Под крылом Не ангела - Мари Александер

Может, они в отличии от меня и в правду их не боялись и собаки это чувствовали, а потому и не спешили атаковать.

И вот тут вперёд вышел тот кому открывали заднюю дверь.

Даня!

О том, что моими спасителями станут черный монстр, наш бородатый сосед, и, за компанию с ними, новый ухажёр моей тёти, я не могла даже предположить.

Но так и вышло.

Даня хоть и не дорос до размера породистого ньюфаундленда, но всё равно смог доказать своре кто здесь самый большой и злой.

Если бы наше знакомство с этим псом началось с той сцены, которая развернулась на пригородной дороге на небольшом участке, освещённом фарами двух машин, то я бы никогда не рискнула бы подойти к нему ближе чем метров на пять, а то и десять.

Когда вожак стаи бездомных собак решил наброситься на Даню, тот не струсил. Гены предков сработали на автомате, и судьба вожака была предрешена, тот ведь даже если и знал, что, атакуя, оставлять открытой шею нельзя, всё равно не смог увернуться от раскрытой черной пасти.

Что до Дани, его лохматость была его дополнительным преимуществом.

Два больших пса сцепились в клубок!

Схватка, на самом деле, была скоротечной, но для меня показалась безумно долгой.

Её финал я не увидела, так как дерущиеся сместились с освещённого участка. Собаки, что до этого ходили кругами вокруг моей машины, переместились в первые ряды зрителей и ушли с дороги, открывая мне пути к бегству. То есть, если бы я в этот момент могла думать, а не переживать за любимого лохматого соседского монстра, то вышла бы из машины и нашла ключи.

Я этого не сделала.

Это сделал бородач. Но ключи он нашёл случайно, наступив на них, идя к моей машине.

Он открыл водительскую дверь и попытался вытащить меня из салона.

Закрытые двери и полностью поднятые стекла приглашали собачий лай, но когда водительская дверь открылась, я оглохла! Это ввело меня в ступор, и я неосознанно противилась даже мысли покинуть автомобиль.

— Вера, пересядь — услышала я приказ.

Мужчина перестал меня тянуть наружу и попытался сесть за руль. Смог он сделать это с трудом, лишь после того как я, прижимая Мультяшу к груди, выполнила его приказ. Да к тому же ему пришлось отодвинуть водительское сиденье до упора назад.

Вертя ключи в руке, он порезался об острый край, разбившийся брелока.

На это сначала никто не обратил внимание.

Хоть машина и стояла долго в гараже, аккумулятор на ней был новый и она завелась с первого раза, несмотря на то что простояла с включенными фарами и аварийкой с час не меньше. Новый водитель успешно сдал назад и увеличил расстояние между машинами.

— А Даня — вопрошала я.

— Вот за кого, а за него можешь не переживать. Ему это только в радость — "успокоил" меня хозяин ранее вполне дружелюбного животного.

(Ну по крайней мере я так раньше считала)

— Неправда он добрый. Если вся свора на него наброситься ему понадобится помощь — пыталась я достучаться до этого бородатого чёрствого чурбана.

— Дане? Помощь? — рассмеялся он — это другим помощь понадобится, а ему нет! Вон смотри, идёт царь зверей!

И в правду с обочины на дорогу вышел ещё более лохматый, чем обычно, черный пёс. Хотя сейчас он был не чисто черный я для себя, все остальные оттенки его шерсти определила, как просто грязные — обочина мокрая, вот и испачкался.

(Все помнят, что я боюсь вида крови?)

Первым порывом было выйти и убедиться, что пёс не сильно "испачкался", но страх, что там в темноте, за пределами освещенной дороги, могут ещё быть другие собаки меня остановил.

Как, впрочем, и слова Ильи.

— Вера, сиди на месте. Домой приедем и там обменяетесь любезностями.

Я не прокомментировала его слова. Молча смотрела как Юра открыл пассажирскую дверь, запуская собаку на заднее сидение и сам сел за руль автомобиля Широкова.

В этот момент у того самого Широкова зазвонил телефон.

Он ответил на звонок наблюдая как впереди стоящий автомобиль разворачивается на 180 градусов и едет в сторону коттеджного посёлка.

— Да жива и относительно здорова, внешне повреждений нет. Да сразу в гараж, а Даню под шланг, проследи чтобы в дом не вломился. Салма убьёт его если он в гостиной ковёр кровью испачкает.

Отдав указание, он отключился и дальше мы ехали молча. Желания разговаривать с тем, кто только что говорил обо мне, как о… о "относительно здоровой" не было, от слова совсем. Кто такая Салма мне не требовалось объяснять, а то что она печётся о чистоте ковров, так это её работа. Так что да, за пятна на белом ковре в гостиной она три шкуры спустит и ещё не известно кому больше достанется лохматому или бородатому.

— Что с телефоном? — нарушил молчание бородатый, уже на въезде в посёлок.

— Батарея села — ответила я.

— А ключи как умудрилась потерять? Зачем вообще останавливаться на ночь глядя посредине дороги? Что так не в терпёж было? И зачем обязательно искать приключения на свою задницу?

И вот если бы он просто спросил!?

Так нет, он меня отчитывал как малое глупое дитя! Стало так обидно, что я решила, нечего мне перед ним оправдываться!

— Не твоё дело! — зло рявкнула и успокоила собаку, которая отреагировала на изменение моего настроения и голоса — всё хорошо, Мультяша, мы уже почти дома.

На мой грубый ответ я ожидала услышать новые умозаключения бородача, по факту моей неразумности и задницы, но у него снова зазвонил телефон. Он ответил на вызов и передал мне трубку.

— Это тебя.

На том конце виртуального мобильного провода была взволнованная тётя.

— Веруся, что случилось? Что эта ещё за история со сворой бездомных собак? Как? Что?

— Крёстная, со мной всё хорошо — перебила я этот нескончаемый поток вопросов — мы уже приехали. Вот уже практически у наших ворот.

Мы и в правду уже были у знакомых ворот, которые были открыты.

Въехав на участок тёти, Илья остановился, заглушил машину и демонстративно отдал мне ключи. Вот тут я и заметила, что от сердечка с разноцветными камушками внутри остался лишь один кусочек стекла, стойко держащийся на связке ключей.

Мы всё ещё оба были в машине, и секунды превратились в вечность. Я смотрела на сломанный брелок с каплями крови на срезе, он поранился и не обратил на это внимание. Сердечко разбилось, что должно было причинить ему боль, но этого не случилось. Он даже не почувствовал пореза.

Глаза заслезились, попыталась проморгаться, но поняла что сдержать слезы не смогу.

Да это глупо, но это было так символично.