Период распада. Триумф смерти - Тим Волков

Выругавшись как следует, Костя решительно развернулся в ту сторону, откуда пришел… и не смог найти хоть мало-мальски знакомый кустик, мимо которого проходил. Все вокруг было неизвестным. Чужим.

Не на шутку струхнув, Костя бросился прочь туда, где, как ему казалось, должна была находится трасса. Она должна была быть там, непременно должна. Но ее все не было, сколько он ни бежал. Почва под ногами становилась все мягче и мягче, словно тесто. Ругая себя за то, что вообще сунулся в этот проклятый лес, парень перелез через поваленное дерево и, пытаясь не наступить ногами в зловонную лужу, прыгнул на торчащие из земли корни. Коряга ушла из-под ног, Костя едва не сорвался, но тут же перескочил на следующую и пошел прыгать с одной на другую, разбрасывая вонючую черную грязь.

Добравшись до небольшого островка земли, сплошь облепленного бурым мхом, Костя упал на колени, подполз к камню и привалился к нему спиной и затылком. От непривычной беготни все тело налилось свинцовой усталостью. Сердце билось как бешеное, а легкие словно горели при каждом вдохе.

Отдышавшись, Костя глянул по сторонам. Ощущение враждебности и опасности здешних мест навалилось на него. Вдруг показалось, что, обернись он сейчас направо или налево, и там непременно будет стоят какой-нибудь зверь, голодный и злой. Но зверя не оказалось, а вокруг были лишь странные круглые серые сферы, похожие на птичьи гнезда. Костя некоторое время наблюдал за ними, пытаясь угадать – просто ли это какое-то необычное растение или чьи-то жилища, но определить в силу небольшого опыта не смог. На всякий случай лезть к ним не рискнул – вдруг оттуда кто-нибудь выскочит?

Он слишком мало был в Зоне. Те скупые визиты, что он делал, были «окультуренными»: передвигался всегда только на машине, а в дебри леса, как сейчас, или еще куда не забредал. Аномалии обходил стороной за несколько километров, потому что всегда покупал у Хрома карту с нанесенными на нее злачными местами. Специальные сталкеры время от времени обновляли ее, одни аномалии вычеркивали, другие дорисовывали, и Костя всегда брал самую последнюю версию, не рискуя. Потому что знал – Зона не место для игр. Тут убивают. Убивают люди, убивают животные, убивает сама земля, исторгая из себя загадочные предметы и ненормальности в виде различных электрических или огненных завихрений. А сегодня обстоятельство сложились так, что от всех предосторожностей пришлось отказаться.

Костя размял затекшие плечи и вдруг подумал: а откажись он от дела, которое ему всучил Сергей Петрович, что-то изменилось бы? И понял – да: он был бы уже мертв, как и его шеф. Те, под кого они посмели копать, видимо, на ерунду не разменивались.

Тревога неприятно сдавила грудь. Журналист достал бумаги из рюкзака и принялся их вновь изучать, перечитывая то, что знал уже практически наизусть. Успокоиться это не помогло, наоборот, только добавило волнения. Тогда парень достал подаренный Хромом КПК и принялся искать информацию по убийству шефа в интернете. Нашел немного, лишь два сайта опубликовали как под копирку похожие скупые сводки о том, что сегодня с утра был найден у себя дома застреленным директор газеты «Огни города», следствие от каких-либо комментариев отказалось. И больше ничего.

«Куда же я вляпался?» – невесело подумал Костя, отводя взгляд от документов. Виски начала сверлить пронзительная боль, не давая собраться с мыслями. Парень спрятал бумаги обратно в рюкзак и закрыл глаза, пытаясь успокоиться.

Начало смеркаться. В Зоне всегда так, Костя это хорошо помнил: день тут быстро и неожиданно менялся на ночь, словно законы природы были ей неподвластны, поэтому планы идти дальше пришлось отложить. Парень и сам никуда уже не хотел топать, сильно вымотавшись.

Ночевать Костя забрался в большую воронку, закрытую с одной стороны валежником и листьями. Внутри нового убежища было сыро и несло неприятным мясным запахом, но зато не задувал вечерний пронизывающий сквозняк. Разводить костер парень побоялся, так и сидел в темноте, дрожа всем телом и стуча зубами. Заснуть получилось только под утро, и то короткой тяжелой дремой. Снилась Ольга, вся в черном, оплакивающая пустую могилу, еще снились куски сырого, сочащегося кровью мяса, падающие с неба прямо на голову. Под конец началась и вовсе какая-то бредятина, будто он ходит по лесу с топором и выслеживает своего шефа Сергея Петровича, а тот убегает от него и все время спотыкается о трупы Хрома и Логиста, валяющиеся в осенней листве.

Открыв глаза, Костя долго смотрел, как светает и как медленно угасают последние звезды, висящие, казалось, невысоко над головой. Под утро было заметно холоднее. Когда тусклый запоздалый рассвет пробился наконец сквозь ветви деревьев, а густой туман осел и понемногу растаял, все вокруг оказалось покрытым скользкой пеленой росы. Круглые серые сферы, что заприметил Костя вчера вечером, сжались в плотные шары и едва заметно подрагивали.

Нехотя поднимаясь, Костя начал разминать затекшие ноги. Сегодня предстояло пройти большое расстояние, поэтому необходимо подготовиться. Пополнить запасы воды, а еще не мешало бы чем-нибудь перекусить. Словно отвечая мыслям о еде, желудок жалобно заурчал.

«Сначала найду поесть, может, ягод каких, а потом и с водой разберусь», – бодрясь, подумал Костя, но ни того, ни другого сделать не успел. Кусты впереди зашевелились, а в густых ветвях проскользнула черная тень, явно направляясь к парню.

Костя успел только обернуться, как тень, угрожающе рыча, бросилась на него.

Два года после Судного дня

Обратная дорога заняла куда меньше времени, чем путь к лесу. Погода стояла теплая, безветренная, и Каша вернулся в родной поселок уже к обеду. Ничего подозрительного, как ни вглядывался, он не увидел. Все те же пустующие домики, которые придавила могильная тишина.

Обходя центральную улицу только ему известными тайными тропами через пустые темные дворы, старик вышел к своему жилищу. Ожидал услышать голоса гостей, но и там царило странное молчание.

«Боятся обнаружить себя?» – предположил Каша, отстукав условленный пароль.

Ему не открыли.

«Неужели ушли? Не дождались, – догадался Каша, отворяя незапертые, пробитые пулями двери. – Конечно, чего им меня ждать? На сколько же я задержался? На целые сутки. Они, наверное, меня и живым-то уже не считают».

Под сердцем начало неприятно тянуть от навалившегося чувства вины. Старик тяжело вздохнул и закашлялся. Рот наполнился медным привкусом. Каша сплюнул густую темною мокроту в снег и зашел внутрь жилища.

В холодном полумраке никого не было.

– Вика? Глеб? – позвал Каша, и в колючей тишине голос его прозвучал как воронье карканье.

Ответа не последовало.

Старик прошел прихожую, заглянул в комнаты. Никого. Кровать, на которой лежала девушка, аккуратно застелена.

Одиночество, до этого запрятавшееся по углам дома, снова начало выползать и опутывать своими щупальцами старика. Каша сел на стул, хотел заплакать, но не смог, не хватило сил – так и сидел в темноте и скорбно молчал, ожидая, когда же наконец к нему в гости заглянет смерть. Не дождался.