Одна безмолвная ночь - Шеррилин Кеньон

— Когда хоть раз моя семья была рядом, чтобы поддержатьменя?

— Думаю, настоящий вопрос заключается в том, когда хоть разты был рядом, чтобы поддержать их? Я была бы там для тебя. Всегда. Но тыникогда не давал мне шанса.

Несмотря на боль и предательство в прошлом, он был уязвленее словами. Страйкер так сильно хотел, чтобы рядом был кто-то, кому он могдовериться. Хоть единожды. Только Юриан был таким, именно поэтому он был такзол, когда узнал, что у Юриана появились от него секреты. Когда выяснилось, чтосын сделал за его спиной…

Осмелится ли он довериться Зефире?

— Я даю тебе этот шанс сейчас.

Зефира отступила.

— Слишком поздно. Слишком много веков прошло. Было время,когда я жила одним желанием услышать ласковое слово с твоих губ. Но тот корабльзатонул под штурмом обиды и горечи, и никакое количество чар или хитрости невернет его обратно.

Страйкер наклонил голову вниз, так что их губы почтисоприкоснулись.

— Неистовое биение твоего сердца говорит мне, что ты лжешь.Ты все еще хочешь меня.

— Не ошибайся, принимая мой гнев за похоть. Я хочу твоейкрови, не тела.

Он не поверил в это. Ни на минуту.

— Скажи мне честно, что ты ни капельки не думаешь о том, какя выгляжу обнаженным. Что ты не вспоминаешь, как мы любили друг друга.

Она протянула руку вниз и осторожно обхватила ладонью еговозбужденную плоть.

— Ты мужчина, Страйкер. Я знаю, это именно то, о чем тыдумаешь. — Она сжала руку сильнее, заставив его задохнуться и согнуться пополамот боли, пронзившей его пах. Она вонзила ногти в его мошонку. — Но я женщина, икак мудро написал один великий поэт: «Гнев отвергнутой женщины страшнее ада»[18]. Считайменя своим собственным адом. — Она отступила одним резким движением.

Страйкер хотел уничтожить ее, но тело болело так сильно, чтовсе, на что он был способен, — это наблюдать за тем, как она поворачивается иуходит, оставляя его одного в комнате.

— Это еще не конец, любимая, — болезненно прорычал он. Онвернет ее и заставит молить его о прощении. Он получит ее, чего бы это ему нистоило.

И тогда он сам убьет ее.

— Как он?

Тори отвела взгляд от кровати, на которой отдыхал Эш, и ееглаза встретились с лавандовыми глазами Савитара. Странно, она моглапоклясться, что раньше его глаза были зелеными…

Савитар сменил костюм для подводного плавания на белыельняные шорты и расстегнутую пляжную рубашку, подчеркивавшую его скульптурныйторс. Его длинные каштановые волосы, убранные назад, открывали красивое лицо.

— Да, хорошо его Война потрепал, но…

— Я буду жить, — сказал Эш, поворачиваясь так, чтобы мог ихвидеть. Он сел, опираясь на подушки, и провел рукой по черным волосам,откидывая их назад.

— Поверь, меня молотили и посильнее. Просто это было давно.

Тори окинула его упрекающим взглядом.

— Ну, не знаю, ты все-таки недавно попал под машину…

Эш фыркнул, переплетая свои и ее пальцы.

— В свою защиту могу сказать, что был обеспокоенопределенной, — он многозначительно взглянул на нее, — особой, ввязавшейся всмертельно опасную заварушку. Так что, это не считается.

Савитар проигнорировал его насмешку.

— Что ж, хорошая новость заключается в том, что мы обратилиего в бегство. Плохая — в том, что…

— Он вернется, — закончил за него Эш.

Савитар согласно кивнул.

Тори сглотнула, чувствуя, как ее сковывает страх.

— Мы начнем подготовку здесь?

Ее вопрос оскорбил Савитара.

— Эта жалкая задница не сунется на мой остров. Он не такойдурак. Ты не хлопаешь дьявола по плечу, если только не желаешь сплясать под егодудку.

Эш откашлялся и насмешливо посмотрел на Савитара.

— Тори, как ни странно, но существует причина тому, чтоостров все время перемещается. Сэв немного параноик, так что остров надежнозащищен от паранормальных типов. Ты не сможешь попасть в Нерейтити без особогоприглашения от его хозяина, вот почему Алексион доставил тебя сюда. Мы знали,что это единственное место, куда не сможет добраться Война. Я и моя семья имеемпостоянное приглашение, которое не распространяется на остальную известнуючасть вселенной.

Савитар ощетинился.

— А даже если он и сможет его найти, это ничтожество непосмеет сюда сунуться. Ведь тогда я пинками зашвырну его обратно в каменныйвек, — сказал Савитар с пляшущими в глазах смешинками. — И нечего цепляться кмоей паранойе, братишка. Разве не она сейчас спасла твою шкуру?

— Да, и спасибо тебе за это.

Савитар склонил к нему голову.

— Пожалуйста. Но не попадай больше в неприятности. Твоя матьпревратила нытье в олимпийский вид спорта, и от ее причитаний о тебе у меняголова раскалывается. Я было подумал, может, ты позволишь ей высиживать себя,как курица яйцо, пока не вылупишься, но не хочу конца света. Вот ведь черт. Впрочем,если это нытье не прекратится, я могу поменять свое решение и добровольнодоставить тебя к ней.

Эш рассмеялся.

— Буду иметь в виду. Итак, какие-нибудь мысли о том, ктопробудил нашего нового друга и попросил поиграть со мной?

Тори одарила их угрюмым взглядом.

— Ставлю на Артемиду.

Савитар воскликнул:

— Готов держать пари, потому что ты уже проиграла. Словосамой Артипуси. Она этого не делала, и для вас двоих это хорошая новость, таккак она, кажется, наконец свыклась с тем, что больше не является девушкой Эша.Не рада этому, но и подписывает вам двоим смертный приговор. Да, небольшаяпобеда. Но лучше, чем ничего.

Тори нахмурилась.

— Тогда кто…

— Его спустил с цепи наш мальчишка Страйкер.

Эш выругался.

— Логично. Где сейчас Война?

— Вне системы, это значит, что, возможно, он вернулся вКалосис, чтобы доложить Страйкеру о своем впечатляющем провале.

Эш обеспокоенно прищурился.

— Моя мать в безопасности?

— Судя по шуму в моей голове вокруг тебя, это определенноможно считать положительным ответом. Но не беспокойся. Вокруг нее сплотилисьшаронте. Она не в восторге от этого, но хоть на этот раз проявляетблагоразумие. Ее главная забота — твоя безопасность. И она просила передатьтебе сделать все возможное, чтобы оставаться в здравии. Иначе ее жизнь будетпроклята.