Теща-привидение - Дарья Калинина

– Это кто, мама? Это она? Все-таки приехала?

Из этих вопросов, а еще больше из недовольного взгляда Анечки Мариша поняла, что тетя Нина все рассказала дочери о своем разговоре с сестрой. У матери с дочерью секретов друг от друга нету. Люди они простые, зато без хитрости и тайн. А вот у Галочки и ее матери, Мариша это уже чувствовала, тайн предостаточно. И вполне возможно, из-за одной из них и угодил в тюрьму бедный Славка.

– Да, приехала, – тихо произнесла тетя Нина и попросила: – Ты уж поговори с ней, доченька.

– А чего мне-то?

Но тетя Нина не ответила дочери. Вместо этого она всплеснула руками и воскликнула:

– Петька, ты чего грязный такой весь?!

– Да чего вы, теть Нин! Нормально все.

– А уж руки-то, руки! – не успокаивалась женщина. – Это же жуть какая-то! Ты иди, Петенька, сполосни ручки с мылом. Я там тебе и полотенчико чистое повесила. А после кушать сядем. Я перчик твой любимый нафаршировала. Любишь перчик-то со сметанкой, да?

Лицо у Петьки разгладилось, и он с удовольствием закивал своей большой головой.

– Ага. Перец – это я люблю. Вы его погрейте, тетя Нина, а я руки пока помою.

– Иди, Петенька, иди. Погрею тебе перчинки.

И лишь спровадив жениха дочери, тетя Нина повернулась к Анечке и воскликнула:

– Как это, чего тебе отвечать?! Так ведь это ты у нас со Славкой-то хороводилась!

– Ну и что? Когда это было? Сто лет назад!

– Вот и расскажи, что знаешь про него! Неплохой ведь парень был! Жалко его.

– Жалко! Мама, да что ты такое говоришь! Он же меня бросил! Ты что, не помнишь?

– Помню. А еще я помню, что тебе он не ровня был, так твое счастье, что он еще до свадьбы это понял.

– Подлец он! К Галке переметнулся! – дула в свою дуду Анечка, чье оскорбленное самолюбие не желало прощать Славку. – Ненавижу его!

– Дура! Радуйся, что ушел. А то что бы ты с ним делала? Петькой-то можно вертеть, как тебе нравится. А Славка он с норовом был. Может, Галка его и умела уломать, а нам с тобой такого счастья не дадено было.

– Ну и что? Все равно он подлец!

– Нехорошо с тобой поступил, слов нету. Так ведь любовь. Ей не прикажешь.

– А у меня чего? У меня разве к нему не любовь была?

– Ну вот и помоги парню! Думаешь, сладко ему в тюрьме-то?

Анечка помолчала, сосредоточенно сопя и водя пальцем по узорам на кухонной клеенке.

– Ну ладно, – произнесла она наконец. – Спрашивайте. Что хотите узнать?

Вопрос немного напряг Маришу. Что же спросить? В процессе переговоров с Анечкой она как-то упустила из виду, что же ее больше всего интересует.

– А когда вы начали встречаться со Славой, у него был кто-нибудь до вас? – спросила она все же.

– Баба, что ли?

– Баба, девушка, женщина, возлюбленная.

– Ну, была у него баба. Только у него с ней ничего быть не могло. Мне ее опасаться было нечего!

– Почему?

– Ну, она постарше его была. Намного. Опять же, с дитем. Родители Славкины против такого альянса точно бы костьми легли. Особенно отчим его, вот уж кто хмырь так хмырь!

Марише отчим Славки тоже не понравился. И она как-то сразу почувствовала в Анечке родственную душу.

– А чего он?

– Да скупой, гад, до чертиков. Если бы узнал, что Славка себе бабу с довеском берет, сдох бы от жадности.

– А при чем тут он? Слава и сам хорошо зарабатывал.

– А вот такой он, этот Валерий Михайлович. Хоть и не его деньги, а все равно жалко. Мерзкий человечишка. Уж на что я к разным людям привыкла, а такого хмыря себе в тести ни за что бы не хотела!

Вот и еще один плюс того, что Славка переметнулся к Галочке. Честное слово, некоторые люди сами не замечают своего счастья.

– А та женщина переживала, когда Слава от нее ушел?

– Да кто же ее знает. Звонков от нее не было. И угроз тоже. А что уж у нее в душе делалось, то мне неведомо. Только я думаю, что она женщина была уже взрослая. И тоже прекрасно отдавала себе отчет, что со Славкой это у них несерьезно.

– А у вас?

– Я думала, что серьезно. А он вон как… К Галке переметнулся.

– А как это получилось?

– Дура я была! Сама его к Галке привела. Похвастаться, видишь ли, мне захотелось. Вот и похвасталась. Славка как Галку увидел, словно окаменел. Весь вечер молчком просидел. А как из гостей вышли, сразу мне сказал: «Прости, Анечка, ты мне очень нравишься, дружить с тобой хочу, ты хороший человек, но… Но люблю я другую!»

– И ты его простила?

– Какое там! Чуть не убила паршивца!

– Но он все равно ушел?

– Ушел, – призналась Анечка. – То есть, конечно, я его сама после таких слов прогнала, только… Только все равно получается, что он меня бросил.

На какое-то время Марише показалось, что девушка сейчас заплачет. Но тут в разговор вмешалась тетя Нина.

– Ты лучше расскажи, где со своим принцем расчудесным познакомилась!

– А что? – заморгала глазами Анечка. – На улице.

– Да не на улице, а в городском сортире!

– Ну и что? И вечно ты, мама, все преувеличиваешь. Сколько раз тебе повторять, мы познакомились у входа, понимаешь, у самого входа в туалет. А совсем не в самом туалете! Это совершенно разные вещи!

– И у твоего принца нашлась мелочь, чтобы дать ее тебе.

– Ну да. У тетки на входе не оказалось сдачи.

– И ничего хорошего из такого «туалетного» знакомства получиться не могло! Я тебе сразу это сказала!

– Мама, да что тут такого особенного? Просто у меня не было при себе в тот раз мелочи. А Слава мне одолжил монетки. Вот и все!

– Всегда говорю тебе: не отдавай всю мелочь кассирше в магазине. А ты… Нет в тебе никакой хитрости. Совершенно!

Но продолжить эту воспитательную лекцию тете Нине не удалось, потому что из ванной комнаты появился наконец Петя. Чувствовалось, что парень основательно подготовился к приему пищи. Он вымыл не только ладони, но и закатал рукава рубашки, вымыв руки по самый локоть. Умылся, намочил и уложил волосы и теперь выглядел совсем иначе. Гораздо симпатичнее.

Мариша оценивающе пригляделась к парню и была вынуждена признать, что он тоже хорош! По-своему, но хорош. И нечего Аньке судьбу гневить. Останься она со Славкой, еще наплакалась бы. А Петя вот он, рядом с ней. Основательный и надежный. Никуда не денется, весь век рядом будет.

Словно прочитав мысли Мариши, парень долго устраивался на табуретке. Тетя Нина встала к плите, накладывая парню в глубокую тарелку целую гору фаршированных перцев, обильно политых соусом и сметаной.