Привычка убивать - Лев Пучков

«Посмотрю на мимику, интонацию послушаю, — решил Март. — Если глазами бегать будет и заикаться начнет, откажусь. Да, я воин, я убивал людей… но это было в бою, и те люди являлись врагами. И пусть товарищ, имя которого прозвучало из уст шефа, — конченая сволочь, это ровным счетом ничего не значит…»

— Так вот, — после недолгой паузы продолжил Чернов — вещал спокойно, доброжелательно глядя на собеседника, словно собирался шоколадным мороженым угостить. — Эту тварь нужно немедленно убрать… Это враг, и он не уймется, будет продолжать гадить…

— Гхм-кхм… — многозначительно кашлянул Март, желая вставить слово.

— Не торопись, малыш, я не все сказал, — жестом остановил его хозяин. — Вот смотри: из СИЗО тебя вытащили, от статьи отмазали, работу дали и крышу над головой — пусть плохонькую, но тем не менее… А когда ждали наезда с моей стороны, целый взвод готов был за тебя костьми лечь… Это как понимать?

— Боевое братство, — несколько озадаченно пожал плечами Март. — Корпоративная спайка, взаимовыручка, если хотите… Ну, как вам объяснить? Вам, не воевавшим, этого не понять… А вы к чему это, Владимир Николаевич? Сомневаетесь в людях, которых я набрал в охрану?

— Да нет, при чем здесь это? — досадливо поморщился Чернов и тут же перешел к конкретике:

— Вот что… Я хорошо заплачу. Поищи среди своих боевых братьев ребят, которые хотят заработать. Конфиденциальность гарантирую — но пусть это будут парни не из моей охраны, это обязательное условие. Ты понял? Я даю тебе деньги, ни о чем не спрашиваю. Ты находишь людей. Заказчика, сам понимаешь, называть не нужно… Ну как?

— Гхм-кхм… — опять прокашлялся Март. Хитромудрый Чернов неожиданно предложил третий вариант. Неплохо, неплохо… Никто не заставляет тебя убивать человека за «бабки». Просят лишь подыскать парней, которые возьмутся за это грязное дело. Это многое меняет.

— Сколько… Сколько ЭТО стоит?

— А хрен его знает, малыш, — Чернов беспечно развел руками. — Никогда не занимался, понятия не имею. Это дебют — ситуация так сложилась. Если я его не уберу, он в один прекрасный момент доберется до моей глотки… Поговори, спроси, сколько они возьмут. Ну, давай, на всякий случай, определим лимиты: учитывая важность персоны… от двадцати до сорока тысяч рублей. Если что-то наметится, скажешь мне — я тебе вручу задаток.

— Хорошо, поищем, — пообещал Март. — Гарантий не даю, но… может, и сыщутся такие хлопцы…

* * *

Через два дня после того разговора в криминальном мире столицы произошло весьма незаурядное событие. В «верхнем» кабинете одного из ресторанов Москвы были обнаружены тела азербайджанского вора в законе Муслима и двух приближенных к нему авторитетов — Гасана по кличке Бок и Нияза — совсем без клички. Судя по тотальному бардаку, царившему в помещении на момент обнаружения трупов, в кабинете приключилась тривиальная поножовщина: все трое зарезаны, орудия убийства числом два находились на месте преступления.

Версия внутриклановой разборки устраивала очень многих: своенравный Муслим в последнее время вел себя крайне некорректно — и не только по отношению к славянам, с земляками тоже особенно не миндальничал. Кроме того, вор очень сильно тормозил решение вопроса о разделе бензинового рынка, не желая переступать пресловутый «закон» и сотрудничать с коммерсантами новой волны. Короче, негибкий он был, намертво закостеневший в своих архаичных воровских постулатах.

