Угол падения - Наталья Андреева

— Да иди ты…

— Что, сдаешься? Проиграла — плати. Или не признаешься, что Леонидов тебя послал?

— Откуда ты все знаешь?

— От верблюда. Выяснила сегодня между делом, что он блондинок не уважает, особенно крашеных.

— Ты, что ли, вся натуральная? Посмотрю я, что от тебя останется, если под душ поставить.

— Чихала я на твои оскорбления, потому что я доказала, что могу, а ты — нет. И Паша тебя скоро кинет. А я себе такого найду, что ты от зависти лопнешь.

— Иди прямо сейчас, пока ночь на дворе и никто не видит, какая ты страшная.

— Ой-ой-ой, да мы, похоже, приняли. Ты пьяная, что ли? Тогда спи, я тебе завтра перезвоню.

— Можешь вообще больше не звонить.

— Нет уж, я хочу свой выигрыш получить…

Нора не дослушала и швырнула трубку. Так она и знала, что эта корова будет свой гонор показывать. Наверняка она обманом его взяла, что-то здесь не то. Но ничего, еще не вечер, она еще ей покажет, ей и этому следователю, всем им. И, сочиняя коварные планы мести, Прохорова Елена Сергеевна, она же Нора, отрубилась в мягких шелковых простынях.

Леонидов уснул в тот вечер сладким сном раскаявшегося грешника. И приснился ему сон, в котором он бродил по каким-то катакомбам. В катакомбах этих скрывались обнаженные женщины, а он нападал на их след и пытался выйти к заветной цели, преодолевая многочисленные преграды. Больше всего ему почему-то хотелось найти выход, но выхода в этой ситуации предусмотрено не было, и приходилось гоняться за девицами, испытывая попеременно то удовольствие, то отвращение. Наконец он ударился головой об огромный колокол, висевший в одной из пещер, и проснулся. Колокол оказался надоевшим будильником.

«Нет, сегодня же позвоню Ляле. Пора поставить жирную точку в холостяцкой жизни», — решил Леонидов и привычно потянулся за гантелями.

С трудом переваривая надоевшие макароны, Алексей перехватил осуждающий взгляд матери. «Господи, и она туда же!» Вслух же он сказал:

— Мать, а чего мы по макаронам ударились?

— Должен же кто-то все это съесть, раз я купила целую коробку?

— Логично, но не разумно. Налей-ка лучше кофейку.

Бутерброд он дожевывал уже на ходу…

Рабочий день он начал с отчета о вчерашних похождениях. Матвеев сидел напротив и разглядывал Алексея как некую диковину, случайно попавшую в его кабинет. Ничего хорошего такой взгляд не предвещал. — «Попадет, ох попадет», — думал Леонидов, стараясь держаться бодро и независимо.

— Значит, так, Павел Николаевич, как говорится, подведем итоги, пока итоги не подвели нас.

— Хватит паясничать, Алексей. Докладывай по форме, говори по существу.

— Есть! По делу Серебрякова удалось установить следующее: в последние несколько дней, как рассказали знакомые Серебрякова, в поведении убитого появились некоторые странности. Он говорил любовнице о «последней встрече», но никто, похоже, ему не угрожал. На работе взял список сотрудников, уволенных с его согласия управляющим, и поэтому прорабатываю версию о мести. Таких у нас семь человек. Основное же подозрение падает на коммерческого директора Сергеева Павла Петровича, который был должен убитому крупную сумму денег, которую тот с него и потребовал в срочном порядке. По словам любовницы Сергеева, источников для погашения долга тот не имел. Таким образом, имеем три версии: месть, денежный долг и, судя по всему, любовная, уж очень были у покойного запутанные отношения с женщинами.

— Так, понятно. Еще что скажешь интересного?

— Фирма у них очень странная, Павел Николаевич. Не нравятся мне такие коллективы. Если бы не столь явный мотив у Сергеева, я бы там покопал.

— Ладно, бухгалтера я вызову для беседы сюда, посмотрим, какие у них там дела. Сегодня же вызову, а ты работай с Сергеевым, выясняй, где он был, проверь алиби, ну, сам знаешь.

— Есть!

— Да, и что там у тебя самого с женщинами? Разобрался?

— А что такое?

— Да весь отдел гудит о твоих похождениях. Допрашивай этих баб здесь, нечего наносить визиты в их любовные гнездышки.

— На свежем воздухе оно полезнее.

— Полезнее будет, когда ты дело закроешь да посадишь кого следует. А теперь кругом. — и шагом марш.

«Как же они пронюхали, мать их», — разозлился Леонидов на коллег.

Когда он позвонил в магазин «Алексер», любезная Марина сообщила, что сегодня похороны и Павел Петрович поехал на кладбище. Леонидов выяснил местонахождение последнего приюта Серебрякова и решил тоже отправиться туда. Посмотреть на тех, кто пришел проводить в последний путь Серебрякова, могло оказаться не лишним.

Все церемонии похорон похожи друг на друга, отличаются они только количеством затраченных денег и искренностью присутствующих. На похоронах богатого, вращающегося в определенных кругах человека, большинство явно отбывало номер. Народу приехало много, цветов и музыки не пожалели, дамы демонстрировали дорогие траурные платья и настоящие бриллианты, мужчины — поддельную скорбь. Леонидов тщательно вглядывался в лица, следя, не прорвется ли у кого выражение с трудом подавляемой радости, но если заказчик и был здесь, то он умел держать себя в. руках. Все, было более чем пристойно. Искренне рыдала вдова, сын, испуганный подросток, с недоумением смотрел в разрытую могилу. Чем моложе человек, тем дальше он от смерти и. тем легче он ее воспринимает. Вытирали скромные слезы две пожилые женщины, группа мужчин в черных костюмах внимательно следила, как в яме исчезает гроб. Внимание Леонидова привлекла пара, стоявшая: особняком. На лице мужчины, читалось облегчение, женщина плакала закрываясь платком.

К родственникам они, судя по всему, отношения не имели, ибо те держались отдельной плотной группой, к коллегам по бизнесу тоже. Игнорировала их и вдова, стараясь не смотреть в сторону плачущей женщины. Когда та отняла от лица платок, Алексей отметил, какая она красавица. Последнее время ему приходилось общаться с большим количеством эффектных женщин, но эта не была похожа ни на одну: ухоженная дама, привыкшая ко всеобщему вниманию и своему солидному социальному статусу.

«Интересно, кто это? Не она ли причина внезапной перемены Серебрякова в последнее время? Вот этой персоной следовало бы заинтересоваться. А где ж коммерческий директор?»

' Паша Сергеев был здесь. Дорогой элегантный костюм черного цвета скрывал появившийся жирок на его крупном тренированном теле. Смотрелся он весьма эффектно, к тому же рядом стояла неподражаемая Нора в черном костюме с меховой отделкой. Вуалетка на черной же шляпке скрывала ее глаза, но злой взгляд, который она бросила на Алексея, прожигал сквозь ткань. У могилы задержались жена покойного, сын и странная пара. Алексей, опережая присутствующих на церемонии, двинулся к воротам, чтобы перехватить Сергеева.