков.

Усмешка офицера была адресована не создателю фонтана, а довольно странной фантазии, нехарактерной для мыслящего преимущественно по существу офицера «Кэндо». Вакидзаси вдруг представил, что будет, если на Землю явятся захватчики, не имеющие виртуальных отражений в киберсферах планет и в Гипернете. Если им хватит ума не открывать шквальный огонь с ходу, если они догадаются потихоньку высадиться и смешаться с толпой, ни одна электронная система безопасности просто не сумеет их идентифицировать. Рассредоточившись по планете, они в два счета захватят важнейшие стратегические объекты и наутро объявят ничего не подозревающему человечеству, что оно покорено. Это будет шок покруче «гейм-штопора», но искренне удивятся произошедшему далеко не все.

«В первую очередь не удивимся мы, а во вторую — те, кто выпускал в обращение программы безопасности с такими очевидными, вопиющими, зияющими „дырами“. Конечно, тратить миллиарды на предупреждение инопланетной оккупации — глупо, но ведь реальны и более правдоподобные угрозы. Например, угроза проникновения на „чистые“ планеты людей, рожденных в глубоком космосе, на заброшенных рудниках Грации например, или космических волков вроде „серых старателей“, давно и крепко забывших, что такое регистрация в Гипернете. Шанс ничтожен, посудины этих бродяг не смогут войти в Солнечную систему ни по одному маяку, ни за какие деньги (а если войдут — их тут же отстрелят „охотники“ из Патрульной полицейской армии). И все же… дырой в программе воспользоваться можно, значит, рано или поздно кто-то ею обязательно воспользуется».

Вакидзаси прошелся вдоль длинного ряда ресторанчиков, остановился напротив самого невзрачного, но заходить не стал. Притормозив у дверей заведения, он сделал два шага в сторону и растворился в толпе. Простейший прием, но срабатывает безотказно. В случае разбирательств найдется как минимум десять свидетелей, «видевших», что турист вошел в ресторанчик.

Вообще-то офицер не любил менять планы по ходу пьесы, но сейчас это было необходимо. «Высиживать паузу» в ресторанчике стало опасно. Как ни старался разведчик превратиться в невидимку, удалось ему это лишь наполовину. Электроника его действительно потеряла, но кроме нее кругом было полно живых соглядатаев, которые вели себя так, будто что-то подозревали. Необязательно их насторожил одинокий турист — в типичной китайской толпе мог затеряться даже полк одиноких туристов, причем негров… что уж говорить о Вакидзаси — но все равно и полисмены, и люди в штатском вели себя так, будто им объявили «оранжевую» тревогу. Рыскать они не рыскали и в глаза встречным не заглядывали, но, даже просто стоя во всех подворотнях, они видели предостаточно.