Единственное, что раскачивало обстановку и порождало в уголовной среде нездоровые слухи, — это удивительное мастерство вора и его сотоварищей в искусстве владения ножом. Как правило, пьяные поножовщики наносят друг другу множественные удары, кромсая малочувствительную разгоряченную плоть, иссекая конечности и лица неглубокими бороздами и проливая при этом лужи крови. Хлопцы, прошедшие зоновскую школу, за редким исключением, невероятно живучи, убить их «пером» по пьянке дело непростое. Бывали случаи, когда мужичонка, с виду вроде бы худой и невзрачный, получив до трех десятков ударов ножом, плелся к себе «на хату», засыпал в пьяном виде и спустя ночь умирать не желал, несмотря на обильную кровопотерю…

Оба подручных вора — Нияз и Гасан — были убиты одним точным ударом в сердце. Два трупа, две колотые раны, и всего несколько капель крови — нож, обнаруженный в застывшей руке вора, имел длинное узкое — как у стилета — лезвие.

Самого же Муслима «угостили» в левый глаз, вогнав по самую рукоять охотничий нож с широким лезвием. И более — ни одного пореза.

Вырисовывалась довольно странная картина: как будто авторитеты дрались минут десять, круша все вокруг в неистовой ярости, затем вору вдруг прискучила сия развлекуха, он извлек свой «стилет» и в мгновение ока заколол своих оппонентов двумя снайперскими ударами — Озарение, что ли, набежало внезапно? А кто-то из подручных, уже агонизируя, но все еще пребывая в состоянии боевого транса, засадил в последнем усилии патрону в око свое фирменное «перо» с магазинным номером…

— Ловко, но… неожиданно, — сказал Чернов Марту, отпирая сейф в своем кабинете. — Ты ведь лаже не предупредил, что нашел людей, которые возьмутся… За задатком не пришел. Сколько они хотят?

— Денег не надо, — покачал головой Март. — Я сказал, что это мой личный враг. Он опасен для меня, и его нужно немедленно устранить… В общем, они это сделали просто из уважения ко мне. Ваше имя, сами понимаете, я не называл.

— Очень приятно, — Чернов запер сейф и внимательно посмотрел на своего начальника охраны — словно в первый раз его увидел. — Ннн-да… Личный враг, говоришь? Ннн-да… Серьезные вы люди, Андрей Владимирович. Не хотел бы я стать твоим личным врагом… Кстати — обращайся ко мне на «ты», хватит чиниться. И вот что — собирайся помаленьку, послезавтра ты уезжаешь.

— Далеко? — отвлеченно поинтересовался Март — в этот момент его занимали совсем другие мысли.

— Да нет, рядом тут, — Чернов весело подмигнул. — Три часа лету. Прокатишься во Францию, там для тебя зарезервировано местечко на курсах подготовки телохранителей.

— Я тебя плохо охраняю? — удивился Март. — Или моя методика тебе не приглянулась?

— Не в этом дело, Андрей, — успокоил собеседника Чернов. — У тебя великолепные задатки, чутье, прекрасные администраторские способности. Мы ко всему этому добру присовокупим европейскую школу и будем делать деньги. Я просто нутром чую, что это крайне перспективный бизнес — помяни мое слово, в недалеком будущем на это будет огромный спрос.

— Что за бизнес? — Март доверительно подмигнул. — Воров мочить?

— Веселый ты парень, Андрюха! — Чернов усмехнулся одними губами — в бледно-голубых глазах застыли колючие льдинки. — Ты это… больше не поминай об этом. Договорились? А бизнес вполне даже приличный — физическая защита. Вернешься, сам все увидишь…

* * *

Спустя шесть месяцев, погожим майским утром Март вернулся в родную столицу, отягощенный европейским дипломом секьюрити и тремя здоровенными чемоданами. Не мог мачо укатить из Франции налегке, не обобрав нескольких модных ателье и обувных салонов. Встречавший в Шереметьеве Чернов усмешливо наблюдал, как носильщики, тужась, запихивают неподъемные чемоданы в багажники, затем обнял возвратившегося блудного начальника охраны и повез куда-то за город, не сказавши, зачем.