Транторианская Империя (Сборник)(журнальные иллюстрации) - Айзек Азимов

— Надеюсь, не настолько опасен, чтобы улизнуть от вас, капитан.

В разговор вновь вмешался Джилберт.

— Капитан, хочу предложить выставить охрану у двери госпожи Артемиды, чтобы ничто не могло потревожить ее сон. И тогда, моя дорогая, — он поцеловал кончики пальцев племянницы, — вы простите нас.

— Будет достаточно, — холодно возразила Артемида, — просто запереть и заблокировать мою дверь.

— Ты не права, Артемида. Ты недооцениваешь наших доблестных стражей. У них отличная форма. Она понравится тебе, когда один из солдат останется здесь, у двери.

— Мой господин, — нетерпеливо перебил капитан, — у нас мало времени. Сейчас неуместно шутить.

В ответ на его жест один из солдат козырнул Артемиде и занял порученный ему пост в коридоре. Вскоре в обоих направлениях по коридору зазвучали удаляющиеся шаги.

Артемида выждала немного, потом приоткрыла дверь на пару дюймов. Страж был здесь. Он стоял, слегка расставив ноги, откинувшись назад, с оружием в правой руке, держа левую руку на спусковой кнопке. Он был высоким и сильным. Высоким, как Байрон с Вайдемоса, но менее широким в плечах.

Ее приятно удивило вдруг, что Байрон — молодой и неразумный в своих взглядах на вещи — был более мускулистым и сильным. С ее стороны глупо сердить Байрона; вдобавок на него очень приятно смотреть.

Она прикрыла дверь и потихоньку направилась в гардеробную.

Байрон услышал шум отворяемой двери. Он затаил дыхание, а его пальцы крепче стиснули оружие.

Артемида уставилась на станнеры:

— ОСТОРОЖНЕЙ!

Он шумно выдохнул и спрятал станнеры в карманы. Это было не самое удобное место, но ничего лучшего он придумать не смог.

— Это на случай, если кто-нибудь обнаружит меня, — сказал он.

— Выходи. И говори шепотом.

Она была в ночной рубашке, сквозь которую мерцала, просвечиваясь, ее прекрасная кожа. Ничего более привлекательного и совершенного, чем фигура Артемиды, Байрону видеть не приходилось. Он чувствовал, что непроизвольно краснеет.

Выждав минуту, Артемида нетерпеливо спросила:

— О чем ты думаешь?

Байрон растерянно посмотрел на нее:

— Что? Ой, прости...

Он повернулся к ней спиной и стал внимательно изучать маленькую трещинку в стене. Ему не приходило в голову задуматься, почему она не переоделась перед тем, как вошла к нему. Подобные глубины женской психологии, требовавшие глубокого анализа, были ему неведомы.

Когда он повернулся, она уже облачилась в черный костюм-двойку, юбка которого не прикрывала колени. Это произвело на Байрона еще более сильное впечатление, чем ее ночной наряд. Он автоматически спросил:

— Так мы идем?

Она покачала головой.

— Сперва ты должен кое-что сделать. Тебе необходимо переодеться. Стань за дверью, а я позову охранника.

— Какого охранника?

Она загадочно улыбнулась:

— Они оставили за дверью охранника. Это была идея дяди Джила.

Дверь тихонько отворилась. Охранник был все еще на месте.

— Эй, солдат! — прошептала она. — Входи, быстро!

Солдат не колеблясь исполнил распоряжение дочери Правителя. Он вошел в комнату с уважительным: «К вашим услугам, моя го…» – но тут внезапно что-то тяжелое обрушилось ему на плечи, колени у него подогнулись, а остаток фразы застрял в горле, вбитый туда резким ударом кулака.

Артемида торопливо закрыла дверь и смотрела на схватку с чувством, близким к тошноте. Жизнь во Дворце была спокойной, и раньше ей никогда не приходилось видеть лица, залитого кровью и искаженного удушьем. Она в ужасе отвернулась.

Байрон, оскалив зубы от напряжения, железной хваткой сжал противника за горло. Руки стражника ослабели, ноги тщетно пинали воздух. Не разжимая хватки, Байрон приподнял его. Наконец руки и ноги стражника повисли неподвижно, конвульсивные и бесполезные движения груди почти прекратились. Байрон осторожно опустил его на пол. Стражник безжизненно растянулся, как пустой мешок.

— Он мертв? — испуганно прошептала Артемида.

— Думаю, что нет. Но некоторое время он не сможет прийти в сознание. У тебя найдется, чем связать его?

Она лишь беспомощно покачала головой.

Байрон подсказал ей:

— У тебя должны быть чулки. Они бы подошли. — Он уже обезоружил охранника и снял с него одежду. — И потом, мне бы хотелось умыться. Я обязательно должен это сделать.

Обстановка ванной комнаты Артемиды умиротворяюще подействовала на Фаррилла. В воздухе витал запах хорошего мыла и духов. Он вымылся под душем и высушился «воздушным полотенцем». У него не было ничего подобного ни на Вайдемосе, ни на Земле.

Мундир стражника оказался ему тесноват. Не понравилось Байрону и ощущение от уродливой конической шапки на голове. Он с отвращением взглянул на свое отражение.

— Как я выгляжу?

— Как солдат, — ответила Артемида.

— Тебе придется взять один из этих станнеров. Я не могу нести три.

Она осторожно взяла хлыст двумя пальцами и опустила в сумку, свисавшую с ее широкого пояса и поддерживаемую микрополем, так что руки у нее оставались свободными.

— Сейчас нам лучше идти. Не говори ни слова, если мы встретим кого-нибудь, и предоставь все разговоры мне. Твой акцент легко выдаст тебя. Помни! Ты — простой солдат.

Охранник на полу слегка пошевеливался и приоткрыл глаза. Он был крепко связан.

Переступив через него, Артемида позвала Байрона.

— Сюда!

Внезапно за спиной юноши что-то прошелестело, и легкая рука коснулась его плеча. Он резко обернулся, свободной рукой выхватил из кармана оружие.

Но это был Джилберт, который сказал:

— Эй, полегче!

Байрон опустил станнер.

— Я ждал вас, но это не значит, что ты можешь переломать мне все кости. Дай лучше рассмотреть тебя, Фаррилл. Форма сидит на тебе как влитая; и в ней ты — просто солдат, как и любой другой солдат в форме.

— Дядя Джил, — прошептала Артемида, — не говори так много! Где остальные охранники?

— Обшаривают башню. Они решили, что раз нашего друга нет на низших уровнях, следует искать его на самом верху. Система оповещения отключена, и мы беспрепятственно сможем миновать ее.

— Они не хватятся вас, сэр? — спросил Байрон.

— Меня? Ха! Капитан просто мечтал о моменте, когда я лишу его своего общества. Я уверен, они не станут искать меня.

Они говорили шепотом, но вдруг резко умолкли. Вдали показались три охранника. Они вышли из-за двери, ведущей наружу.

Джилберт окликнул их:

— Известно что-нибудь о беглеце?

— Нет, мой господин, — сказал один из них, отдавая честь.

— Ладно, держите глаза открытыми и не прозевайте его, — и наши друзья прошествовали прямиком в дверь, откуда только