Искусство взрывать. Книга вторая - Сергей Савинов

Кто тут еще? По правилам к каждому походу в осколки прикрепляют усиление минимум из трех команд. Две я видел, какая же будет третьей? Я крутил головой из стороны в сторону, пока неожиданно не почувствовал чье-то присутствие за спиной. Резко обернулся.

— Привет, маленький игиг, — там стояла улыбающаяся Лихо. Сегодня на ней был длинный кожаный плащ. — Надеюсь, ты рад, что мы снова поработаем вместе?

Прежде всего, большое спасибо за поддержку! Для нас это очень важно!

П.с. Так как это первый раз, когда «взрыв» занял меньше семи глав, хотим сделать пару заявлений. Первое — это нормально. Взрывы — это части истории, одни могут быть больше, другие меньше. Второе — это никак не повлияет на общий объем книги, она будет примерно такого же размера, что и первая.

Анна Урусова, 6 лет назад

— Мелкая! Ты где? — Димка кричал во весь голос.

Анна пряталась в тени дивана и готовилась проскочить вперед, как только брат выйдет из гостиной. Там он уже ее искал, а значит, вернется еще не скоро. Если получится продержаться еще две минуты, она побьет семейный рекорд по игре в прятки.

Дмитрий вышел из гостиной и остановился в дверях. Его глаза блестели от азарта, и в то же время было в нем что-то новое, а потому немного пугающее. Анне не нравился новый учитель брата, которого он сам нашел, когда отец разрешил дополнительные занятия. Она даже думала, что Дмитрий за какие-то недели стал ей словно чужим, но сегодня все вернулось. Он пришел, как раньше, он улыбался, он предложил соревнование.

Брат сделал два шага вперед, чтобы заглянуть за диван через отражение в стоящей на камине вазе. Анна чуть не хихикнула вслух: это ведь она ее туда подвинула, чтобы Дмитрий мог проверить укрытие, не уходя далеко от прохода. Так бы он до последнего думал, что ей ни за что мимо него не проскочить. Вот только брата слишком долго не было.

Анна кожей чувствовала, как чужой взгляд приближается к ней, и потянулась к своей искре. Захватить тонкую полоску пространства рядом с собой, от дивана, мимо двери и дальше до гостевой стойки с зонтами и шпагами. Нога Дмитрия поднялась: когда она опустится, он ее увидит — девочка катнулась вперед. Сжатое пространство тут же подхватило ее тело и потянуло за собой. Получилось!

Меньше чем за секунду девочка пролетела больше десяти метров и теперь пряталась за деревянной стойкой, в которой позвякивали зонты и оружие.

— Привет, моя красавица, — дверь открылась, и в дом зашел отец.

Дмитрий тут же среагировал на его голос, вбежал обратно в гостиную и ткнул в Анну пальцем:

— Нашел!

— Если бы не папа, ты бы тут до конца времен ходил! — Анна раскраснелась. Она была рада тому, что все собрались, и в то же время ей так хотелось победить.

— Ха! Можешь говорить, что хочешь, но время на таймере не обманешь — сегодня победа за мной.

— Еще раунд?! И ты увидишь мою силу!

— Прости, сестренка, но больше побеждать мне сегодня некогда. Скоро тренировка, а мой новый учитель довольно строг, но вроде бы знает, что делает, — Дмитрий нахмурился, задумавшись о чем-то своем.

Он снова стал чужим, и на глазах у Анны появились слезы. То ли от того, что она теряла брата — не могла объяснить как и почему, но теряла — то ли от того, что сила была на ее стороне, а она все равно проиграла. Обидно.

— Подожди, — неожиданно заговорил отец, выведя на большой экран изображение с домашних камер.

Там благодаря повышенной чувствительности матриц и сотням специальных датчиков можно было во всей красе оценить кувырок Анны через полдома.

— Последовательное сжатие, а потом такое же последовательное высвобождение, — отец улыбался во все зубы. — Дочка, а ты стала очень сильна.

Девочка от похвалы мгновенно забыла про слезы. Это действительно было очень сложно: не просто отпустить искру — тогда созданный ею переход просто бы исчез — а сделать это последовательно. Словно фитиль и бегущий по нему огонек пламени. Это требовало сосредоточенности и контроля, но в то же время позволяло использовать искажения пространства для перемещения.

— Анка, а это круто! — Дмитрий снова стал собой, и это было вдвойне прекрасно. — Очень рад, что моя сестра самая крутая в мире, — парень показал ей большой палец. — Официально признаю, что сегодня я проиграл.

Он улыбнулся, Анна подпрыгнула и, нарушив все возможные правила этикета для маленьких принцесс, громко завизжала. Урусов-старший смотрел на своих детей и радовался тому, какими они могли быть… Девочка краем глаза заметила, как отец на мгновение помрачнел при взгляде на Дмитрия, словно вспомнил о чем-то. Впрочем, все закончилось так быстро, что у Анны это сразу и вылетело из головы, тем более что дальше случилось кое-что по-настоящему невероятное.

Она пошла проводить брата, и тот в последний момент вытащил из-под полы своего уличного пиджака огромный белый конверт с царским вензелем. Знаком, который можно использовать только членам дома Романовых.

— Знаешь, что это? — Дмитрий помахал конвертом перед носом девочки.

— Бумажка, — Анна старалась придумать шутку. — Ты подал заявку в королевские фрейлины, и тебя утвердили.

Дмитрий фыркнул, и девочка гордо вскинула нос.

— На самом деле нет. Это письмо тебе, — брат протянул конверт. — Я был на одной из тренировок в Зимнем, и там меня поймал Григорий.

— Какой?

— У нас один Григорий Романов. Тот, что наследник, — Дмитрий стал неожиданно серьезным. — Ты же знаешь, что члены царской семьи не используют соцсети, а этому десятилетнему дурачку неожиданно понравилась одна моя знакомая.

— Я? — глаза Анны расширились.

— Ты! — важно кивнул Дмитрий. — Ну или это дурацкая шутка, а в письме, что он тебе передал, будет про это написано.

Анна мгновенно разорвала конверт и вытащила самый белый в мире лист бумаги. На его фоне та, что лежала у них в принтере, казалась серой и грубой.

«Точно, — мелькнуло воспоминание из школы. — Царская семья же использует для своей канцелярии шелковое волокно…»

Эта мысль была такой несвоевременной, но девочка словно боялась узнать правду. Она никогда не думала о наследнике, она даже с трудом помнила, как тот выглядит, но интерес будущего царя — это волновало почти так же сильно, как азарт от раскрытия семейной искры.

Девочка взяла себя в руки и стала читать длинное витиеватое послание, разбавленное аж тремя стихами. Взгляд выхватывал самое важное: