Тайная родословная человечества - Александр Белов

Вот перед нами мужчина в летах (рис. 48). На голове традиционная кепка. Наверное, как многие китайцы, конформист. Лицо весьма благородное, наверное, из интеллигенции. Если мы закроем правую часть лица и сосредоточим свой взор на левой, то без труда заметим некий «партийный» налет. Специфическое выражение у некоторых китайцев, принадлежащих к компартии, прямо-таки отпечатывается на их лицах. Особенно это проявляется, если они высокопоставленные партократы.

Некоторые люди умеют придавать своему лицу особое настроение, как это умели делать наши руководители из КПСС, особенно из ЦК КПСС. Вспомните их портреты, висевшие в каждом красном уголке завода, воинской части, КБ и т. д.

Умудренность опыта накладывается на легкую грусть – скорбь за родной народ. Прибавьте к этому самокритичность и народность, простоту и доступность, и вы получите портрет среднего члена Политбюро.

Левая часть лица связана с правым эмоциональным мозгом. Поэтому не удивительно, что многие высшие руководители по совместительству хорошие актеры. Они владеют своим лицом и умеют выстраивать по крайней мере эту левую часть лица, придавая ей нужное настроение. Они много тренируются в этом. И результат за многие десятилетия опыта – ошеломляющий. Слабая полуулыбка слегка озаряет доброе лицо. Это тоже надо уметь – освещать лицо полуулыбкой умеет не каждый. Проникновенный взгляд проникает в глубь вещей и распознает скрытое – оттого и грусть. Эти люди видят больше, чем другие, и грустят за своих соплеменников. К тому же здесь угадываются жесткость и «волевой подбородок» – надо уметь сообщить своему лицу непреклонность и готовность к принятию популярных решений. Эта часть лица какая-то интернациональная, межнациональная.

Однако если мы закроем левую часть лица и вглядимся в правую, то сразу увидим «китайского товарища» – личность вполне «осязаемую», имеющую конкретную национальность. Это происходит оттого, что эта часть лица связана с левым логическим мозгом. У каждого человека есть свой потолок аналитических способностей, который к тому же определяется воспитанием и генами. Как говорится, выше головы не прыгнешь. Мышление как таковое в большей степени отпечатывается на этой половинке лица, особенно это проявлено у высоколобых мужчин.

Личные качества «китайского товарища» выглядят не столь лучезарно, как можно было бы думать, созерцая его противоположную сторону лица. Здесь угадываются и легкая степень личного беспокойства, и некоторая нервозность, и «человеческое выражение лица». Это лицо человека, живущего в конкретной живой ситуации, а не небожителя, парящего над Землей. У китайцев в крови конформизм. Как говорится, нужно соответствовать. И боязнь «несоответствия» сквозит через дымку обыденности. Быть может, здесь угадывается и небольшая толика коварства. Впрочем, все это только «угадывается», и здесь есть прямая попытка скрыть все под внешне благожелательной маской добродушия. Как говорится, профессионально поджатые губы не дают выплеснуться истинным мыслям на лицо. Во взгляде есть нечто змеиное. Наверное, это традиционное выражение лица. Китайцы, как мне кажется, умеют придавать своему лицу «змеиное выражение». Возможно, эта «тотемная пантомима» идет от культа змей и драконов, которые были распространены некогда в Китае… А в остальном человек, конечно, как видно, неплохой. Трудно сходу оценить психологию представителя другой культуры.

Впрочем, у русских и китайцев много общего – гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд. Взять в качестве примера хотя бы советскую историю.

Этническая история Китая сложна и длительна. Историки считают, что китайский народ, самый многочисленный в мире, восходит к общности древних земледельческих племен, возникших в бассейне реки Хуанхе в 4 тысячелетии до новой эры.

Одна из отличительных особенностей древнекитайской мифологии заключается в том, что мифологические персонажи истолковывались (в том числе и под влиянием позднейшего рационального конфуцианства) как реальные деятели глубокого прошлого – как правители и сановники. Большую роль в древности играли тотемистические представления. Так, иньцы считали своим тотемом ласточку, а племена ся – змею. Постепенно змея трансформировалась в дракона (лун). Дракон стал символом государя, а ласточка – символом государыни.

Прародителем людей считается полудракон-получеловек Нюй-ва. Первоначальные люди в виде бесформенных существ блуждали в кромешной тьме. Они были сросшимися воедино: сросшиеся зубы, ноги и т. д. Однако божественный первочеловек Пань-гу разделился на множество вещей: небо и землю, явления природы. Паразиты на его теле стали людьми. Здесь мы видим некое сходство с ведийскими мифами о Пуруше, расчлененном на части богами в результате жертвоприношения и создавшем мир из частей своего тела.

Согласно древним мифам, распространенным в Восточном Китае (нижнее течение реки Хуанхэ) – два змееобразных человека – брат и сестра Фу-си и Нюй-ва были единственными людьми, спасшимися от потопа. Они вступили в брачные отношения и породили новое человечество.

Древние китайцы верили, что на небо можно было забраться по особым небесным лестницам. Однако верховный правитель повелел своим слугам перерезать путь между небом и землей. Они выполнили его предписание. Одни подняли небо вверх, а другие опустили землю вниз. Таким образом, связь между небом и землей прервалась.

Некогда вокруг земли было десять золотых солнц. Однако посланный с неба стрелок уничтожает «лишние» солнца, стреляя в них из лука. В мифах также говорится о мировой горе, где живут небожители и где расположена «нижняя столица» мира, что указывает на устойчивую параллель с ведийскими мифами о мировой горе Меру.

Бог грома в древнем Китае – Луй-гун. Он ассоциируется с «громовым драконом». С ним связан миф о рождении первопредков. В древнекитайском языке «удар грома» (чжень) этимологически связан со словом «забеременеть». Миф о зачатии легендарного государя Шуня связан со встречей дракона с его будущей матерью – земной женщиной. Здесь мы также видим некоторые параллели с индоевропейской мифологией.

Как считал академик А.П. Окладников, занимавшийся древней историей Сибири в эпоху ранней бронзы, эпоху Иньского времени китайцы восприняли от соседних индоевропейских племен, действующих от Черного моря до Тихого океана, колесницу, секреты выплавки металлов, изготовления бумаги, порох и прочие диковинные «вещицы», которыми славился Древний Китай. Как считают некоторые историки, когда-то в Китае правила белая каста. Культ дракона-государя восходит к тем далеким временам. Не исключено, что сам культ дракона-прародителя китайцы восприняли у древних индоевропейцев. Как считают некоторые антропологи, самих китайцев, воспринимаемых как антропологический тип, нельзя считать «чистыми» монголоидами. На 70 % они монголоиды, а на 30 % – европеоиды. Очевидно, в возникновении этого антропологического типа «поучаствовали» предки индоевропейцев, некогда обитавшие на территории Алтая, Гобийского Алтая – в сердце Монголии. До сих пор в этих местах сохраняются выбитые на скалах изображения колесниц и конных воинов. О чем и свидетельствовал Окладников.

Не исключено, что коллективизм, столь распространенный у китайцев, а также и у русских, восходит к древней религиозной коллективной идеологеме кочевников, перемещавшихся некогда по всей Евразии от Черного моря до Тихого океана. Коллективизм как положительное качество отмечается у корейцев и японцев, чьи предки ведут свою родословную от жителей материка.