Детектив&Рождество - Александр Руж

внутрь, после чего отшвырнул.

- Но там же деньги! - возмутилась Антонина. - Зачем вы?…

- Копейки, - ответил бомж на удивление приятным голосом. - К тому же советские, давно вышедшие из употребления.

- Ну так сам кошелек бы пожалели. Куда теперь будете деньги складывать?

- У меня еще есть. - И улыбнулся, да так мило, что Тоня залюбовалась.

«А ведь он интересный мужчина, - подумала она. - И не старый еще - лет сорок пять, сорок семь. И на алкаша не похож! Такого бы отмыть, отчистить… - Но Тоня не дала развернуться фантазии, устыдившись своих мыслей, она одернула себя: - Докатилась, Антонина Сергеевна! На бомжей начала заглядываться! Вот стыдоба…»

А новый знакомец тем временем отошел в сторонку, очищая проход в свои картонные хоромы.

- Заходите, будьте гостьей.

Тоня хотела уйти, но почему-то не сделала этого, а благодарно склонила голову и шагнула в неизвестность.

Но ничего страшного не произошло. Тоня оказалась в жилище с земляным полом, предметы мебели в котором заменяли кирпичи и куски пенопласта.

- Присаживайтесь, - любезно предложил хозяин, указывая на один из четырех кирпичей. Два из них были составлены вместе, а два стояли отдельно. Тоня решила, что это стол и два табурета.

Она осторожно опустилась на кирпич. По ее габаритам больше подошел бы «стол», но плюхаться на него было просто неприлично.

Мужчина же, разворошив лежащую в углу кучу мусора, вытащил из нее полиэтиленовый пакет, в котором аккуратной стопочкой были собраны всевозможные кошельки.

- Видите, сколько их у меня!

- Вы что, карманник? - ужаснулась Тоня. Одно дело у бомжа гостевать, и совсем другое - у вора.

- Обижаете, я честный гражданин. Кошельки в урнах нахожу. Люди того рода занятий, к числу которых вы меня только что причислили, выбрасывают их, предварительно опорожнив. Кстати, какой вам больше нравится?

- Я даже не знаю… Пожалуй вот этот, желтенький.

- Тогда примите его от меня в знак глубокой благодарности и безграничного восхищения.

- Нет, спасибо, не нужно, - отнекивалась Тоня, отпихивая от себя презент, чтобы не задохнуться - смердел он ужасно.

- Он попахивает, знаю, но это пройдет.

Антонина, устав сопротивляться, приняла подарок, решив выкинуть его у первой урны. Пусть другой романтик теплотрасс и подвалов порадуется!

- Я сейчас угощу вас чудным ужином! - сообщил новый знакомец. - Надеюсь, вы любите чахохбили? - Да, очень.

- Я тоже. И когда отдыхал в Сочи, узнал у повара грузинского ресторана фирменный рецепт. С тех пор готовлю.

- Вы бывали в Сочи?

- И не раз. Подождите минутку, я схожу за кастрюлей, она стоит на огне.

- А может, лучше поужинаем на воздухе? - предложила Тоня, которой было не очень комфортно сидеть на кирпиче, да и запашок в «доме» стоял преотвратный. - Там не холодно…

- Как пожелаете… У меня за домом что-то вроде веранды. Вам там понравится!

То, что бомж назвал верандой, оказалось уставленным деревянными ящиками пятачком, над которым была натянута полиэтиленовая пленка. Пока Тоня усаживалась, бомж сбегал к костру и вернулся с закопченной кастрюлей в руках. Запах от нее исходил удивительный!

- Себе я наложу в миску, а вам дам одноразовую тарелку. У меня есть несколько штук.

- Надеюсь, вы нашли их не в урне?

- Нет… - Тоня облегченно выдохнула. - На свалке. - И, заметив, как вытянулось ее лицо, с улыбкой добавил: - Но вы не волнуйтесь, они в упаковке были. Некондиция.

Он разложил чахохбили по тарелкам. Выглядела курица очень аппетитно, а Тоня ужасно хотела есть, поэтому взяла небольшой кусочек и отправила его в рот.

- Ну как? - поинтересовался шеф-повар.

- Очень вкусно. Никогда не ела такую нежную курицу…

- А это и не курица.

- А что? Индейка?

- Голубь.

Тоня поперхнулась. А чтобы гостеприимный хозяин не увидел, как она выплевывает до конца не прожеванное мясо, она отвлекла его вопросом:

- По вашей речи я поняла, что вы не по жизни бродяга, ведь так?

- Так, - благодушно подтвердил он.

- У вас и работа, наверное, была?

- А как же! У всех была работа.

- И где вы работали?

- Да вот здесь.

- Где?

- В том учреждении, где вы сейчас служите.

- В нашем НИИ?

- Совершенно верно. Я был старшим научным сотрудником лаборатории полимеров.

- Так у вас что, и степень имеется?

- Я кандидат химических наук, - с достоинством ответил он.

- Поразительно! - Тоня и впрямь была удивлена. Вот ведь что жизнь-злодейка с людьми проделывает! - А как вас зовут?

- Емельян, - представился бомж.

- А меня Антонина.

- Тонюшка, очень рад! - Он взял ее маленькую, лишенную маникюра ладонь в свою не очень чистую лапищу и поцеловал. - Как вы относитесь к поэзии?

- Прекрасно.

- И кто ваш любимый автор?

- Ахматова.

- «И в тайную дружбу с высоким, как юный орел, темноглазым…» - начал декламировать Емельян.

- «Я, словно в цветник предосенний, походкою легкой вошла», - подхватила Тоня.

- «Там были последние розы…»

- «И месяц прозрачный качался на серых, густых облаках…»

Как только прозвучало последнее слово стихотворения, оба восхищенно выдохнули. С этого выдоха и началась их дружба.

* * *

Антонина заглядывала к своему новому другу каждый вечер. Когда шла на остановку, непременно сворачивала с тропы, чтобы хотя бы полчаса провести в приятном обществе Емельяна. Правда, не всегда ей это удавалось, а все из-за двух его приятелей-бомжей, обитавших в соседних траншеях, - Плевка и Хрыча. Эти мужики были не в пример Емельяну противными, тупыми, вечно пьяными, да и посматривали на Антонину уж очень глумливо.

Тридцать первого декабря она пришла в гости не с пустыми руками, а с подарком: томиком Ахматовой и килограммом марокканских мандаринов. Емельян тоже вручил ей презент: очередной кошелек и сомнительного вида коробку конфет. Обменявшись подарками, они выпили за Новый год (по стаканчику фанты), пожелали друг другу всего наилучшего и разошлись, договорившись встретиться десятого числа, когда Тоня выйдет на работу после рождественских каникул.

Новый год она справляла в компании Сонечки и ее кастрированного кота. К этому Тоне было не привыкать, поскольку даже тогда, когда она жила с матушкой, та все праздники отмечала в компаниях и Антонине ничего не оставалось, как либо звать к себе подружку, либо самой отправляться к ней.

Но в любом