Строгановы. Самые богатые в России - Сара Блейк

В это же время Строганов принимает непосредственное участие в разработке планов строительства храма Христа Спасителя в Москве.

Этот деятельный человек мог заниматься несколькими важными делами одновременно, при этом уделять время семье и детям, а еще не забывать об известной Строгановской привычке – собирать предметы искусства.

Растреллиевский дворец пополнялся новыми и новыми предметами искусства и нумизматики. Строганов не жалел средств, если видел, что это настоящий предмет искусства. Он приобрел знаменитую алтарную композицию итальянского художника XV–XVI вв. Чимы да Конельяно, бронзовую статуэтку Аполлона, а в библиотеке появились новые книги по нумизматике.

Среди собранных им самим коллекций особо выделяется собрание икон и иконописных прорисей, в которое входили как семейные реликвии, так и работы, выполненные по заказу Сергея Григорьевича. Большая заслуга Строганова в том, что он сохранил многочисленные старообрядческие иконы, предназначенные к уничтожению. В доме на Мясницкой он разместил коллекцию икон Строгановской школы XVI–XVII веков, о которой мечтал после первого знакомства с иконами старого письма, вывезенными из фамильных усадеб Сольвычегодской земли. Его предки были склонны к следованию старообрядческим устоям, поэтому «неправильные» иконы не сжигали, а прятали до лучших времен. Строгановы с особым почтением относились к иконописи, даже подумать об уничтожении «Спаса» или «Богородицы» было святотатством.

Раскольники и старообрядцы строго преследовались церковью. Полицейским чинам было дано строгое указание отбирать иконы в скитах и молельнях и доставлять на склады для последующего уничтожения. Однажды граф Строганов узнал, в сарае одного из московских монастырей свален целый обоз старых икон, предназначенный на растопку печей, и самолично отправился к митрополиту Филарету с просьбой, чтобы тот дал согласие отобрать ему из этого склада то, что окажется пригодным для его собрания старинных икон. Митрополит был изрядно удивлен, но отказать именитому графу не смог и соблаговолил уступить просьбе, позволив ему распоряжаться в монастырском сарае, сколько угодно.

В его коллекции были иконы в основном Строгановской школы, написанные еще по заказам его дедов и прадедов, работы Ивана Соболя, Семена Бороздина, Истомы и Никифора Савиных, Прокопия Чирина. Все это собиралось и хранилось с великим почтением.

Но самой большой страстью графа стала археология, которой он отдал всю свою жизнь, будучи не только пожизненным председателем Археологической комиссии, но и человеком, который профинансировал не одну экспедицию за скифским золотом. Ведь интерес к нему был у рода Строгановых можно сказать фамильный, на протяжении нескольких десятков лет Семен, помолившись, перекрестился, поплевал на руки, и звонко крикнув лошаденке «Нн-оо, родимая», взялся за плуг. Весна в этом году была ранняя, земля быстро прогревалась, поэтому мешкать не стоило. Нужно было быстро вспахать свой надел. Зорька словно чувствовала хозяйское желание побыстрее завершить пахоту, поэтому с резвостью взялась за дело. Семен размышлял о том, как бы вспахать этот надел, да поворотить так, чтоб ему еще один надел дали в пользование, уж он тогда-то не засидится. Какая-никакая, а копейка будет, в дому пять детишек – их кормить, одевать надобно. Его участок на берегу Камы был расположен удачно, и не на солнечном бугре, и водой не заливало. Семен еще раз с силой надавил на соху, и вдруг он увидел, что с пластом земли вылез огромный кувшин. Мужик замотал головой: это что за диво! Он бросил соху и лошаденка остановилась. Он осторожно вытащил находку из земли, отряхнул кувшин, на его боках были изображены необычайно красивая женщина и маленькие детишки… Завернув кувшин в рубаху, Семен заспешил к старосте.

Это была первая находка на землях Строгановых предметов, причисляемых к кладам скифов. Ну а Семену за такое дело был действительно пожалован надел земли.

