Буревестники - Филиппа Грегори

– Я написал о тебе милорду, магистру нашего ордена, а он рассказал про тебя папе римскому.

Иоганн слабо кивнул. Похоже, внимание великих мира сего его не особо волновало.

– Его Святейшество написал, что мне надо проводить тебя до города Бари, который находится дальше по побережью. Для твоих последователей приготовят корабли, которые доставят тебя и детей на Родос. Оттуда вам помогут попасть в Иерусалим госпитальеры.

– Госпитальеры? Кто они такие?

Невежество паренька заставило Луку усмехнуться.

– Наверное, ты о них в Швейцарии не слышал. Они принадлежат к рыцарскому ордену, который помогает паломникам на пути к Святой земле и обратно. Они лечат тех, кто заболел, и поддерживают страждущих. А еще они воины и охраняют пилигримов от нападения неверных. Госпитальеры – влиятельный и сильный орден, и если ты находишься под его защитой, ты в безопасности. Они могут спасти вас от нападений и снабжать продуктами и лекарствами, если нужно. Святую землю захватили неверные, и порой они нападают на паломников. Вам понадобится защита, Иоганн. Госпитальеры будут вашими опекунами.

Паренек выслушал его, но не слишком впечатлился.

– Господь о нас позаботится, – мягко возразил он. – Он всегда так делал. Нам не требуются воины. Господь – наш друг. Другого опекуна нам не надобно.

– Ты прав, – согласился Лука. – Но, вероятно, Он намерен вам помогать через святой орден госпитальеров. Ты позволишь мне проводить тебя до Бари, откуда мы сможем плыть на кораблях, которые пришлет Его Святейшество? До Иерусалима – очень далеко, и нам всем будет лучше, если нас будут ждать надежные суда и храбрые госпитальеры.

Иоганн заметно удивился:

– Мы не станем ждать, чтобы волны расступились, и не пойдем пешком по дну морскому?

– Милорд считает, что вам надо следовать указаниям Его Святейшества. Папа думает о вас, Иоганн. У меня есть письма, которые можно показывать на нашем пути в святых обителях – аббатствах и монастырях, а также в приютах для паломников. Детей там накормят и напоят.

– Значит, этого хочет Господь, – подытожил Иоганн. – Он – милостив и всемогущ. А ты присоединишься к нам, Лука Веро? Ты вступишь вместе с нами в Иерусалим?

– Мне хотелось бы, если ты позволишь. Я путешествую с дамой и ее служанкой, они тоже изъявили желание увидеть Иерусалим. Я возьму моего слугу Фрейзе и писаря – брата Пьетро.

– Вы все можете отправиться с нами, – просто сказал Иоганн. – Если Бог вас призывает, вы должны повиноваться. Ты считаешь, что Он тебя призвал? Или ты выполняешь приказы смертного человека?

– Когда ты говорил о мальчике без отца, я подумал, что речь идет именно обо мне, – произнес Лука. Ему было неловко признаваться пареньку в своем самом сильном горе. – Я еще мальчишкой потерял отца и мать… и до сих пор гадаю, где они. Я не знаю даже, живы ли они или умерли. Я поверил твоим словам, что увижу их в Иерусалиме. Ты и вправду считаешь, что так и будет?

– Я знаю это, – убежденно проговорил Иоганн.

– Тогда я помогу тебе. Воистину, мой сыновний долг требует, чтобы я отправился с тобой.

– Как скажешь, брат.

– А если у тебя есть сомнения в твоем призвании, – добавил Лука, ощущая себя Иудой, подговаривающим юнца предать самого себя, – то ты сможешь мне сказать. Пока я не священник… я был всего лишь послушником, когда мне поручили вести расследование, но я смогу беседовать с тобой и давать тебе советы.

– У меня нет сомнений, – ответил Иоганн с улыбкой. – Но они есть у тебя, брат Лука. Ты сомневался в своем призвании уйти в монастырь, а теперь тебя гложут тревожные мысли насчет твоей миссии. Ты не знаешь, надо ли тебе следовать полученным указаниям, и сомневаешься в главе твоего ордена. Ты не уверен даже в своих собственных речах, брат. А ты не подумал о том, что я услышу ложь, только что прозвучавшую из твоих уст, и увижу все мысли в твоей голове?

Проницательность собеседника заставила Луку густо покраснеть.

– Я поверил тебе, когда внимал твоей проповеди, Иоганн! Она поразила меня до глубины души. Моего отца захватили работорговцы, когда мне исполнилось четырнадцать. Мне очень хочется снова его увидеть! Мою мать тоже увезли. Иногда родители мне снятся, и тогда я вспоминаю свое раннее детство, которое я провел рядом с ними. И мне нестерпимо больно, что я лишился их! Мне невыносима мысль, что, возможно, они страдают, а я бессилен им помочь. Я не могу спасти их сейчас.

Иоганн несколько мгновений молчал. Его ярко-голубые глаза пристально смотрели на Луку.

– Ты с ними встретишься, – тихо пообещал он. – Я знаю.

Лука прижал ладонь к сердцу, словно для того, чтобы не дать своей тоске вырваться наружу.

– Я буду об этом молиться, – вымолвил он.

– А я буду молиться о тебе, – отозвался Иоганн. – И завтра на рассвете мы отправимся дальше.

– В Бари? – уточнил Лука. – Ты разрешишь мне помочь попасть тебе в Бари?

– Если то будет угодно Господу! – жизнерадостно заявил Иоганн.

* * *

В комнатке постоялого двора Ишрак и Изольда укладывали свои скудные пожитки в седельный вьюк. Девушки страстно желали присоединиться к паломничеству. Изольда свернула узлом косу светлых волос.

– Как думаешь, хозяйка распорядится, чтобы нам принесли ванну и горячую воду?

Ишрак кивнула головой:

– Я ее уже спрашивала. Она кипятит наше белье в котле для стирки и недовольна тем, что его пришлось ставить ради нас. Хозяйка стирает свои вещи раз в месяц. А моются местные жители раз в год, в Страстную пятницу. Она ужаснулась, услышав, что нам нужно для мытья больше кувшина воды.

Изольда громко рассмеялась:

– Ой! И что нам теперь делать?

– В лесу за западной калиткой есть озерцо: мальчишка-конюх сказал, что дети ходят туда купаться летом. Ты перенесешь мытье в холодной воде?

– Это лучше, чем ничего, – признала Изольда. – Пойдем прямо сейчас?

– Пока солнце не село, – согласилась Ишрак, содрогнувшись. – И как бы хозяйка ни ворчала, я добьюсь, чтобы она дала нам льняных полотенец, которыми можно будет вытереться. А еще я заберу чистое белье, чтобы нам было во что переодеться.

* * *

Стараясь оставаться незамеченными, девушки спустились вниз. Увидев, что Лука разговаривает с Иоганном на пристани, они заглянули в кухню и в столовый зал. Убедившись, что Фрейзе помогает слугам, а брат Пьетро что-то читает, они выскользнули на улицу. Поднявшись по булыжным ступеням на рыночную площадь, Изольда и Ишрак направились прямиком к западной калитке. Привратник проводил их взглядом, крикнув:

– Калитка закроется в сумерки!

– Мы к этому времени вернемся! – крикнула в ответ Ишрак. – Мы хотим погулять.

Привратник пожал плечами, дивясь женским причудам, но живо отвлекся на мальчишку, который работал в конюшне постоялого двора.