Оракулы перекрестков - Эдуард Шауров

– Дай сюда! – обиженно сказал Бен, отбирая у Виктора медальон.

– Помолимся, братия, помолимся и причастимся кровью господнею! – пропел Виктор, косясь на Бенджамиля нечестивым глазом и наполняя бокалы красным.

– Аминь! – мрачно сказал Бен.

Он одним духом выпил свою порцию и спрятал оракула под рубашку.

Снаружи, за молочно-матовыми витражами гостиной, оказалось довольно свежо. Пронзительный студеный ветерок бесцеремонно ерошил волосы, теребил края одежды, забирался в рукава. Бенджамиль, поплотнее запахнув воротник френча, оперся локтями о балюстраду ограждения. Под ногами мерцали редкие огни черного буфера.

Просторная терраса балкона полукругом нависала над стодвадцатиметровой пропастью улицы. Четыре консольные балки в виде орлиных голов удерживали ее от падения в пугающую темноту городских каньонов. Прищурив глаза, легко было вообразить себя парящим на широкой орлиной спине. А если слегка перегнуться через витые перила, можно было рассмотреть тусклую патину плесени на перьях могучих каменных птиц.

– Вик! – позвал Бенджамиль, оборачиваясь. – Теперь твоя очередь.

Штерн сидел в легком сетчатом кресле возле низкого столика и старательно выкрашивал содержимое сигареты в неглубокую керамическую пепельницу.

– Очередь на что? – спросил он, не отрываясь от своего увлекательного занятия.

– Ты обещал рассказать о себе, о своей жизни, чем ты занимаешься, и вообще… – Бен широким жестом руки обвел террасу балкона.

– А, это? – неохотно отозвался Виктор. – Ну что ж, изволь. Спрашивай, а я буду отвечать.

– Э… и откуда это великолепие?

– Отсюда, – сказал Штерн, постучав себя указательным пальцем по лбу. – Из этой самой высоколобой головы.

– И чем же занимается твоя голова?

– Изобретает разные штуки. – Виктор выкрошил одну сигарету и принялся за вторую.

– Допустим? – Бен повернулся к товарищу лицом и оперся спиной о балюстраду.

– Допустим, биактинии для смартингов, генераторы направленных помех для криставирусных вычислителей и стабилизаторы для тех же криставирусных вычислителей. – Виктор наконец оставил свои сигареты и принялся загибать пальцы. – Спайеры и антиспайеры, иммунные процкарды… Мне продолжать?

– Я в этом ничего не понимаю, – признался Бен, – можно как-то попроще?

Виктор ухмыльнулся:

– Ты когда-нибудь видел дефендер типа «камбала»?

Бенджамиль гордо кивнул.

– Подбором картинок на внешнем слое брони занимается криставирусный чип. Так вот, я могу разработать так называемый «мишмаш», и этот «мишмаш» будет заставлять чип показывать на броне высококачественную подборку живописи из Дрезденской галереи. – Видя испуганно-удивленное лицо Бенджамиля, Виктор победоносно улыбнулся. – Впрочем, почему могу? Как раз этой белибердой я занимался три месяца назад.

– Кому это могло понадобиться? – спросил Бен ошарашено.

– Кому, кому… Ребятам из Сити, пульпе. – Виктор вытащил из кармана маленькую пластиковую коробочку вроде той, в которых держат сосательные таблетки, и потряс ею в воздухе.

– Ты работаешь на ситтеров?! – ужаснулся Бен.

– На кого я только не работаю, – немножко рисуясь, вздохнул Виктор. – Я занимаюсь тем, за что платят, а из чьего кармана деньги, мне пофигу. Да ты не пугайся, четырьмя месяцами раньше я занимался стабилизаторами для того же чипа.

– Теперь я уже ничего не понимаю, – сказал Бен жалобно. – Ты не работаешь на корпорацию?

Виктор радостно помотал головой.

– Но делаешь для них какие-то стабилизаторы?

Виктор чинно покивал.

– Как такое может быть?!

Виктор развел руками:

– Может, как видишь. Время от времени ко мне приходят боссы из пульпы, или шестерки из корпорации, или доверенные лица от земляных мандаринов из Поднебесной, и, если меня устраивает гонорар, я берусь за работу. Я не корпи и не пульпер, хотя я нужен и тем и другим.

– Но ведь ты закончил… кажется, Гейдельбергский? – Бен потер лоб, вспоминая. – После университета идут в штатскую службу корпорации! Разве не так?

– Я еще не закончил обучение, – улыбнулся Виктор.

– То есть как не закончил?

– Учусь, грызу гранит науки. – Виктор дважды нажал на дозатор своей коробочки для леденцов, всыпая в пепельницу малюсенькие, похожие на бисер шарики. – Я на четвертом курсе. – И, предвосхищая вопрос Бенджамиля, пояснил: – Бенни, ты не представляешь, сколько лазеек в гражданском и уголовном законодательстве, а также в уставах учебных заведений. Регулярно внося в их бюджет в общем-то плевые суммы, можно учиться до самой старости.

– Но зачем?! – Бенджамиль от избытка чувств схватился за голову. – Зачем жить в задрипанном центре, где каждый второй бандит и маньяк? Зачем прятаться, – ведь ты же прячешься? – вместо того чтобы получить диплом и преспокойно работать в проектном отделе какой-нибудь корпоративной фирмы?

– Зачем? – равнодушно переспросил Виктор. – Затем, что здесь я имею сколько могу, а не сколько дадут. Затем, что в вонючих фирмах все приличные места проданы на двадцать лет вперед. Затем, что на этих местах сидят тупицы и бездари, вроде твоего Ху-Ху, которые и замок для ширинки не сумеют придумать, а их боссы, имея штат дипломированных специалистов, в конце концов обращаются ко мне. Затем, что я со скуки подохну в вашем аутсайде, где даже трахнуться нельзя, не отчитавшись начальству по служебному телефону!

– Но если в корпорации узнают о твоих связях с Сити… – начал присмиревший Бен.

– Они и знают, скорее всего. – Виктор старательно перемешивал мизинцем цветные шарики с выкрошенным в пепельницу табаком. – А если не знают, то догадываются.

– И что? – спросил Бен.

– И ничего. Им это не мешает, ситтерам не мешает, чайникам не мешает, даже трэчерам это не мешает. Так что Виктор Штерн живет спокойно, работает, платит за свой пентхауз, попивает вино, трахает кисок, прогуливается по вечерам, спасает недоумков из аутсайда… – Виктор засмеялся.

– Но ведь стена… арматура заостренная… капониры… охрана… – пробормотал ничего не понимающий Бенджамиль. – В новостях говорят про стычки, про налеты…

– Простая ты душа, – вздохнул Виктор. Он зачерпнул щепотью содержимое пепельницы, высыпал его в ладонь и взял со стола выпотрошенную сигарету. – Корпорация поддерживает с Сити прочнейшие связи. Сам посуди, никакого производства в Сити нет, никто ничего не выращивает, разве что коноплю в горшочках. Между тем в Сити живет по меньшей мере полмиллиона человек. Что они едят? Во что одеваются? А вот во что! – Виктор расправил сигарету и принялся аккуратно набивать ее табаком, перемешанным с цветными бисеринками. – Почти каждый день в Сити прут красные трейлеры с эмблемой корпорации, фуры, битком набитые жратвой, шмотками, разным барахлом, без которого не обойтись, и, конечно же, наркотой. Синтетические наркотики на кухне не сваришь. Их делают в промкольце, на корпоративных заводах, а потом отправляют в Сити…