На протяжении нескольких последующих лет сведения о находках старинных серебряных предметов в Пермской губернии начали выплывать то тут, то там. В 1780 году на берегу Камы во время половодья близ той же деревни Слудки деревенские ребята нашли в размытом берегу большое серебряное блюдо. Вскоре около Слудки нашли еще пять серебряных сосудов.

С этого времени Строгановы начали скупку древнего серебра у крестьян. Была создана целая сеть скупщиков серебра, охватившая всю Пермскую губернию. Скупщики специально разъезжали по деревням под видом мелких торговцев. Собранное «земляное» серебро переправлялось на Нижегородскую ярмарку. И уже отсюда драгоценные древние сосуды поступали либо в коллекции богатых любителей старины, либо продавались ювелирам как серебряный лом.

Где-то через сто лет после первой находки крестьянин Егор Зубов пахал свое поле на низком пойменном берегу реки Иновы. Помогали ему двое племянников. Один из них был поставлен следить за бороной, Инова услышал как мальчишка что-то кричит, борона зацепила какое-то колечко, приделанное к крышке из светлого металла, и волочила ее по пробороненной земле. Идя по следу, крестьянин нашел место, откуда борона выворотила эту непонятную штуку, и разгреб землю руками. Он вытащил серебряное ведро «средних размеров». В нем аккуратно сложенные лежали несколько серебряных сосудов. Сверху – узкогорлый граненый кувшин, под ним – восемь серебряных кружек, на дне – большой серебряный ковш с длинной ручкой. Пространство между ведром и сосудами заполняли семь серебряных шейных гривен.

Это была одна из самых больших и драгоценных находок на Строгановской земле.

Сергей Григорьевич знал все эти рассказы наизусть, видел какие тайны хранит земля, поэтому организовывал экспедиции археологов в Крым и на юг России, все экспонаты, что были найдены во время работ были переданы Строгановым в Эрмитаж.

Перу графа принадлежит не одна статья по археологии. Он составил и издал в 1849 году книгу «Дмитриевский собор во Владимире на Клязьме, строенный с 1194 по 1197 год». Сам храм реставрировался также на его средства. Им написаны книги: «Русское искусство и Е. Виолле-де-Дюк» и «Архитектура в России от X до XVIII столетия» (1878). Строганов – автор статьи «О серебряных вещах, найденных во Владимире и Ярославской губернии в 1837 году».

Естественной любовью Строганова стала и нумизматика, увлечением собирательства древних монет он заразил не одного ученого, а его коллекция по своей ценности считалась третьей в мире.

В возрасте шестидесяти шести лет графа приглашают ко двору в качестве наставника цесаревича Николая Александровича, официально его должность звучала как «Попечитель Государя Наследника Цесаревича Николая Александровича».

Старший сын Александра Первого был приятным молодым человеком. Она отличался необыкновенным умом, был учтив и вежлив. Словом, он скоро должен был занять императорский трон. Первым делом Строганов предложил совершить цесаревичу ознакомительные поездки по стране. Он помнил, как сам, будучи в этом возрасте бывал и за границей, и в разных уголках России, и сколь полезны были эти путешествия, когда сам видишь жизнь народа, слышишь простые разговоры, понимаешь страну изнутри.

Граф старался передать цесаревичу свою любовь к России, ее необыкновенному богатству и природой, и культурой, и людьми. Такие поездки продолжались время от времени четыре года. В возрасте двадцати лет цесаревич Николай Александрович отправляется заграницу, через год, в день своего рождения он обручается с дочерью короля Датского Дагмар. Граф Строганов неукоснительно состоит при юном цесаревиче, контролируя все, что связано с его образованием и обучением. Беда обрушилась внезапно. Будучи в Италии, Николай Александрович заболевает, туберкулезный менингит в то время – это приговор. Цесаревича перевозят в Ниццу, где более теплый и мягкий климат, но болезнь не отступает. К сыну приезжает отец, император Александр, это была встреча-прощание, и великий князь цесаревич Николай умирает.