Несносное проклятье некроманта - Маргарита Блинова

Секунду в спальне царила тишина, а потом призраки все как одна закивали.

— Да-да!

— Конечно, тебе повезет!

— Ты исключение из общего правила!

— Конечно-конечно!

Короче, стало очевидным, что шансы вырваться из замка неокольцованной близки к нулю.

С рассветом призраки, взяв с меня обещание заглядывать к ним, потянулись к себе на этаж, а я осмелилась переступить цепь и покинуть защитный круг.

Звенья промерзли под натиском высших призраков, а пол покрылся тонкой корочкой льда. Я представила, что со мной сделало бы это призрачное войско без Азры, и дотронулась до браслета пальцами.

— Спасибо.

«Забудь, — буркнул артефакт. — Ты и так моя вечная должница».

— С тобой забудешь…

Я сладко зевнула, от души потянулась и с решительным видом поплелась в кровать.

Все. Хватит. Пусть уже этот день закончится.

Но вселенная как-то не так воспринимает мои мечты и желания.

В коридоре зазвучали тяжелые шаги, дверь без стука распахнулась, и в комнату вошел мужчина.

В таких щекотливых ситуациях стыдливые женщины кричат, хватают плед и пытаются прикрыть мятую пижаму. Здравомыслящие женщины хмурятся и царственным тоном спрашивают, в чем, собственно, дело. Сексуально озабоченные… эм, ну не знаю, наоборот, сбрасывают с себя одежду и томно шепчут «возьми меня»?

А есть такие, как Тесса Грей.

И если вы мужчина, то просто смиритесь.

Я пальнула в него из арбалета.

И вот не надо качать головой с неодобрительным видом. Я, между прочим, пережила ужас похмелья и боль от встречи с призраками. В смысле, наоборот, боль похмелья и ужас встречи. Но и так тоже правильно.

В свою защиту хочу сказать, что немного промазала, а в защиту мужчины встала дверь.

— Что за шутки? — прорычал недовольный, выглядывая.

— Ой, извините. Это я случайно, — попыталась оправдаться и осеклась.

Серебристые волосы до плеч, хмурые брови и твердый взгляд цвета расплавленного металла и угрозы. Я не сразу узнала его в расстегнутой черной куртке, синем свитере, что так подчеркивал его глаза, узких темных брюках и белых кроссовках. Сейчас он казался моложе, свободнее, и совсем не походил ни на сурового командира из таверны, ни на бога секса из моего сна.

В голове тотчас вспыхнули развеселые эротические подробности, где я изо всех сил цеплялась за эти широкие накаченные плечи, кусала обманчиво-твердые губы, перебирала необычные волосы пальцами и с наслаждением стонала, обнимая его ногами.

Кажется, я покраснела от стыда и испытала сиюминутное желание умереть от смущения. Сероглазый тоже почему-то замер, глядя на меня, как на божественное явление, дарованное небесами атеисту.

— Тесса? — хриплым шепотом позвал он, качнувшись навстречу.

И меня ударило волной отвращения.

Не сознавая, что творю, я исторгла боевой клич и бросилась на мужчину с мечом.

И чтоб вы понимали, мечник из меня был как из осла цирковой конь. Зато Азра великолепно владел всеми видами клинкового оружия. Он-то и повел мое сонное тельце в бой.

Сероглазый уклонился от удара, играючи отскочил в коридор и встал в боевую стойку. Ослепительная вспышка, и в каждой руке воина появилось по клинку, источающему холодный серебристый свет.

Я выскочила следом, разжала и вновь сжала кулаки. Гладкая поверхность меча пропала, пальцы обхватывали холодную рукоятку металла. Это были парные клинки Азра, то немногое, что демон смог забрать с собой из пещеры. Он называл их дюссаками. Я знала, потому что как-то этот зануда прочел настоящую лекцию с демонстрацией отличий и основных приемов боя.

Дюссак состоял только из клинка, гарда отсутствовала как ненужный элемент, а рукоятью служило отверстие в задней части лезвия. Но меня, конечно же, заинтересовал сам сплав.

Он был удивительным.

«Старая школа, — хвастался Азра. — В твои годы такого больше не встретишь на Поларисе, но в старые времена против подобного оружия не могли выстоять даже вечные с даркинами, молчу про всякую мелочь… Эх, вот время были, не чета нынешним».

Не знаю, как обстояли дела с этими самыми загадочными даркинами и вечными, но сероглазый легко парировал мои удары, нанесенные волей Азры. Артефакт это бесило — я чувствовала его липкую ярость собственным сознанием и беззвучно молила, чтобы все поскорее закончилось.

— Почему? — крикнул мужчина, когда клинки в очередной раз встретились, и дюссаки высекли искры о скрещенные мечи серебристого света.

— Khiragh! — выкрикнул Азра.

Не знаю уж, как там переводилось данное слово, но по блеску глаз противника стало понятно, что оно задело его за живое.

Больше не церемонясь, мужчина отшвырнул меня в сторону. Я попой налетела на антикварную вазу, чьим основным назначение в этом коридоре было собирать пыль. К слову, дорогой антиквариат бьется с тем же мещанским звуком, что и обычная ваза за три медяка, купленная в соседней лавке.

Пятью последовавшими за этим мощными ударами противник выбил из моих рук сперва один дюссак, а после воспользовался разницей в росте, повалил подсечкой и прыгнул сверху. Я мужественно извивалась, стараясь побольнее пнуть сидящего сверху нахала, но воин одной рукой пригвоздил мою руку с оружием к полу, а другой — эдак очень чувственно сдавил шею.

«Убить! Мы должны убить эту мерзость», — разрывал мое сознание крик взбешенного Азры, в то время как я царапала чужие пальцы свободной рукой и пыталась вдохнуть.

Артефакт нагрелся, выжигая кожу, калеча плоть, ломая кость и забирая резерв. Меня выгнуло от пронзительной боли, в ответ сероглазый навалился на меня всем телом, схватил ободок артефакта, и я заорала. Я орала и безрезультатно билась, пока противник с циничной отстраненностью срывал с руки браслет.

«Убей его! Убей его, Тесса», — сжал виски голос Азры.

В то же мгновение сероглазый отбросил браслет в сторону, и все прекратилось.

Я вновь вернула себе контроль над стонущим, рыдающим от боли телом и как никогда начала мечтать о спасительном обмороке. Но вместо дарующей спокойствие отключки была вынуждена смотреть в глаза навалившегося мужчины.

И в них читался смертный приговор.

— Стой!

Метнувшаяся со стороны лестницы тень врезалась в бок мужчины и фактически снесла с меня. Пока они катались и вяло мутузили друг друга, я сделала глубокий вдох, больше похожий на хрип умирающего животного, и повернулась на бок.

— Брат, ты спятил? Что на тебя вообще нашло?! — ругался, судя по голосу, Кельвин. Судя по сдавленным и глухим интонациям, обездвиженный и прижатый лицом к половичку Кельвин.