Сестры Тишины. Болтушка - Вера Чиркова

– Тьма, не видишь, что ли, куда едешь! – сердито сказал вдруг по-торемски очень знакомый женский голос, и Гарт обнаружил рядом с конем немолодую женщину, еще более узнаваемо глянувшую из-под низко надвинутого платка.

А в следующий момент командир почувствовал, как ловкие пальцы засунули ему в голенище сапога что-то плотное, и женщина исчезла в толпе любопытных ротозеев.

Значит, она все же успела… но почему тогда не забрала эту вдову? Или не узнала в ней свою воспитанницу? Неужели он ошибся? Десятки вопросов роились в голове, пока Гарт следил за тем, как довольные девушки устраивались в крытой удобной повозке, купленной им сегодня утром.

Наконец все расселись, погрузили вещи, и Лаис двинулся впереди отряда, показывая дорогу к нанятому на один день домику и выжидая момент, чтобы достать очередную посылку.

Это снова оказался простой серый кошель, и командир едко усмехнулся, сообразив, что мог доставать его совершенно открыто. Кошели многие прячут в сапоги, а поскольку свой он отдал вдове, то вполне мог купить на базаре, когда гулял утром по лавочкам, парочку новых.

В доме, расположенном недалеко от восточных ворот и построенном по торемскому обычаю, Гарт приказал женщинам занять комнаты в задней, женской половине, а сам расположился в самой большой из спален передней половины, предоставив меньшую спутнику вдовы. Своим людям он велел устроиться в гостевой комнате и на веранде и дежурить по очереди.

Тулоса командир в наказание оставил утром на постоялом дворе, прихватив с собой для охраны горничных только пару сопровождающих. Причем специально взял Свега, одного из тех охранников, кого считал соглядатаями. И убедился, что не ошибся в своих выводах, когда рассмотрел, как тот подает сигналы Тейлаху.

– Командир, – вошел в комнату Свег, – тут нет никакой еды, только продукты, да и то самые простые, крупа, масло.

– Я договорился утром с хозяином соседней харчевни, – спокойно поднял голову от пачки договоров Лаис, – что они все принесут через полчаса после того, как мы приедем. Еда будет в двух корзинах, меньшая для женщин, большая – нам. А вот чай готовьте во дворе сами. Иди.

Глянул вслед вышедшему воину и хмуро усмехнулся. Он специально упомянул в своем письме имя Явора, точно зная, что Змей никогда не пропустит этот намек. И обязательно отыщет бывшего мятежника, служившего когда-то секретарем в небольшом поместье.

Серый кошель Гарт открывал почти у всех на виду, и довольно ухмыльнулся, обнаружив под очередной запиской пару почтовых пеналов и несколько крошечных фиалов с зельями. Как он догадывался, не от кашля или желудка.

В этой записке было больше инструкций, чем приветов, но и тех, что были, хватило, чтобы надолго согреть его душу и вернуть на губы редкую улыбку. А вот маленький листок, исписанный торопливыми, как будто на ходу фразами, снова вернул на лицо графа угрюмое выражение. Оказывается, шпионы решили, что он увлекся смелой вдовой и именно поэтому Тейлах так упорно желал нанять именно ее.

Демонская сила, едва не рычал Гарт, ну почему Тмирна решила, что те дураки не ошиблись? А даже если они и были правы, зачем отправлять женщину прямо в пасть неизвестной опасности, да еще и позволять ей взять с собой ребенка? И откуда в таком случае взялся тот наставник? Не похож он что-то на сестру Тишины! Да и на подопечных Арвельда тоже… Гарт многих знал в лицо, не было там таких. Но самое главное, почему, вместо того чтобы захватить Тейлаха и выпытать у него все секреты, Змей и Тмирна решили помочь неизвестному хозяину замка на скале заполучить новую заложницу? Точнее, заложников? Ведь ясно же, что хозяину они нужны для какой-то пакости?

Эта мысль вызвала у него смутное подозрение, затронула тонкую, почти неощутимую нить невероятной догадки, и он замер, начиная постепенно вытаскивать ее из сумбура своих мыслей, как опытный ткач вытаскивает из кокона шелковую паутинку.

– Обед принесли! – снова без стука ворвался в комнату Свег, бросая незаметный, как он считал, взгляд на стол.

Но не обнаружил там ничего интересного или подозрительного. Небрежно лежала небольшая кожаная сумка, в которой, как все знали, Лаис держит хозяйские деньги и нужные в пути бумаги, а рядом с ней простой серый кошель и несколько медных и серебряных монет.

Видно, скупой командир проверял свои запасы, а может, и возмещал себе потраченные на хозяйские надобности деньги. В эту часть его деятельности воинам лезь не велели, потому Свег разочарованно отвел взгляд от кошеля и уставился на Лаиса, сейчас его больше интересовал обед.

– Иду, – строго сообщил Лаис шпиону, а когда тот вышел, огорченно вздохнул.

Очень правильно он поступил, с первых же дней держась на расстоянии от подчиненных и не позволяя им особого панибратства, но жаль, что кто-то сумел заставить воинов выполнять позорные обязанности следить за командиром и доносить на него. Ведь обычно в отрядах охраны командир – это самый уважаемый человек, которому подчиненные доверяют главное, свою жизнь.

Убрав сумку и кошель, Лаис прихватил ключи и вышел из спальни. Демонстративно запер дверь, подхватил меньшую корзину и пошел в коридорчик, ведущий на женскую половину. Здесь тоже висел замок, приказ Тейлаха не подпускать к женщинам воинов Лаис намеревался выполнять теперь особенно тщательно. И не потому, что боялся лжегосподина, он давно никого не боялся. Ненавидел или презирал, но не боялся. Глупое и неправильное это чувство.

– Обед, – распахнув дверь, ведущую в очередной коридорчик, крикнул Гарт так громко, чтобы было слышно не только новым служанкам, но и тем, кто остался в гостевой комнате мужской половины.

Через минуту в конце коридорчика открылась дверь и на пороге появилась та, из-за которой Тейлах устроил такой переполох на шархемском базаре. Замерла только на миг, потом спокойно подошла к командиру и уверенно взяла из его рук корзинку.

– Как освободите корзину, поставите у двери, – подчеркнуто строго проговорил Лаис, – и можете положить в нее список, что купить на ужин и завтрак. Выезжаем очень рано.

Последних слов он мог бы не говорить сейчас, просто разбудил бы их за полчаса до отъезда, но серые глаза смотрели так сосредоточенно и внимательно, что ограничиться сухим указанием у него не хватило силы воли. Зато потом командир решительно развернулся, торопливо вышел и с ненужной тщательностью запер замок, как будто они были пленницами, желающими сбежать.

Но в том-то и беда, что, даже открой он им двери и ворота, не побегут. Торемки – потому что счастливы и благодарят богов за свалившуюся им в руки удачу, а упрямая сероглазая вдова – из неведомых пока Гарту соображений.

Он вернулся в большую комнату, отметил, что воины дружно уступили обязанность подавальщика наставнику маленького Кора, имя которого посмотрел в договоре на вдову Малиху, и вспомнил, что не удосужился глянуть, как звать самого торемца.

– Как твое имя?

– Хас, господин, – отозвался вор, пока добирались до базара, он решил, что не стоит называть свое полное имя. Ему еще тут жить.