Сотник. Уроки Великой Волхвы - Елена Кузнецова

Вот только радоваться особо нечему было: перед гостьей навытяжку стоял отрок Киприан – один из тех, кого Анна недавно выбрала себе в опричники.

«Этого мне не хватало! Не приведи Господь, скажет что-нибудь лишнее: ей же никто противиться не может!»

Пару раз вздохнула глубоко, пока Нинея не заметила, засияла радушной улыбкой, не спеша спустилась с крыльца, подошла, поклонилась:

– Здрава будь, боярыня Гредислава!

– И тебе поздорову, Медвянушка! А ты ступай, ступай, – «добрая бабушка» обернулась к отроку, который топтался рядом, то ли в ожидании чего-то, то ли не смея удалиться без разрешения. – А Мишаня-то твой, я гляжу, правильно строится. Основательно, – продолжила она, оглядываясь с одобрительным видом. – Не узнать островок-то. Вон какой терем возвели! Не знала бы, решила, что этакая красота всегда здесь стояла.

– Да, терем невиданный. Но Мишаня только сказал, как он его себе видит, а строили уже твои работники, Гредислава Всеславна.

Гостья рассмеялась дробным старушечьим смехом:

– Да будет тебе, Медвянушка! А то я не знаю, на что мои лесовики способны! Ты лучше позови мне старшину твоих плотников – хочу посмотреть на мастера, который такие чудеса творить способен, да поблагодарить, что дал мне возможность на старости лет на эдакое полюбоваться.

– Звала, боярыня? – старшина плотницкой артели Сучок, во Христе Кондратий, отличался невысоким ростом, плешью во всю голову и независимым, если не сказать скандальным, нравом. Вот и сейчас он подошел к Анне, стоящей у нижней ступеньки крыльца, ведущего в терем, с таким видом, что ей захотелось либо оглянуться в поисках подходящего дрына – без лишних разговоров заехать наглецу по лбу, либо сразу же позвать пару отроков с кнутами.

«Странно, он что, Великую Волхву не замечает? Или просто не понял, кто рядом со мной стоит?»

Спустить такого безобразия, да еще на глазах у гостьи, Анна никак не могла, но не ругаться же с закупом? Вспомнив уроки ратнинского старосты, боярыня подпустила меду в голос и принялась озабоченно расспрашивать, споро ли идут работы, не терпят ли плотники какого ущерба, ладят ли с присланными боярыней Гредиславой Всеславной людьми?

На этих словах хозяйка покосилась на стоящую на крыльце Нинею и поразилась: ну, старушка себе и старушка, ничего удивительного, что Сучок не обратил на нее внимания.

«Вот, Анька, учись! Ты все пыжишься, стараешься выглядеть величаво: не приведи Господи, кто-то не поймет, что с боярыней говорит! А оказывается, и так тоже можно – знать бы только, для чего ей такое понадобилось? Ладно, все равно сейчас увижу…»

– Что же касается помостов для стрелков, про которые вы на днях у меня совета спрашивали, то придется вам, старшина, их переделывать. Да прежде обратись еще раз к наставникам Филимону и Титу – они мужи умудренные, не дадут вам опять в ошибку впасть… – Анна сейчас выглядела сущим ангелом терпеливости, а то, что Сучок скривился, только добавило ласки в ее голос, – ибо прежние, сам знаешь, негодны оказались, хоть твоей вины тут и нет – не строили такого раньше.

«Покривись, покривись у меня – впредь закаешься со мной свои шутки шутить, сморчок плешивый!»

– Вот и посоветуйся с людьми в воинском деле искушенными, – на этом боярыня закончила свой разговор с мастером. Тот уже было повернулся уйти, но из-за спины у Анны раздался властный голос:

– Здрав будь, старшина! Хозяйке своей ты отчет дал, а теперь ответь-ка мне!

Неустрашимый Сучок, бесстрашно выходивший с топором на трех вооруженных ратников, известный всем ругатель и забияка, застыл на миг, как будто заробел, но потом совладал с собой, развернулся и низко поклонился одетой в темное старухе, которую он поначалу почему-то не заметил:

– И тебе поздорову, боярыня.

– Ну, рассказывай, как ты, старшина, на моей земле и для моей дружины крепость ставишь, чтобы защищать меня и людей, под моей рукой пребывающих.

– Строим, боярыня, стараемся…

– Знаю я, как ты стараешься! – неожиданно молодо фыркнула Нинея. – Аж в моей веси слышно! Ты вот, Медвяна, недовольна, что я над своими людьми старшего не поставила… – повернулась она к хозяйке. – Что ж внучке-то моей не поверила? Она ведь тебе нужного человечка указала.

– Она-то указала, – пожала плечами Анна, – да он сам от своего старшинства отпирался, будто ему смертью за это грозили.

«Не хочет признаться, что в суете просто забыла старшего назначить?»

– Видать, не того поставила, – сокрушенно покачала головой Нинея.

«Господи, и голос, и вид такой, будто и в самом деле в недосмотре раскаивается. Вот только мне почему-то не верится – глаза вон как поблескивают, того и гляди, захихикает».

– Больно грозно у вас тут – заробел, видать, – волхва то ли упрекнула, то ли уколола с насмешкой.

«Вот и пойми ее! Напустила туману на пустом месте – дался ей тот старшой, будто других дел нету, важнее…»

– Да, стараюсь! По-другому не научен! – встрял в разговор двух боярынь Сучок, сейчас донельзя похожий на мелкого, но бойкого и драчливого петуха. – И не тебе меня моим ремеслом попрекать! А болотники твои поделом биты бывают. Худая работа хуже воровства!

«Батюшки мои! И как у него язык повернулся?!»

– Да он у тебя, Медвяна, храбр без меры! Со мной спорить берется, – добродушно хмыкнула гостья. – Только ты не думай, боярыня, что он дурак и совсем страху не ведает. Боится – и еще как! Правда, иные со страху в кисель обращаются, а твой старшина из тех, что с перепугу на кованую рать с голыми кулаками попрет. Глядишь, еще и в былину попадет.

Анна хотела было вмешаться и хоть как-то приструнить вконец обнаглевшего закупа, но Нинея остановила ее жестом – пустое, дескать.

– Коли ты у нас такой отважный, тогда ответствуй, как ты, старшина, довел дело до того, что твои люди с тобой работать отказываются?

– Не возводи напраслину, боярыня! – вздернул бороду Сучок, – не скажут такого мои артельные!

– Не скажут, – неожиданно согласилась с ним Нинея и тут же огорошила собеседника новым вопросом. – А ответь-ка ты мне, старшина, что скажут ратники воеводе, который по собственной воле отказывается от присланной ему на подмогу дружины? А?

Сучок намек понял, скривился, будто ему вместо наливного яблочка поднесли недоспелый дичок, а боярыня Гредислава продолжала:

– Ты мастер или дите капризное? Или ты своим делом не дорожишь? Я тебе людей прислала… Я тебе сотню работников прислала! Под твою руку! Нарочно выбирала покладистых, чтобы работа спорилась. А ты что устроил? До мордобоя довел?! Какой ты после этого старшина? Твое дело – людей к работе приставить, а не в драку с ними лезть! Ты командовать ими должен!

– Не воевода я, чтобы тысячные рати водить! – Сучок продолжал огрызаться, и не думая уступать. – Есть у меня моя артель – и хватит. А эта сотня… Не хватало мне мороки лешаков безруких делу учить! И без них забот на стройке полно.