Santa Рома - Ольга Горышина

если вообще был когда-то к нему подключен, судя по последним новостям личной и дедморозовской жизни. Проблема — цветы, их трудно объяснить. Они не съедобны, как тортик. Зачем купил? Да потому что дурак! Чего уж тут непонятного.

— Соня…

Он по-прежнему шептал, но она среагировала, как на окрик. Распахнула дверь и больше не закрыла, но Ромка не стал выходить следом, даже на свет не выдвинулся. Нужно оценить ситуацию, чтобы лишнего не ляпнуть и лишнего не сделать. А то весь карточный домик рухнет и погребет его под тяжелыми фанерными листами.

— Он уже рассказал про Деда Мороза? Я тебе потом все объясню. Тебе тапки принести? — говорила Соня слишком громко для спокойной девушки.

— Мне нужно спуститься доразгружать машину. Надо Серегу домой отпустить. Потом поговорим…

Так, отлично… Если ты дурак, то это навсегда. И Ромка решил выйти в прихожую, в которую его не звали.

— Здравствуйте, — поздоровался первым и протянул руку.

Хозяин квартиры не шибко удивился гостю — во всяком случае самому факту появления перед глазами нового персонажа. О нем донесли. Остальное же придержал при себе: мысли и чувства. Но протянутую руку Роману пожал, и сам как-то вдруг представился без отчества, просто Дмитрием. Впрочем, у них разницы лет двадцать, не больше. И лет на десять отец Сони младше его собственного.

— Извините за тапки, — Ромка их скинул и не сразу сунул ноги в ботинки.

Остался стоять босиком на холодной линолеуме. Носки пусть и с добавкой шерсти, да что-то греть ноги вдруг перестали.

— Вам помочь?

Ромка кивнул в сторону мешка с плиточным клеем, стоявшем на коробке с плиткой. Этой одной точно не хватит даже для крохотной ванны.

— Это тяжело.

— Да я в курсе. Мы торгуем стройматериалами.

— Тоже в магазине работаешь?

— На складе. Вернее, в офисе…

Тут ошибки быть не может. Его джемпер с логотипом английского клуба по игре в поло слишком богато выглядит.

— Я могу донести плитку. Я просто так выгляжу…

— Хилятиком ты не выглядишь, — оборвал его хозяин.

— Я не о том, — почувствовал Ромка, что начинает краснеть, и сейчас будет точно такой, как его темно-бордовый джемпер.

— Хочешь, пошли…

Хочет свалить, да уже не свалишь.

— Рома, не надо, — услышал он над ухом Сонин голос, когда нагнулся к ботинкам, чтобы затянуть шнурки. — Папа без тебя справится.

Он повернул голову на бок, выпрямиться еще не мог.

— Ты же без меня не справилась, — и больше ничего не добавил.

Вернулся к ботинкам и наконец встал в полный рост.

— А куртку? — спросил Дмитрий без отчества.

— А я без нее. У меня машина напротив парадной стоит.

— А… Значит, мы тебя заблокировали.

— А я никуда уезжать пока не собираюсь.

Собираюсь нести чушь и дальше, ругал себя Ромка мысленно в полный внутренний голос. Сейчас ему папаша все смертные грехи припишет и не отвертишься ведь. Да и черт с ним, куда уже хуже-то…

Лифт оставался на этаже, хотя Ромка с удовольствием пошел бы пешком. В замкнутом пространстве только в глаза смотреть и не отводить, чтобы не навести на себя лишних подозрений.

— Я Деда Мороза играл, — сказал Ромка, хотя его ни о чем не спрашивали. — Для Тихона. По старой памяти.

— Вы так давно с Соней знакомы?

Допрос начался. Сам же первым заговорил, вот и отдувайся за Соню.

— По старой памяти Деда Мороза играл, — начал Ромка врать.

За безобидную ложь небеса ведь не наказывают под Новый год?

— Ну, эффект шести рукопожатий, и вот до меня ее просьба дошла. А так мы почти не знакомы… То есть недолго. Знаете, я…

Поездка на лифте резко закончилось. Потом пришлось говорить, что:

— Я возьму эти две коробки с плиткой. Нормально. В качалке я беру больший вес, — попытался он пошутить.

Но отец Сони не улыбнулся. А вот его друг прокомментировал крутую тачку.

— Что отец купил, на том и езжу, — огрызнулся Ромка. — На даче пузом скребет. Лишь чудом не забуксовал, когда к тетке ехал.

— Нынешней зимой только на вездеходе ездить, — усмехнулся этот Серега.

— Теткин вездеход тоже застревает. А вот квадроцикл нет. Послушайте, — Ромка повернулся к Сониному отцу. — Я пообещал Тихона покатать. Мне кажется, сейчас хорошее время. Он не в садике, я не в офисе. Мы с теткой на даче одни. Я заберу ваших на пару дней, отпускаете?

Сказал, как выдохнул. Дыхание не затаил — собственно, какая разница, каким будет ответ…

— Соня работает второго, если ты не знал.

— Я знаю. Я отвезу ее на работу. Тихон с теткой останется. Она умеет с мальчишками обращаться. Меня вырастила.

— А где мать была? — задал Сонин отец вопрос в лоб и вдруг стушевался. — Извини, если вдруг…

— Нет, жива-здорова. Работала просто много, а я много в садике болел, вот тетка и сидела со мной. А сейчас я с ней, чтобы в Новый год не скучала. Можно мне нашу тесную компанию немного расширить? Взять ваших детей с собой? Тетка не против. Она там на ораву наготовила. Ну и пилить меня не будет, что квадроцикл зря у нее только место в гараже занимает. Все будет хорошо. У нее не забалуешь. С Тихоном все будет отлично.

— А Соня… Она хочет ехать?

Ромка выдержал взгляд. Ну, на работе на него еще не так смотрели…

— Она стесняется. Моей тетки. И боится, что вы не так все поймете.

— А как я должен понять?

— Не знаю, — пожал Ромка плечами. — Мы едва знакомы… Просто Новый год и хорошая зима только сейчас. Не хотелось бы упускать такой возможности. Вдруг зима резко кончится, как у нас всегда бывает. Так что если вы ее отпускаете со мной… Хотите, ну документы мои сфоткайте, номер машины… Я пойму и не обижусь. Вот мой телефон… Запишите. Хотя он у вас есть. Тихон вчера мне звонил с вашего телефона. Последние цифры две семерки, — проговорил, когда Сонин отец вытащил из кармана куртки старый телефон. — Роман Санин, можете записать. И… — Ромка повернулся к его другу. — Можно вам отдать костюм Деда Мороза, чтобы Тихон меня не расколол?

— В плане?

— Я Деда Мороза перед ним играл. Ну… Сейчас… — Ромка запрокинул голову: занавески на кухне шевелятся. — Я в мешок все хорошо спрячу, а то за нами следят.

Он так и сделал, завернул все в тугой рулончик и бросил в багажник чужой машины, из которого забрал две коробки с плиткой.

— Не надорвись, — бросил этот Дмитрий довольно грубо.

— Не надорвусь, — не отвел Ромка взгляда, чувствуя, как руки тянут все тело к земле, но он раскланиваться ни перед кем